Чудесное наследство. Книга 3 - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович - Страница 6

• Предыдущая
• 6/34
• Следующая

– Так вот, – сказал он, вытирая краешком салфетки губы и тихо икая, – я должен вернуть вам, госпожа баронесса, это крошечное созданье, – дядюшка кивнул на мышонка и снова икнул.

– Ну не такое уж оно и крошечное, – заметила ему фрау Луиза. – На тарелке лежало не менее десяти мерхенфунтов провизии, а где они сейчас? В нем! И он не лопнул!

– Спасибо за комплимент! – лениво поклонился Пикник старой баронессе. – С мыльными пузырями меня еще никто не сравнивал!

Мышонок собрал с тарелки лапкой остатки соуса и с наслаждением облизал ее.

– Люблю чистую посуду! – сказал Пикник. – В нее так и хочется положить добавки!

Кракофакс побагровел и хрипло проговорил:

– Так вот, госпожа баронесса, я возвращаю вам этого чистюлю. Кэтрин нечаянно закрыла его в нашей сумке и мы привезли мышонка в Гнэльфбург. Но он – ваша собственность!

– Я готова подарить малютку вам! – улыбнулась фрау Луиза.

– Нет-нет! – испугался мой дядюшка. – Наши с Тупсифоксом дни рождения уже прошли, повода для щедрых подарков я не вижу!

– Тогда я завещаю Пикника вам в наследство, – предложила новый вариант хитроумная баронесса. – Причем, можете забрать его хоть сейчас!

– Нет-нет! – вскрикнул снова Кракофакс. – Я отказываюсь от своей доли наследства!

– А ты, Тупсифокс? Ты отказываешься от такого чудесного наследства? – спросила меня с улыбкой фрау Луиза.

Я посмотрел на гладкого, раздувшегося чуть ли не до размеров Хрю-Хрю, Пикника и отрицательно замотал головой.

– Да, проблема, – нарушил свое молчание господин Дитрих. – По-моему, это «наследство» не делится…

– По-моему, тоже, – согласилась с отцом Паулина. – Пол-мышонка это уже не мышонок, а какое-то недоразумение!

– Придется, господин Кракофакс, забрать обратно к себе это «недоразумение», – сказала мудрая госпожа баронесса. – В следующий раз будете внимательно упаковывать в дорогу сумки. Хорошо, что ничего из своих вещей в Мерхендорфе не забыли!

– Да, нам повезло, – вздохнул дядюшка. И, махнув отчаянно рукой, воскликнул: – Ладно, Тупсифокс, бери этого нафаршированного красавчика и идем домой! Пока он, надеюсь, сыт, так что кормить его не нужно будет в ближайшие сутки. А там мы с тобой что-нибудь обязательно придумаем!

Мой дядюшка Кракофакс был очень хитроумным пуппетроллем. Он всегда умел находить верное решение в самой безвыходной ситуации, и не его вина, если обстоятельства частенько нарушали эти гениальные планы. Хоть старику и не удалось избавиться от нахального и прожорливого мышонка в первый же день, он не оставлял надежды распрощаться с ним и во все последующие дни. Но оказалось, что лишиться наследства гораздо проще по чужой воле, чем по своей собственной: что бы ни предпринимал мой хитрый дядюшка, Пикник все-равно оставался с нами. Наконец – это случилось ровно через неделю после нашего «вступления в права наследования», – Кракофакс сказал:

– Хорошо, пусть он живет здесь. Но пусть он начнет готовиться к карьере циркового артиста – даром кормить я его не намерен!

– Чтобы Пикник смог выступать перед зрителями, ему нужно будет сшить нарядный костюм, – заметил я дядюшке. – Не выйдет же он на арену голеньким!

Старый пуппетролль слегка опешил:

– Об этом я как-то не подумал… Хорошо, костюмчик мы ему состряпаем, а пока займитесь репетицией нескольких номеров. Например, он может отвечать на вопросы публики, прыгать, как тигр, сквозь обруч, ходить на задних лапках…

– Я могу ловить ртом кусочки колбаски! – подсказал Пикник дядюшке. – Тупсифокс станет их кидать, а я буду ловить!

– Гав! – гавкнул Кнедлик. – С этим номером и я справлюсь!

– Он прав, – кивнул Кракофакс в сторону моего пса, – этот номер годится и для него. Только вместо кусочков колбаски можно бросать косточки.

– Когда первое выступление? – поинтересовался я у дядюшки.

