Идеальная жена - Александер Виктория - Страница 39
- Предыдущая
- 39/61
- Следующая
— Глазеть на человека — свойство американцев или грубая черта вашего характера?
Она говорила сдержанно и спокойно, и в ее голосе было больше любопытства, чем осуждения. Он и не заметил, что она видит, как он наблюдает за ней. Мэтт улыбнулся еще шире.
— Всего понемногу, полагаю, — сказал он и подошел к ней.
За стеклами очков ее черные, как у брата, глаза очаровывали, околдовывали Мэтта. Она была, вероятно, самым прекрасным созданием, какое ему доводилось видеть.
Мэтт оглядел ее фигуру дерзким взглядом, предназначенным взволновать или даже оскорбить ее. Он давно привык видеть Бри в мужской одежде. Но это видение цветущей английской женственности, облаченное в запретную одежду, почему-то особенно возбуждало его чувства. Мужская рубашка и бриджи плотно облегали ее тело. Уинни одержала его взгляд, не моргнув и глазом.
— Эта одежда вам идет.
Она широко раскинула руки и подняла их над головой как крылья редкой птицы, только что выпущенной из клетки и пробующей взлететь.
— Очень идет, правда? — Она опустила руки. — Мне надо найти шнуровку к бриджам. Сабрина куда-то подевала ее.
— Удивительно…
Уинни не обратила на него внимания.
— Мне нравится этот костюм. Он дает такое чудесное ощущение…
— Свободы?
— Именно так, свободы, — Уинни была радостно возбуждена. — Это божественно!
— Думаю, вам будет трудно отказаться от него, когда вы вернетесь в Лондон.
— О, я не вернусь домой.
— Что вы хотите этим сказать — «не вернусь домой»? — удивился он.
Она пристально посмотрела на него.
— Могу сказать, что королевская Англия существенно отличается от Америки. Это чувствуется, когда вы, американцы, говорите, но я никогда не подозревала, что это различие не позволяет вам понимать нас. Какое слово вы не поняли?
Смутившись от ее резкого тона, Мэтт недовольно нахмурился.
— Я понял, что вы сказали. Я только не понимаю, почему. И ваш брат тоже не понял бы.
— Моего брата это не касается.
Мэтт ухмыльнулся.
— Ваш брат может многое вам сказать, и я не хотел бы в этот момент оказаться на вашем месте.
— Капитан Мэдисон, — терпеливо начала она, — всю свою жизнь я прожила по правилам, соблюдать которые меня обязывало мое положение в обществе. Я была образцовой дочерью, сестрой и теткой. Мой главный недостаток заключался в том, что я не смогла найти подходящего мужа. Моим единственным развлечением были книги. Книги, капитан, были моей жизнью. Наступило время, о котором я только могла мечтать. Мой отец, несмотря на его недостатки, о которых охотно рассказал бы Николас, обеспечил меня средствами, дающими мне независимость. Он оставил мне их без всяких условий, обязательств, опекунов. Поэтому я хозяйка своей судьбы, капитан своего корабля. Я хочу плыть навстречу любому приключению, ожидающему меня впереди.
Мэтт ощутил беспокойство. Эта женщина была так наивна, совершенно не знала жизни. Ей необходимо немедленно помочь.
— Итак, вы ищете приключений. Так знайте: этот мир, мой мир, отличается от вашего напыщенного беспечного общества, как ночь и день, и тем более от того, что пишут в книгах. Здесь за приключение надо платить.
Он грубо схватил ее за руку.
— Приключение и опасность неразлучны. Что могут сделать с одинокой женщиной? Вы подумали об этом? О мужчинах, которые без колебаний воспользуются вашей беззащитностью?
Она ответила на его горящий взгляд сдержанной улыбкой:
— А вы воспользовались беззащитностью многих женщин, капитан?
— Что? — Он отдернул руку, словно обжегшись. — Черт возьми, о чем вы спрашиваете?
Она пожала плечами и вздохнула:
— Кажется, мы так и не преодолели языковой барьер. Я только хотела узнать, не служите ли вы примером таких мужчин, которыми пугаете меня. Были ли у вас любовные встречи, романтические связи, любовницы…
— Довольно! — Он дрожащей рукой пригладил волосы — я понимаю вопрос. Просто я не привык к тому, чтобы его задавали благовоспитанные леди.
