Право быть человеком - Ханами Тая Владимировна - Страница 26

• Предыдущая
• 26/85
• Следующая

"Эк я в чужую жизнь вжилась", - недоуменно подумала я. - "Спасибо, хоть крыло у него уже успело зарасти, а то что-то мое подсознание в последнее время шутит, и все как-то не по-детски…"

Утром меня ожидал еще один сюрприз. Моя несравненная Маня шарахнулась от меня так, что чуть было в сосну не врезалась. Это было очень странно - многоножка и сосны составляли единое целое, и Маня, насколько мною было изучено во время совместных прогулок, еще ни разу с деревьями не сталкивалась. А мчались мы с ней подчас о-го-го на какой скорости! А потому подобная реакция меня насторожила.

"Может, со мной что-то не так?" - рассеянно думала я, глядя, как Маня уворачивается от дерева.

До столкновения все же не дошло. Многоножка пришла в себя, пригляделась повнимательнее, подползла, заглядывая в глаза: "мол, прости деревянную, обозналась".

Вот тут-то мне и стало не по себе - в зеленых очах многоножки отражалась я. Но в моем облике было слишком много огня - его излишки отражались страхом в зеленых глазах смолистой многоножки.

Это было странно - я себя чувствовала, как никогда, спокойно. Никакого там жара излишнего, ни ментального, ни физического, я в себе не ощущала.

Маня тем временем опомнилась окончательно, подставила спину - мол, поехали кататься. Приехали мы к пещере дракона.

"Ты. Хотела. Сюда. Приехать", - поймала я неоформленную Манину мысль.

– Нет, - покачала головой я. - Я хотела просто кататься.

"Значит какая-то часть тебя хотела", - заупрямилась Маня.

Отлично! Только шизофрении мне не хватало до полного комплекта радостей!

– Вези обратно, - мрачно сказала я. - А еще лучше, к начальству.

"Как скажешь", - услышала я ответ многоножки.

И только тут до меня дошло, что я могу с ней общаться ментально. Прежде я лишь чувствовала ее на грани то ли догадки, то ли интуиции, а теперь вот вполне осознанно понимала. Похоже, мне и впрямь было пора на встречу с волхвом.

Борис Иванович меня ждал. Сидел за столом, пускал колечки дыма. Едва завидев сотрудницу свою непутевую, отложил трубку в сторону, впился глазами, снимая информацию. Только после этого соизволил поздороваться:

– Здравствуй, Лиса. Странно выглядишь. Что у тебя там на Огненной произошло?.

– И вам здравствуйте, Борис Иванович. Вы о чем? Об Илье?

– И о нем тоже. Проходи, садись, в ногах правды нету.

"Если сейчас от меня еще и кресло начнет удирать, то я точно выругаюсь", - пообещала себе я. - "Смачно, матом, и при начальнике".

Волхв покачал головой. Мне показалось, что я практически поняла, о чем он подумал.

– Ты садись, давай, - многообещающе сказал телепат. - Признавайся, с драконом общалась?

"Где ты была с восьми до одиннадцати?" - чуть не брякнула я в ответ, но все же сдержалась. Телепат укоризненно хмыкнул.

Я медленно села. Кресло обхватило меня едва ли не ласковей, чем обычно. Может, потому оно и стояло у камина?

– Ну, общалась, - честно сказала я. - А что?

– И как же вы общались, позволь поинтересоваться? - вкрадчиво поинтересовался волхв.

– По-моему, телепатически, - пожала плечами я. - Я просто провалилась в его воспоминания, а потом вышла обратно. А что стряслось-то?

Волхв задумчиво посмотрел на меня, хотел было что-то сказать, но передумал. Или не решился. Вместо этого уставился на магический огонь в камине. Я глянула в том же направлении. И поразилась. Элементалы обрели индивидуальность. Раньше они были все на одно лицо, теперь же я отчетливо видела, что характеры у них отличаются друг от друга.

Наверное, с ними было бы интересно пообщаться…

–У меня есть всего лишь догадки, - наконец, молвил Борис Иванович. - Как сделанные со слов Иланы, так и те, что появились теперь, когда ты, напуганная спонтанным визитом в пещеру дракона, вошла ко мне в кабинет. И все они туманны и не оформлены, ибо то, что, возможно с тобой происходит, вообще не может быть. Так понятно?

Умеет волхв расставить точки над "ё"… Мне было ясно только одно:

– Вы не хотите мне говорить о своих догадках.