– Дней через пять, затягивать с премьерой не имеет смысла. Жаль, конечно, что мышонок еще маловат: его будет плохо видно…

К счастью, Пикник рос не по дням, а по часам. Причем, по настенным часам он рос гораздо быстрее, чем по дядюшкиным карманным. Объяснялось это просто: настенные часы больше стояли, чем ходили, а дядюшкины хоть и любили иногда покапризничать и выкинуть какой-нибудь фокус (они могли то отстать, то убежать вперед, а порой и вовсе объявить себя «больными» и перестать шевелиться), но все-таки стрелки на них передвигались и даже изредка показывали точное время. Через пять дней, как раз к намеченной дате премьерного представления, Пикник достиг размеров не очень крупной взрослой мыши.

– Парень вымахал хоть куда! – с гордостью и слегка затаенной завистью произнес Кракофакс, любуясь нашим «красавцем» накануне премьеры. – Такому не в цирке на задних лапках ходить нужно, а тяжести какие-нибудь перетаскивать!

– Устройте меня в магазин грузчиком, – предложил Пикник. – В гастрономический отдел!

– Вряд ли тебя туда примут, – вздохнул в ответ дядюшка. – Никто тебя брать не хочет…

Он протянул Пикнику сверток, который держал в руках.

– Примерь-ка этот костюмчик. За него портниха пол-сотни гнэльфдингов просила!

– И ты отдал ей такую кучу денег?! – ахнул я невольно.

– Конечно, нет. Я заплатил всего пять. Остальные пусть он сам заработает. – Дядюшка кивнул на мышонка, примеривающего свой наряд.

– Я заработаю, я не пуппетролль! – похвастался Пикник, натягивая алого цвета штаны и такой же яркой раскраски курточку. – Когда я спою песенку, все кинутся швырять мне монетки!

– Лови их в эту шляпу! – посоветовал я, подавая мышонку сомбреро.

– Только не забудь потом передать монетки мне. – Кракофакс вынул из кармана пиджака крошечную коробочку и достал из нее совсем крошечные туфельки.

– Держи, – протянул он их начинающему артисту. – Я вовремя одумался и не стал заказывать две пары – с тебя хватит и одной!

– Но мне тогда придется постоянно ходить на двух лапках! – возмутился Пикник.

– Зато какая экономия! – улыбнулся насмешливо Кракофакс. И, считая разговор законченным, сказал: – Обедать сегодня не будем, на голодный желудок легче прыгать перед публикой. А вот поваляться на травке или еще немного порепетировать – можно. Так что, ступайте и не мешайте мне отдыхать!

И он выпроводил нас из дома и снова завалился на мягкую перинку.

Может быть, Пикник когда-нибудь и приобрел бы славу равную славе Гудини, Копперфильда или Дж. Озверелли (см. примечание автора), если бы не те события, что развернулись в первый же день начала его цирковой карьеры. Мышонок отработал премьерное представление на «отлично с плюсом». И только в конце, когда настала пора снимать шляпу, чтобы раскланяться перед публикой и заодно собрать с нее денежки, случилась маленькая неприятность, которая все испортила.

Выступали мы на одной из городских площадей под открытым небом (Кракофакс поскупился снять в аренду цирковой шатер-шапито). И, конечно, нас унюхала какая-то противная бродячая кошка ярко-рыжего цвета с огромными изумрудными глазами, похожими на фонари светофора. Унюхала она, разумеется, не нас с дядюшкой, а Пикника. И заявилась на представление без всякого приглашения. Охрану мы предусмотрительно выставили на площади: меня, дядюшку и Кнедлика стерегли Шнапс и Линда. Но эта рыжая проныра сумела все-таки незаметно проскользнуть в толпу зрителей, а затем и на арену.

(Прим. Автора: Гудини и Копперфильд – знаменитые цирковые артисты. Дж. Озверелли – тоже знаменитый цирковой артист, гражданин Гнэльфланда.) Что тут началось! Кошка схватила мышонка за хлястик курточки и бросилась обратно в толпу, Кнедлик и я кинулись за ней, дядюшка метнулся под ноги зрителям подбирать сомбреро с двумя или тремя монетками, которые успели в нее попасть, Шнапс и Линда, услышав вопли сынка и его хозяина (то-есть, меня!) о помощи, ринулись к нам навстречу с противоположной стороны «зрительного зала»…

• Предыдущая
• 6/34
• Следующая