— Хорошо. Тогда…
— Почему вы не спросите своего брата? Как я слышал, он пользуется большим успехом у прекрасного пола.
Уинни рассмеялась веселым мелодичным смехом:
— Капитан, я никогда не смогу спросить об этом брата. Он задохнется от такого вопроса и умрет от апоплексического удара у моих ног.
Мэтт усмехнулся, представив эту картину. Он покачал головой и сдался.
— А зачем вам надо это знать?
Ее черные глаза блеснули.
— Я подумала, что следует выяснить, чего мне ожидать.
Эта женщина все больше поражала его.
— Чего вам следует ожидать от мужчин?
— Ну да, от тех мужчин, которых я встречу в моих приключениях. Мужчин, желающих получить мое состояние и, конечно, мою… девственность. — Она подошла ближе, он ощутил ее аромат, свежий, цветочный, и тихим соблазняющим голосом спросила: — Скажите, капитан, чего мне ожидать?
Он смотрел в ее глаза, в которых блестели золотистые искорки, в глаза, которые манили и увлекали его в свою бесконечную глубину. Обольстительное создание! Сирена, выплывшая из морских волн? Волшебница, спустившаяся с небес? Или она… его судьба?
— Гром и молния, — сорвалось с его губ, и он заключил ее в свои объятия.
Ему следовало быть нежнее, она явно не привыкла к такому обращению, но ее страстный порыв лишал его самообладания и разжигал его страсть. Ее губы раскрылись и он ощутил их медовую сладость и соленый вкус моря, Он прильнул к шелковистой шее, и его рука скользнула на ее талию.
Она обвила его шею и всем телом прижалась к нему, Ее книги совершенно не подготовили ее к острым, неожиданным ощущениям, заглушившим все мысли, оставив лишь осязание и вкус. Это превосходило все ее надежды и мечты. Жар его губ проникал в самую глубину ее души, и в ней пробудились таившиеся всю жизнь желания. Она чувствовала прикосновение его бедер и инстинктивно повторяла ритм его движений, побуждаемая вспыхнувшей страстью.
Потрясенный, тяжело дыша, он отстранился от нее. Ее глаза затуманились, лицо раскраснелось. Ее груди вздымались под мужской рубашкой и обжигали своим прикосновением.
— Не понимаю, что вы делаете, Уинни, — хрипло произнес он. — Кажется, у вас никогда не было мужчины?
Она подняла голову.
— Если вы сомневаетесь в моей девственности, капитан, то я сохранила ее. — Ее голос дрожал от волнения.
Он постарался взять себя в руки. Лишение невинности девственниц, даже если они были не первой молодости и желали ее лишиться, не привлекало его. Несмотря на дурные наклонности, он считал себя благородным человеком. Уложить в свою постель золовку Бри выглядело весьма непорядочно. Но, Боже мой, она была такой милой и соблазнительной, ее страсть так откровенна. Ей нужен мужчина, подходящий мужчина.
— Уинни, я не думаю…
— Капитан, — она легким поцелуем коснулась ямочки на его шее, — давайте не будем думать, ладно? — Она губами отыскала чувственное местечко за его ухом и чуть прикусила его. Он вздрогнул.
— Мне бы не хотелось, чтобы ваш брат говорил, что я соблазнил вас.
Она тихо рассмеялась:
— А вы уверены, что соблазняете?
В последней попытке остановить ее, он решительно произнес:
— Уинни, это не совсем то, о чем вы читали в книгах. Это страсть, похоть и потребность. И ничего больше.
Не сводя с него глаз, она подняла его руку, медленно поднесла к своим губам и провела его пальцами по своей нижней губе, по-прежнему глядя ему в глаза. Ее жест завораживал и возбуждал его. Кровь вскипела в его жилах, из груди вырвался стон, все добрые намерения растаяли от ее ласки.
Он снова заключил ее в объятия и прижался к губам.
— Ты понимаешь, что я не женюсь на тебе.
— Нет, капитан, — чуть слышным шепотом ответила она, — это я не выйду за вас замуж.
На мгновение он застыл, затем отпустил ее и отступил на шаг.
— Ночью я буду в своей каюте.
Она ответила невозмутимой улыбкой, как будто между ними не произошло ничего, кроме веселого разговора. И только волнение, отразившееся в ее глазах, говорило о другом.
- Предыдущая
- 39/61
- Следующая
