Охотник - Хантер Джон - Страница 10

• Предыдущая
• 10/62
• Следующая

По мере продвижения в глубь территории в нашем сафари установился довольно твердый порядок. Носильщики многое усвоили в отношении своих обязанностей. Мне с большим трудом удалось найти в Аруше подходящего повара для носильщиков — приятного на вид паренька. Однажды вечером войдя в палатку повара, я увидел, как он снимает жир с жареного мяса антилопы и натирает им свое тело. Увидев выражение моего лица, он стал счищать жир со своего тела и класть обратно в мясо.

Как бы я хотел, чтобы люди, которые пишут об Африке, будто вся страна — тропическая долина с тенистыми деревьями и журчащими ручьями, сопровождали нас по этой голой бесплодной пустыне! Абсолютно плоскую равнину обдували сильные потоки горячего ветра. Пот пропитывал нашу одежду и мгновенно высыхал, отчего на блузах проступала соль. Изредка мы подходили к ямам стоячей воды, но отвратительная жижа издавала мерзкий запах. Наши носильщики требовали мяса, а дичь встречалась все реже. Недавно здесь была вспышка чумы рогатого скота. Уцелевшие стада представляли собой жалкое зрелище — тощие животные из одних костей и кожи. Равнины были усеяны скелетами. Мы засыпали, прислушиваясь к вою горячего ветра, проносившегося над печальной, бесплодной пустыней.

Несколько раз во время бесконечных переходов мы наблюдали необыкновенное явление — мираж пустыни. Ветер стихал, набегали тепловые волны, и казалось, что они несутся по бесплодной равнине, подобно бесконечно покачивающейся цепи. За пределами этих волн степь как будто медленно превращалась в водную гладь.

Я подумал: какую ловушку смерть готовит человеку, заблудившемуся в пустыне? Несчастный, пошатываясь, будет брести все дальше и дальше, надеясь приблизиться к огромному озеру, наполненному прохладной свежей водой, которая отступает перед ним так же, как конец радуги уходит от ребенка, мечтающего получить сказочный горшок с золотом. Иллюзия воды была полной, за исключением того, что сквозь воду временами мелькали звери. В свете миража такие мелкие звери, как шакалы, выглядели непомерно крупными, а самые заурядные газели, казалось, несли рекордные по величине рога.

Мои спутники держались замечательно, спокойно преодолевая все трудности долгого пути. Эти трудности даже как будто доставляли им большое удовольствие. Они топали день за днем, перебрасываясь шуткой друг с другом или со мной, а если нам случалось натолкнуться на газель Гранта с хорошими рогами, они были довольны. Газели Гранта были нашими первыми трофеями, и я радовался, что американцы удовлетворены. Хотя газели не уступали по размерам тем, которых мне приходилось видеть, Фурье, взглянув на них, улыбнулся и сказал:

— Подождите, доберемся до кратера, тогда и не такое увидите!

Мы уже прошли более ста миль, а Нгоронгоро еще не было видно. Я начал беспокоиться. Носильщики постоянно высказывали недовольство по поводу того, что было недостаточно мяса и воды, грозили повернуть домой. Местность становилась все более трудной. Фурье разделял мое мнение, что носильщики вот-вот взбунтуются.

Он сказал мне:

— Завтра мы дойдем до источника Нгарука Спрингс. Там мы можем несколько дней отдохнуть, а затем продолжить путь к кратеру.

В моем представлении источник Нгарука Спрингс был обычной грязной ямой с вонючей водой, ничем не отличающейся от воды, которую нам пришлось пить из степных колодцев. Но выбора у нас не было и мы продолжали путь.

Во второй половине следующего дня, когда мы тащились через казавшуюся бесконечной пустыню, Фурье остановил нас и показал что-то впереди. Я едва мог поверить своим глазам: на краю грязной коричневой степи виднелось пятно чистейшего изумруда, как будто какой-то великан, взяв кисть, сделал легкий мазок зелени в этой точке.

— Это Нгарука Спрингс, — сказал Фурье. — Здесь мы найдем свежую воду, фиговые деревья и устроим лагерь в тени.

Наши измученные носильщики закричали от радости, увидев оазис. Вьючные ослы, почувствовав близость воды, понеслись вперед с такой отчаянной скоростью, что нам едва удавалось их сдерживать. Весь сафари перешел на неуклюжую рысцу.

