Нада - Хаггард Генри Райдер - Страница 43

• Предыдущая
• 43/53
• Следующая

Они стояли перед холмом, окружность основания которого равнялась приблизительно трем тысячам шагов. Холм был невысок, но взобраться на него было невозможно; один из воинов попытался влезть на него, но бока холма оказались совершенно отвесными, и на них нога человеческая не могла удержаться; пройти могли разве только горные кролики и ящерицы. Вокруг холма никого не было видно, так же, как и в большом краале Галакациев, лежащем на востоке от горы; вся земля около холма была истоптана копытами быков и ногами людей, а из середины горы дышалось мычание стада.

Тогда Галаци провел отряд немного в сторону, до места, где почва была вся изрыта и истоптана, как бывает у крааля скота. Там они увидели низкую пещеру, ведущую внутрь горы, подобную тем туннелям, которые строят белые люди. Но пещера эта была загромождена огромными кусками скал, установленными друг на друга таким образом, что снаружи сдвинуть их было невозможно. По-видимому, загнав внутрь скот, Галакации заложили вход в пещеру.

Воины последовали за Галаци и дошли до северной стороны горы, но там, в двадцати шагах от них, стоял воин… Увидя их, он внезапно исчез. Воины добежали до места, где виднелось маленькое отверстие в скале не больше норки муравьеда; из отверстия слышались звуки и виднелся свет.

– Нет ли между нами гиены, которая захочет пролезть в новую нору? – вскричал Умслопогас. – Сто голов скота тому, кто пройдет внутрь и очистит путь!

Два молодых воина выскочили вперед; тот, кто раньше достиг отверстия, опустился на колени и вполз вовнутрь, лежа на своем щите и вытянув вперед копье. На мгновение свет в норе исчез, и ясно было слышно, как человек полз вперед. Потом раздались звуки ударов, и в отверстии снова появился свет. Человек был убит.

– У него была неверная змея, – сказал второй воин, – она покинула его. Посмотрю, не лучше ли моя змея!

Он так же опустился на колени и вполз в нору, как первый воин, только голову он прикрыл щитом. Недолго слышно было, как он полз, потом снова раздались звуки ударов по воловьей коже щита, а за ударами стоны. Он также был убит, но, повидимому, тело его было оставлено в норе, так как свет более не появлялся из нее. Случилось же это вот почему, отец мой: когда на воина посылались удары, он прополз немного назад и умер там, а со стороны врагов никто не проник в проход, чтобы вытащить его.

Между тем воины смотрели на отверстие норы и, повидимому, никому не улыбалась мысль войти туда и умереть там так бесславно. Галаци и Умслопогас также задумчиво смотрели на нору.

– Меня зовут Волком, – сказал Галаци, – волк не должен бояться мрака, кроме того, Галакации – мое родное племя, и я первый должен навестить их! – И он опустился на колени без дальнейших разговоров. Но Умслопогас, еще раз осмотревший нору, заметил: Подожди, Галаци, я пройду вперед! Я знаю, как надо действовать. Следуй за мной. А вы, дети мои, кричите погромче, чтоб никто не слышал наших движений, если же мы пробьемся насквозь, следуйте быстро за нами, а то одни мы долго не продержимся при входе в эту пещеру. Слушайте еще! Вот вам мой совет, если я погибну, выбирайте себе в начальники Галаци-Волка, конечно, если он останется в живых!

– Нет, Убийца, не называй меня своим преемником, – возразил Волк, – мы вместе жили, вместе и умрем!

– Пусть будет так, Галаци. В таком случае выбирайте другого вождя и не пытайтесь более проникнуть в нору. Если мы не пройдем, никто не сумеет пройти, поищите пищу и сидите здесь, пока шакалы не появятся, тогда будьте готовы. Прощайте, дети!

– Прощай, отец! – отвечали воины. – Иди осторожно, а то мы останемся, как стадо без пастуха, покинутое и блуждающее!

Умслопогас прополз в нору, не взяв щита, но держа перед собой секиру, за ним последовал Галаци. Подвинувшись вперед шагов на двенадцать, Умслопогас вытянул руку и, как он того ожидал, наткнулся на ноги воина, который проник туда перед этим и умер там. Умслопогас просунул голову под ноги убитого и прополз вперед, пока весь труп не оказался лежащим у него на спине, он крепко придержал его таким образом, захватив обе руки мертвого человека в одну свою. Затем он продолжал подвигаться еще немного, пока не заметил, что достиг внутреннего выхода норы. Внутри было очень темно из-за огромных камней, лежавших перед норой и не пропускавших света.

