Невеста принца - Александер Виктория - Страница 31

• Предыдущая
• 31/74
• Следующая

– Я вам не верю. – Девушка подняла с травы одеяло и корзинку и сунула ему в руки. – Но в данный момент не собираюсь приставать к вам с расспросами.

И она легко побежала вниз по холму.

– Что вы имеете в виду? – спросил он, догоняя ее.

– Вы сами сказали, Рэнд, что с любопытной женщиной непременно случаются всякие неприятности.

– Джоселин! – В его голосе отчетливо послышалось предостережение, но она не придала этому значения. Пусть секреты, касающиеся его прежней агентурной деятельности или недавней работы на пользу государства, и представляли несомненный интерес, сейчас ее больше волновало другое. Внезапно Джоселин почувствовала, что полностью доверяет ему. Несмотря на все его тщательно оберегаемые тайны, она доверила бы Рэнду свою жизнь без рассуждений, А в один прекрасный день, возможно, доверит и свое сердце.

Сейчас же ее больше всего интересовал ответ на другой вопрос – как завлечь его в свою постель? Какое время и место считает он подходящим? И будет ли все так прекрасно, как ей представляется?

И что именно все-таки он хочет от нее, кроме страсти?

Все складывалось не так, как он задумал. Джоселин сидела за обеденным столом рядом с дядей Найджелом и болтала без умолку, заразительно смеялась и использовала все свое мастерство, чтобы вскружить голову старому джентльмену. Найджел ничего не имел против. Наоборот, он с радость включился в игру и помолодел на добрых двадцать лет.

Если бы это происходило в другом месте и в другой компании, Рэнд был бы крайне уязвлен вниманием к его жене как и тем, что она оказывает внимание кому-то другому. Особенно если бы она при этом выглядела так, как сегодня.

А выглядела Джоселин как фея из страны грез. Его грез, если говорить точнее.

Обычно девушка закалывала свои светлые волосы макушке, но сегодня мягкие упругие локоны свободно падали ей на плечи. Ее глаза, в которых отражались огоньки свечей, искрились озорством, щеки разрумянились, словно ее переполняла радость или тайна. Кроме того, она надела потрясающий наряд из шелка и атласа. Даже Рэнд понимал, что это платье уже лет тридцать как вышло и моды, но оно необыкновенно шло Джоселин. Стоило ей вздохнуть, как широкая юбка вызывающе шуршала, хотя Рэнд решительно не понимал, как она вообще умудряется дышать. Узкий лиф плотно облегал тело, подчеркивал талию. Весь лиф был обшит легкомысленными бантиками. Атлас цвета слоновой кости почти в точности повторял персиковый и кремовый оттенки ее кожи. И если вырез на ее утреннем платье показался ему слишком смелым, то оно могло считаться верхом скромности по сравнению с тем, что она надела вечером. Декольте было возмутительным, неприличным и вместе с тем просто восхитительным.

Джоселин о чем-то спросила его, и Рэнд машинально поддакнул. Найджел вскинул бровь.

– Ты и правда так считаешь, мой мальчик?

– Конечно, – буркнул Рэнд, не имея ни малейшего представления о том, с чем только что согласился. Найджел и Джоселин переглянулись и засмеялись. Не очень-то приятно было чувствовать, что тебя не принимают в разговор, хотя в данный момент это не слишком его тревожило. После того как их утренний пикник прервался, Рэнд не мог сосредоточиться ни на чем. Он сам не знал, почему остановился тогда, хотя и не сомневался, что впереди их ожидал упоительный день, наполненный любовными ласками под открытым небом. Можно было подумать, что он – пугливый девственник, а Джоселин – многоопытная гетера. Хотя Рэнд и сослался на страх быть увиденными, его остановило вовсе не это. Его люди расположились вдоль границ поместья, довольно далеко от замка и определенно вне пределов видимости. Вероятность, что за ними наблюдают, была ничтожной.

– Вы, конечно, тоже так считаете? – снова обернулась к нему Джоселин. Ее золотисто-медовые глаза лучились смехом.

– Разумеется, – рассеянно кивнул Рэнд.

– Я так и знала. – Джоселин повернулась к Найджелу, и разговор возобновился без его участия.

Сегодня на склоне холма Рэнд осознал главное: он хотел, чтобы все было как положено не только ради нее, но и ради них обоих. Потому что течение всей их дальнейшей семейной жизни зависело от того, чтобы начать ее правильно с женщиной, которую он… что? Любил?.

