Заметки забияки или На пути из физиков в маги - Ханами Тая Владимировна - Страница 5

• Предыдущая
• 5/83
• Следующая

Развитое мое воображение тут же принялось рисовать жизнерадостные картины светлого будущего, в котором фигурировали коттедж на лоне соснового бора, многочисленные поездки в Китай по собственному желанию, и…

Ой! По-моему, уже МКАД.

Действительно, мы как раз сворачивали на Новорижское шоссе. Тут-то в мою многострадальную голову снова начали закрадываться сомнения.

«Где находится место работы? Интересно, а какой я себе представляю новую работу? Сколько раз в неделю я буду там появляться? Приду (нет, приеду) разок – другой в неделю, палкой помахать для собственного удовольствия? А куда, кстати, приду-то? В лес? В парк? На стадион? Хотя, какие, к черту, мыши на стадионе! А еще на меня иногда будет пялиться этот странный дяденька. И платить немалые деньги за бесплатный цирк…»

На этом месте благопристойные мысли закончились, и меня понесло в дебри сексуальных пристрастий и прочих ориентаций. Пора было заканчивать думать от греха подальше:

– А контора ваша не в Москве?

– Нет, под Звенигородом, – скупо ответил водитель, включая магнитолу.

Я повернула голову направо. Доброжелательный защитник исчез. Вместо него вел машину человек средних лет. Сосредоточенный и безжалостный.

– Вас, наверное, лучше не отвлекать?

– Да уж, будь так добра.

В тоне водителя прозвучали отчетливые нотки благодарности, и именно это обстоятельство позволило мне примириться с моим пребыванием в машине. Человек, способный проявлять лучшие людские качества в не самые лучшие моменты своей жизни, внушал надежду на позитивное общение. И, потом, я была до сих пор уверена в том, в случае чего всегда смогу спастись бегством.

Минут через сорок мы свернули на лесную дорогу, и запрыгали по колдобинам. Джип оправдывал свое гордое название, нигде не застревал, исправно урчал мотором, с налету проходил лужицы, поливая грязью молодую крапиву, росшую по бокам дороги. Довольно скоро мы уперлись в наглухо закрытые черные ворота без каких бы то ни было опознавательных знаков или табличек. Вправо и влево, насколько хватало глаз, тянулся высоченный бетонный забор. И сосны.

«Приплыли бревна к водопаду!» – ехидно подумала я. И не удержалась от вопроса:

– Вход – рубль, выход – два?

– Да нет, и то и другое совершенно бесплатно, – слегка невнятно ответил водитель, шаря в бардачке. – И экскурсию тебе устрою, и обедом накормлю, и обратно вернешься в целости и сохранности, – уже в привычной своей ироничной манере закончил он. – А там уж, если захочешь, можешь продолжить знакомство с этими… Как ты их назвала? Смитами? Агентами?

В руке он держал пульт дистанционного управления. Створки ворот плавно и бесшумно поползи в разные стороны. По ту сторону забора виднелся все тот же сосновый лес.

– Агентами Смитами, – не приняла я шутливого тона собеседника.

Пережитый часом раньше ужас казался далеким и нереальным. А вот бетонным забор был всамделишным. И что-то подсказывало мне, что через него я не смогу перепрыгнуть. Мозг заскрипел извилинами в поисках путей к отступлению. В зеркале заднего вида створки ворот потянулись навстречу друг к другу.

– Экскурсия – это хорошо, но мне еще на кафедру надо, зачет опять же…

Зачет! Меня моментально прошиб холодный пот. Потом горячий. Блин! Мне же надо сегодня в десять утра быть как штык на факультете! Я взглянула на приборную панель. Электронные часы показывал ровно половину десятого.

Машина остановилась.

– Что-то случилось? – участливо спросил водитель.

Он снова стал доброжелательным и спокойным.

– Да вот, совсем забыла, что мне сегодня зачет принимать у студентов! – с чувством произнесла я. – И позвонить я не могу. Не откуда.

Я настолько впопыхах сорвалась с места, что при мне даже ключа не было. Что уж тут говорить о телефоне! Да и номера секретарши кафедры я не знала. Зачем он мне, живущей в двух шагах от факультета?

Осознав, что опоздала всюду, окончательно и бесповоротно, я с возмущением воззрилась на водителя. В конце, концов, он тоже был виноват в случившемся.

