Смерть зверя с тонкой кожей - Александер Патрик - Страница 2

• Предыдущая
• 2/43
• Следующая

Короткая пауза.

– Странно, что использовали шифр двухлетней давности.

– О'кэй, в чём проблема? Если его нет в теперешней книге, найдём в одной из старых. Или Джонсу лень копаться?

Потом до него дошло. Старые шифровальные книги хранились в Архивах, запертыми в сейфах. А ключи имелись только у начальников отделов.

– Чёрт! – сказал он.

– Что?

– Сейчас буду.

Он положил трубку и откинулся на подушку. Слушал шум дождя за окном, размышлял, как тепло и приятно в кровати, и как не хочется вставать – всё, что угодно, лишь бы не думать ни о чём другом. А больше всего – не вспоминать о Ричарде Эбботте, точно зная, что телеграмму послал именно он. Единственный агент, находящийся в поле с устаревшим шифром. Разве что никакого поля для него не полагалось, а полагалось давно лежать в могиле.

Смит встал и потянулся за одеждой, аккуратно сложенной на стуле у окна. Он был холостяком и аккуратистом – всегда, кроме периодов запоя или депрессии.

Он быстро оделся, посмотрел в окно (ночь и ливень), покачал головой и прищёлкнул языком, чтоб умилостивить неведомых богов.

Машина унесла его в ночь и высадила у Департамента – старого особняка, обнесённого поросшей плющем стеной. Когда-то здесь располагалась страховая фирма. Впрочем, согласно вывеске (если вам удалось бы отыскать её в листве) она находилась здесь и поныне.

Он показал пропуск и прошёл в свой кабинет.

Фоли уже ждал его там с телеграммой. Телеграмма пришла на адрес МИД-а, потом по телексу – в Г-образное здание за станцией Ватерлоо, где Интеллидженс Сервис держала несекретные офисы. Название СИС в своём обычном понимании относилось именно к этому особняку.

Смит с неудовольствием помотрел на телеграмму, не желая знать, что там написано.

– Ничего хорошего там не будет, это уж точно, – мрачно сказал он.

Фрэнк сходил в Архив, разбудил дежурного офицера, открыл один из сейфов, где и нашёл нужную шифровальную книгу. Расписался и забрал к себе. После чего взялся за расшифровку.

Потом переписал набело и прочёл.

– Она от Эбботта, – объявил он так, будто это всё объясняло.

– Эбботт? – переспросил Фоли, – я думал, он погиб.

– Многие так думали.

Какую-то секунду Смиту очень хотелось, чтобы Эбботт, с которым они дружили пятнадцать лет, на самом деле был бы мёртв. Желание это было не совсем эгоистичным.

Он взял трубку и нетерпеливо вызвал оператора.

– Давай, давай, – наконец на том конце возник заспанный голос.

– Чем вы там занимались, трахались?

Оператор начал извиняться.

– Кончайте болтать. Мне нужен министр. Или нет, давайте Контролера.

– Он в постели, спит.

– Так разбудите его, чёрт побери,.

Он положил трубку, выбил пальцами дробь по столу, нервно потёр нос и посмотрел на Фоли. Тот потянулся к телеграмме.

– Можно?

– Пожалуйста.

Послание было коротким: «Задание будет выполнено четырнадцатого или до того».

– Могу я знать, о каком задании идёт речь?

– Почему бы и нет? Завтра это будет знать весь департамент, а если не повезёт, то и вся чёртова страна.

Он тяжело вздохнул.

– Заданием Эбботта было ликвидировать полковника Нджалу.

– О, Господи!

– Молитесь, Фоли, молитесь, теперь нам никакая помощь не будет лишней.

Зазвонил телефон. Это был Контролер, невыспавшийся и злой:

– Ну, если это что-то меньше, чем объявление войны…

Смит ввёл его в курс дела…

– О Боже!