Тень, до которой мы добрались, как будто отсекла от нас палящий зной — воздух был удивительно прохладен. У корней высоких деревьев, сверкая в пестрой тени их листьев, протекал прозрачный, как слеза, ручей. Мы жадно пили, умывали свои обожженные лица, затем улеглись на берегу, пожирая взглядом драгоценную влагу. Глядеть на воду и касаться ее доставляло величайшее удовольствие.

Сотни зеленых голубей питались фигами. Наши охотники целый час охотились на них, пока мы разбивали лагерь. Эти голуби летают очень быстро и поэтому представляют собой трудную мишень даже для искусного стрелка. Позже мы столкнулись в этом ручье с бегемотами. Вода была мелкой, и едва покрывала их широкие спины. Как туда попали эти животные, я до сих пор не могу себе представить. Одного я застрелил на мясо для носильщиков. За удивительно короткое время от мяса не осталось ни кусочка.

У ручья мы провели десять дней, отдохнув и устранив кое-какие неполадки, возникшие при переходе через степь. Затем мы с сожалением оставили этот райский уголок и отправились к кратеру Нгоронгоро.

После тяжелого и продолжительного пути перед нами выросли высокие, покрытые деревьями склоны потухшего вулкана. Нгоронгоро возвышался на девять тысяч футов над равниной. Вершина его была скрыта в тумане. К вечеру мы добрались до предгорий южного склона и разбили лагерь у небольшого ручья.

Мы пришли в волшебную страну огромных тропических деревьев, которые образовали над нашими головами целую крышу из ветвей. Ярко раскрашенные птицы мелькали между огромными стволами. Мне особенно запомнились красивые турако[11]. Туловища их были темно-синие, а крылья — малиновые. Стаи обезьян, весело болтая, мелькали среди ветвей. На земле было много следов носорогов, слонов и львов.

Вечером, усевшись у костра, мы услышали утробное рыкание львов. Ослы стали кричать от страха и дергать веревку. Мы с Фурье поставили их в круг, освещенный костром, и привязали покрепче. Фурье объяснил мне, что львы в редких случаях нападают на привязанное животное — обычно они пытаются заставить его пуститься в бегство и в темноте расправляются с ним. Я полагаю, что этих львов скорее мучило любопытство, чем голод. Львы вообще чрезвычайно любопытны. Они, как правило, живут в определенном районе площадью в несколько квадратных миль, считая этот район своей собственностью. Когда там появляются люди, львы приходят посмотреть на них. Ложась спать, я слышал, как львы топтались вокруг лагеря. Временами даже слышно было их глубокое дыхание. Но они не делали никаких попыток напасть на ослов, стоявших у костра. В конце концов, удовлетворив свое любопытство, они ушли.

Наши охотники-спортсмены настаивали на том, чтобы спать с револьверами, привязанными к запястью. Американцы вообще очень любят это оружие. Лично я никогда не мог оценить его. Еще не сделан такой пистолет, который мог бы остановить нападающего слона, носорога или даже льва. Кроме того, пистолетом невозможно взять точный прицел, поскольку рука, наводящая его, так или иначе дрожит. Придать устойчивость оружию может только приклад, упирающийся в плечо. Однако мне приходилось видеть, как некоторые американцы благодаря длительной практике добились замечательных результатов в стрельбе из этих интересных игрушек.

На рассвете следующего дня мы начали подъем к кратеру, продвигаясь по тропинкам, протоптанным зверями. Звери — отличные топографы, и их тропы представляют собой путь, наиболее удобный для подъема. Несмотря на это, наши носильщики шумно дышали, поднимаясь по крутому склону сквозь заросли бамбука и кусты мимозы. Мы достигли края древнего вулкана лишь к вечеру.

Каждый из нашей экспедиции, поднявшись наверх, останавливался как вкопанный, глядя вниз на огромный кратер, достигавший пятнадцати миль в диаметре. Все, что мне приходилось слышать о кратере Нгоронгоро, не могло сравниться с тем, что я увидел. Зеленые поля были усеяны огромными стадами животных, как будто высыпанными из исполинской перечницы. Кратер буквально кишел ими. Трава, выщипанная тысячами животных, выглядела как хорошо подстриженный газон. Стада вдали казались белой или желтовато-коричневой массой. Там были зебры, жирафы, водяные, камышовые и кустарниковые олени, газели Томпсона, газели Гранта, страусы, еланды, топи, стейнбоки, нмпала, уайлдбист, дукер, ориби [12].

• Предыдущая
• 10/62
• Следующая