– Что требуется для исправления создавшейся ситуации? – серьезно спросил Борис Иванович.

– О, сущие пустяки! – невинным тоном отозвалась я. – Всего лишь сей секунд объявиться на кафедре, и уведомить нашу секретаршу о том, что меня сегодня не будет! Или…

– Или?

– А или… – я замялась на секунду, пытаясь выловить из компота противоречивых чувств зерно истины. – Или нашу бессменную, пожилую и героическую Оксану Леонидовну хватит удар, когда она по пунктам будет разъяснять мне, непутевой, почему я неправа! Может, мне дорого ее здоровье! – с вызовом уставилась я на своего возможного босса.

А секретарша кафедры, и впрямь, была моей любимицей. Эта пожилая тетка обладала таким неистощимым запасом жизнестойкости, осознанием собственной правоты и громким голосом одновременно, что ее побаивалось даже кафедральное начальство. Я же ею откровенно восхищалась.

– Ну что же, причина для беспокойства наличествует, – согласно покивав головой, согласился со мной спутник. – Как попасть на кафедру?

– То есть, как? – не поняла я. – Обратно до Университета доехать, только так.

– От пенька далеко? – перебил он меня.

Тон водителя был настолько серьезен, что я почувствовала, что он знает, что делает. А значит, что-то может. И, возможно, сможет помочь.

– Лучше уж тогда от места парковки вашей машины, – внесла я необходимые коррективы. – Войдете в здание, тут кстати, охрана…

– Продолжай, – уверенно заявил Борис Иванович.

– Ладно, – пожала я плечами. – Как пройдете здание насквозь, так увидите далеко впереди себя памятник Ломоносову. Вам нужно большое пятиэтажное здание по левую руку от Михайло Васильевича.

Через пару минут собеседник удовлетворился моими пояснениями.

– Это все, что вам нужно во благо здоровья Оксаны Леонидовны и моего спокойствия? – скептически осведомилась я.

– Пока да, – скупо улыбнулся водитель. – Я через пять-десять минут буду. Машину я закрою, выйти сама не пытайся. Посиди спокойно, я скоро вернусь. Ты будешь в полной безопасности.

Пока я переваривала услышанное, Борис Иванович нажал какие-то кнопочки на панели, раздался жизнерадостный щелчок, и я поняла, что открыть дверцу изнутри я не сумею. Это меня задело: что я, маленькая, в самом-то деле? Безобразие! А вдруг мне в кустики захочется? И вообще, как же моя свободная воля?!

Я уже собралась было открыть рот, и ознакомить спутника наличием у себя и свободы, и воли, но обнаружила, что излагать свои права-то и некому. Водитель был уже снаружи. Занимался он чем-то странным. А именно: чертил носком отполированного ботинка неправильный эллипс вокруг машины. Я приникла к стеклу. Как там люди говорят? Нет ничего увлекательнее, чем наблюдать за человеком, увлеченным делом?

Трудился Борис Иванович старательно, раза три обошел джип, проверил замкнутость линии (по крайней мере, я так решила, да и сказки русские народные на ум пришли), щелкнул пальцами, после чего встал напротив моего окна. За чертой. Полыхнул на меня пламенем огнеподобных очей, повернулся спиной, очертил рукой арку вокруг себя, и… исчез. Я захлопнула рот. Оказывается, последнее время я сидела с отвалившейся челюстью.

Вот уже целых пять минут я озиралась по сторонам. Ничего странного не происходило. Снаружи не долетало ни звука, я сидела практически в полной тишине, и могла слышать лишь звуки собственного ерзанья по сиденью. Радио, понятное дело, молчало, ключа зажигания тоже не было. Дверь на дерганье ручки никак не реагировала. Наконец мне надоело елозить, и я решила подумать. Тем более, что у меня скопилось великое множество вопросов, а к ним, по-прежнему, не было ни одного ответа. Например: что это за непонятные глаза у гражданина Синицына, так, кажется, он себя обозвал? Или: если он может пользоваться, скажем так, телепортом, то какого ляда мы тряслись в джипе по ухабам? Или вот: что это за место и к чему такие меры предосторожности? И что, наконец, за непонятные люди в нездешнем черном, посетившие мою скромную персону аж три раза за одно утро? И…

• Предыдущая
• 5/83
• Следующая