Чепуха. Джоселин была всего лишь женщиной, на которой он женился. На которой вынужден был жениться, и любовь не играла тут никакой роли.

Джоселин наклонилась к Найджелу, и Рэнд еще раз отметил, что вырез на ее платье ужасающе глубок. Оставалось только радоваться, что она так вырядилась не ради кого-то наподобие Алексиса…

Откуда появилась эта мысль? Она подозрительно напоминала ревность. А что, если, несмотря на заверения Джоселин, Алексис интересовал ее больше, чем она делала вид? Может быть, принц был нужен ей не только ради титула и богатства?

Хотя теперь, когда она принадлежала ему, это вряд ли существенно…

– Я надеюсь, что Рэнд поучит меня, – произнесла Джоселин, искоса взглянув на мужа.

До чего он хотел эту женщину!

– Да, в этом деле Рэнд достиг совершенства, – кивнул Найджел. – Я бы сказал, у него врожденный талант. Неужели вы еще ни разу?…

Хотел ощутить тепло ее тела…

– Увы, – вздохнула Джоселин. – Мне пока не представилось возможности. А это, похоже, такое захватывающее занятие – оно меня всегда очень привлекало. Все лето пока мы жили в Эффингтон-Хаусе, я мечтала попробовать. – Джоселин встряхнула головой. – Многие из моих знакомых джентльменов с радостью поучили бы меня…

Хотел, чтобы она изгибалась от наслаждения в его oбъятиях, выкрикивала его имя в экстазе любви…

– Рэнд завоевал себе репутацию непревзойденного мастера, по крайней мере среди своих друзей. Я однажды случайно подслушал, как он кричал от восторга в момент кульминации… – вспомнил Найджел.

Смысл сказанного внезапно дошел до Рэнда, и он потрясенно содрогнулся.

– Дядя! – Разумеется, возраст Найджела требовал снисхождения, но это было уж слишком. – Ничего подобное никогда не могло быть. А говорить такие вещи в присутствии женщины, тем более моей жены, это… – Рэнд перевел глаз, с недоуменного дядиного лица на растерянную Джоселин. – О чем вы разговаривали? – спросил он подозрительно.

– О бильярде, Рэнд. – Джоселин посмотрела на него как на сумасшедшего, каковым он, видимо, и являлся.

– Джоселин хочет, чтобы ты научил ее играть, – невинно пояснил Найджел, но уголки его губ дрогнули, словно он сдержал улыбку, а в глазах заискрился смех.

– Я обнаружила здесь бильярдную комнату, и мне очень захотелось освоить эту игру. – Джоселин продолжала пристально смотреть на него. – В этом нет ничего плохого для женщины. Я знаю, что вдовствующая герцогиня Роксборо играет на бильярде, так же как когда-то играла королева Мария Антуанетта.

– Обворожительные женщины – они обе. Кажется, мне как-то довелось играть с герцогиней… или это была королева? Возможно, я играл с ними обеими. – Найджел доверительно наклонился к племяннику. – Я все еще имею в виду бильярд, Рэнд, не хотелось бы, чтобы ты превратно истолковал мои слова. – Он лукаво улыбнулся. – Еще раз.

– Я принял это к сведению, – пробормотал Рэнд.

– Значит, займемся этим после обеда? – Джоселин не водила с него заинтересованного взгляда.

– После обеда? – Рэнд уставился на нее через стол. До чего же она прелестна, просто дух захватывало.

– Бильярдом, Рэнд, – многозначительно произнес Найджел. – Она все еще говорит о бильярде.

– Разумеется, о бильярде, – невозмутимо кивнул Рэнд, охваченный странным волнением. – После обеда? Прекрасная мысль.

Он сделал попытку сосредоточиться на разговоре в остававшееся до конца обеда время, даже сумел вставить одно-два членораздельных замечания и к месту засмеяться. Но подавить эмоциональную бурю, бушевавшую в его груди, не представлялось возможным.

Что сделала с ним эта женщина? Он всегда был трезвым, рассудительным человеком. Конечно, страсть, чувственность имели место в его жизни, но никогда прежде не бывало такого, чтобы он не мог сосредоточиться ни на чем другом. Никакой женщине не удавалось поколебать его здравомыслие…

• Предыдущая
• 31/74
• Следующая