Умслопогас прополз как можно скорее вперед, держа мертвого на своей спине, и внезапно оказался на открытом месте в густой тени большой скалы.

– Клянусь Лилией, – вскричал находившийся там воин, является и третий! Получай, зулусская крыса! – И он со всей силы ударил дубиной убитого человека.

– Получи еще! – закричал снова и пронзил труп копьем так, что кольнул под ним Умслопогаса.

– Еще, еще и еще! – повторили другие, терзая мертвое тело.

Умслопогас тяжело застонал и тихо лег в густом мраке.

– Не стоит тратить ударов! – сказал первый из нападавших. – Этот никогда более не вернется в страну Зулусов, я думаю, немногие добровольно последуют за ним. Кончайте, пойдите кто-нибудь, принесите камней, чтобы заложить нору, игра теперь окончена!

С этими словами он отвернулся, за ним последовали остальные; этого только и ждал Убийца. Быстрым движением он освободился от трупа и вскочил на ноги. Воины услыхали шум и повернулись снова назад, но в то же мгновение Секира мягко опустилась, и тот, кто клялся Лилией, исчез из числа живых. Умслопогас прыгнул вперед и, вскочив на большую скалу, встал на ней, подобный горному оленю.

– Не так-то легко убить зулусскую крысу, ласки! – вскричал он, пока они с криками сразу со всех сторон накидывались на него. Он разил направо и налево и с такой быстротой, что едва можно было видеть, куда падали удары лезвия топора. Хотя враги едва различали удары, но, отец мой, они, как снопы, валились от них. Враги окружили Умслопогаса, они прыгали на Убийцу, как накатывает волна на стены утеса. Всюду сверкали копья, со всех сторон их концы устремлялись на него. Спереди и по бокам Секира могла удержать их, но один из воинов ранил Умслопогаса в шею, другой приподнял товарища сзади, тогда Секира сразила его и повергла в прах.

Между тем Волк также выполз из норы, и дубина его скоро нашла занятие, они вместе работали так усердно, что спине Убийцы больше не угрожала опасность; пришлось опасаться тем, кто стоял за его спиной. Оба вождя дрались бесстрашно, убивая всех кругом; вскоре одна за другой показались из норы украшенные перьями головы воинов Секиры, и сильные руки приняли участие в битве. Они являлись быстро, вступали в сражение, как выдры разрезают воду,

– вот их десять, вот уже и двадцать, и вот воины Галакациев, не ожидая такого нападения, не выдержали и побежали. Остальные воины Секиры вышли беспрепятственно, и вечер постепенно перешел в ночь, пока все они не проникли сквозь нору.

Умслопогас, несмотря на темноту, собрал свои войска и просил Галаци вести их. Завернув за угол долины, они дошли до места, где под нависшей скалой находился вход в огромную пещеру.

Здесь в последний раз Галакации оказали им сопротивление, и факелы осветили мрачную картину битвы. Но сопротивление продолжалось недолго, мужество совершенно покинуло их.

В одном углу пещеры Умслопогас заметил кучку людей, окружавших и как бы оберегавших кого-то. Он кинулся на них, за ним последовали Галаци и другие. Пробившись сквозь круг, при свете своего факела, Умслопогас увидел высокого и стройного человека, который прислонился к стене пещеры и держал щит перед лицом.

Щит был моментально вырван Умслопогасом из держащих его рук лезвием топора; в зазвучавшем же голосе было что-то такое, что помешало ему ударить врага во второй раз: ему казалось, что, словно во сне, к нему вернулось воспоминание о детстве. Факел догорал, но он выдвинул его вперед, чтобы разглядеть того, кто прижался к скале. Одет он был в одежду воина, но облик был не мужской. Действительно, то была почти белая, красивая женщина. Она опустила руки, которыми закрывала лицо, и он мог разглядеть ее. Он увидел глаза, светящиеся, как звезды, вьющиеся волосы, спадающие по плечам, и всю красоту ее, чуждую нашему народу. И так же, как голос ее напомнил о чем-то невозвратном, так и глаза ее, казалось, сияли сквозь мрак прошедших лет, а красота ее напоминала что-то давно уже известное ему.

• Предыдущая
• 43/53
• Следующая