– Нет пока, - подтвердил волхв мою правоту. - Но если ты вспомнишь, что у тебя произошло с того момента, как вы покинули Землю, возможно, что-то этой истории прояснится. Приступай, я буду рядом с тобой.

Я покивала головой (поняла, мол), и принялась дисциплинированно вспоминать недавние события - прямо с того момента, как мы втроем ступили на женскую часть планеты 14565. Драконью историю я прокручивать не стала - только обозначила. Историю с раем закончила на том моменте, как металлист ожил, и, брюзжа, направился в мою сторону - на мой взгляд, на этом месте она сама себя исчерпала. Закончила я трансляцию событий сном, представлявшим из себя воспоминания юного дракона.

Судя по еще не остывшему чаю, принесенному домовым, много времени на просмотр моей памяти у волхва не ушло. Зато озаботился он крепко. Настолько, что ошарашил меня своим вопросом:

– Лиса, а для чего ты живешь?

– То есть? - оторопела я. - Что за вопрос? О смысле жизни?

– А что, это запретная тема?

– Да нет, вообще-то. Просто я…

Как объяснить словами то, что невозможно высказать? Когда машину разбирают на части, она перестает бегать. Стоит задуматься о смысле жизни, как эта самая жизнь ускользает от тебя, задумчивой, и идет себе спокойно вне тебя. А ты лежишь на кровати, и мыслишь вселенскими категориями. И хорошо еще, если так. Как-то раз один философ, задумавшись, вышел в домашних тапочках на проезжую часть. История окончилась плачевно. Вот поэтому я не думаю о смысле жизни.

– Мысль твоя понятна, - прервал мои размышления собеседник-телепат. - Но она, извини, немного однобока. Иногда машина нуждается в ремонте.

– Я чувствую себя прекрасно, - с вызовом произнесла я.

– Я если не совсем? - вкрадчиво поинтересовался волхв. - Хорошо, давай обратимся к истории, рассмотрим ту же проблему на чужом примере.

– У меня в этой области сплошные пробелы.

– А зря. Неужели все настолько плохо? Вот, допустим, что ты знаешь о самураях?

– Почему о самураях? - опешила я.

– Потому что мне почему-то кажется, что о них тебе хоть что-то должно быть известно, раз ты получила по боевым искусствам какую-то там степень. Это раз. Во-вторых, самураи - очень поучительный пример. В каком-то смысле. А в третьих, отвечай на вопрос.

Когда волхв вот так сдвигал брови, и откладывал любимую трубку в сторону, с ним лучше было не спорить:

– Это, если можно так выразиться, привилегированная воинская каста феодальной Японии.

– И какая же у них была привилегия? - насмешливо осведомился Борис Иванович.

– Умереть достойно, - тут же ответила я. - Ну… И еще относительно безнаказанно отнимать жизни у крестьян только потому, что под горячую самурайскую руку подвернулись.

– Что же, с темой ты хоть как-то знакома, - усмехнулся телепат. - Тогда поведай мне, о сотрудница моя, в чем же состоял самурайский смысл жизни.

Мне не хотелось думать о смысле жизни. И я уже говорила о машине, которая не бегает. Но была и вторая причина. Это раньше было модно говорить о смысле жизни. А в мое время подобный интерес, высказанный вслух, вызывал лишь понимающе-многозначительную усмешку у собеседника: "Ну-ну. И ты туда же…"

– Я не настолько глуп, чтобы, задав вопрос, обижать насмешками отвечающего на него же. Можешь спокойно думать.

Я благодарно взглянула на волхва. Сейчас я была готова простить ему всю его телепатию - если бы не она, я бы никогда не решилась высказать вслух свои опасения. Побоялась бы. Насмешки.

Самураи, самураи… Я не жила в их эпоху, я про них только читала. Переведенную на русский язык книжку "Хагаурэ", написанную средневековым самураем Ямамото Цунэтомо. В ней понятно и доступно для широкого круга читателей описывались основные идеи "Бусидо", или кодекса чести самурая. Вот согласно набору пунктов из этого кодекса, и стоило жить молодому самураю. Их было довольно много, но я, как на грех, их все, кроме двух самых красочных, позабыла. Первый колоритный пункт был о том, что самурай должен жить так, как будто уже умер. Но его можно свести к тому, что я уже упоминала - к привилегии умереть достойно. Ну, этот момент как раз был понятен: уже умер, и в атаку идти не страшно, и страх не обезобразит красоту смерти.

• Предыдущая
• 26/85
• Следующая