Трис топс - Корбетт Эдвард Джеймс - Страница 4
- Предыдущая
- 4/4
С первым проблеском зари я умылся, побрился и, поднявшись к домику, нашел принцессу уже сидящей на балконе. В руках она держала экспонометр, чтобы определить освещенность, прежде чем снимать старого носорога, который явился на солонец. В Африке светлеет быстро, и, как только первые лучи солнца упали на эту сценку, нетерпеливая принцесса приступила к съемке. Когда она снимала носорога, герцог обратил ее внимание на второго — он тоже пришел на солонец. Очевидно, оба зверя были закоренелыми недругами; они, не долго думая, бросились навстречу друг другу, словно их грандиозная битва была специально подстроена ради высоких гостей.
Нападая и отступая, как маневрируют опытные боксеры, выбирающие позицию, два носорога лупили друг друга, пока пришелец не решил, что благоразумие куда выгоднее доблести, и, вызывающе храпя, затрусил в лес, позволив принцессе наконец-то выпить желанный горячий чай, который подала леди Бетти.
Хотя спала она всего лишь несколько часов, глаза принцессы оживленно сияли, а лицо было свежим, как распустившийся бутон — никаких искусственных средств, дабы подчеркнуть румянец щек. Много лет назад одним зимним днем я стоял на берегах Ганга и глядел на принцессу рядышком с ее дедом так же близко, как и сейчас, очевидно, она унаследовала этот чудесный цвет лица.
Тем временем носороги ушли; лишь одна белая цапля застыла у края озера, и только семейка поганок разрезала водную гладь. Камеры и бинокли убрали. Мы пошли в столовую на завтрак, состоявший из яичницы-болтуньи с беконом, тостов, мармелада, кофе, на сей раз поданного без приключений, а также отборных, сладчайших фруктов, которыми способна снабдить только Африка. Сейчас не было необходимости беседовать вполголоса, и, когда мы позавтракали, я заметил, что принцесса — единственный член королевской семьи, который спал на дереве, а также вкушал обед и завтрак, приготовленные тоже на ветвях.
Наконец появился эскорт под командованием Эдварда Уиндли, чтобы провести по лесу королевскую семью и приближенных к ожидающим машинам; тут счастливая, сияющая принцесса обернулась, помахала на прощанье и произнесла: «Я еще вернусь!» Вскоре после возвращения в королевский охотничий домик принцессу известили, что отец ее, о котором она говорила с теплотой и гордостью, прошлой ночью скончался во сне.
Не представляю себе такую же молодую чету, которая провела столь счастливые и беззаботные часы в «Трис Топс» с 2 часов дня 5 февраля до 10 часов утра 6 февраля, как принцесса Елизавета и герцог Филипп. Что же касается меня, то мне была оказана высокая честь и привилегия — провести эти же часы в их обществе, и они никогда не изгладятся из моей памяти.
В журнале было записано количество гостей и животных, которых они видели. На следующий день после посещения «Трис Топс» принцессой мне вернули журнал, чтобы я мог об этом написать. Кроме перечисления лиц из числа королевских приближенных и отмеченных ими животных, а также связанных с ними эпизодов, я добавил: «Впервые в истории юная леди поднялась на дерево принцессой на один день, испытала здесь, как записала сама в журнале, „самые захватывающие впечатления“, а следующим днем спустилась с дерева Королевой; да благословит ее Господь!»
Нынче от фикуса и хижины, удостоенной визита принцессы Елизаветы и герцога Эдинбургского (а за четверть века — посетителей всех частей Земного шара), остался всего лишь обгорелый пень, торчащий на пепелище. Когда-нибудь из этого пепла возродится новый «Трис Топс» и на другом балконе новое поколение будет глядеть на птиц и зверей. Но всем нам, кто помнил величавое старое дерево и гостеприимную хижину, «Трис Топс» уже не вернуть.
- Предыдущая
- 4/4