Контролер, до того сидевший в постели, ощутил вдруг настоятельную необходимость прилечь. При этом ненароком разбудив жену. Та неразборчиво что-то буркнула и пихнула его под рёбра.

– Ты что делаешь, жирная корова?

– Э-э? – переспросил Смит на другом конце провода.

– Я хочу сказать, это на самом деле Эбботт? Не розыгрыш?

В голосе Контролера умирала отчаянная надежда.

– Сообщение несло оба его контрольных знака.

– Он сошёл с ума.

– Что не делает его ничуть менее опасным.

Контролер испустил вздох, больше похожий на стон.

– Что за дерьмо. Чёртовы политики. Всё их чёртовы грязные игры, – ещё один полувздох, полустон, – Ладно… Вам лучше оповестить министра. Поднимайте всех – Росса из спецотдела… нет, его нет. Берите Шеппарда, всё равно всю работу делает именно он. Ещё этого, как его звали, из MI5, или как они теперь называются. И того парня из МИДа, ну вы знаете. В моём кабинете, через полчаса. И проследите, чтобы чёртов обогрев включили, хорошо?

Контролер положил трубку и тяжело осел в постели. Жена пихнула его ещё раз, но он был слишком озабочен, чтобы среагировать. Он натянул одеяло на голову и зарылся лицом в подушку. Как в детстве, когда хотел спрятаться от всего мира.

Полежал так несколько минут, потом тихо встал и оделся, не зажигая света. Жена захрапела.

Пока Контролер одевался в потёмках, стараясь не тревожить свою агрессивную супругу, Смит пытался дозвониться до министра. Того не находили ни в его городском доме, ни в доме за городом, ни на квартире официальной любовницы. Его секретарь – сильно возомнивший о себе молодой человек – был чрезвычайно недоволен тем, что его разбудили и не имел ни малейшего представления, где может находиться хозяин.

Смит сдержался и продолжал настаивать.

– Парень, что всё это должно означать, вторжение?

– Тревогу.

– Какой категории тревогу, парень?

Смит услышал сочный зевок.

– Не знаю, – ответил он, – к какой категории вы бы отнесли покушение?

– Покушение? На шефа? – порядок, теперь он проснулся.

– На персону куда важнее твоего грёбаного шефа.

– Боже мой, на кого?

– А вот этого, – Смит воспользовался классической фразой спецслужб всех времён, – тебе знать не требуется… парниша.

Секретарь, теперь куда менее надменный, дал ему номер радиотелефона в машине министра. Шеф, сказал он, уехал где-то в полночь, в сопровождении только одного телохранителя из спецотдела.

Смит позвонил телохранителю. Тот скучал в одиночестве в машине, неподалёку от жилого дома на Фалхэм-роуд и смотрел на дождь.

– Не могу. Он занят. Поняли? Занят. Приём.

– Вас понял. И сопляка-секретаришку тоже. А теперь достаньте мне его – и быстро. Приём.

– Господи, мужик, не могу же я пойти и начать дубасить в эту долбаную дверь.

– Тогда начинай кидаться камнями в его долбаное окно. Конец связи.

Смит дал отбой, начал набирать номер Джоан Эбботт, но с середины повесил трубку. Говорить с нею не хотелось. Она вызывала у него одновременно и жалость, и раздражение. Одно время он увлёкся ею, они даже встречались пару раз после её развода. Но ничего из этого не вышло. Он был слишком холостяком, она – слишком неврастеничкой. По крайней мере, так он оправдывался перед собой. А правда была в том, что он чувствовал себя виноватым. Не столько перед ней, сколько перед Эбботтом. Точнее в том, что, как он подозревал, департамент с Эбботтом сделал.

Он сам верил в это подозрение где-то наполовину, но от того оно никуда не делось и ныло, как старая рана. Так что теперь он старался избегать Джоан. У него и так достаточно ран. Принципы здравых и зрелых отношений. Только что он нарушил их все.

– Чёртова неврастеничка, – пожаловался он, – обдолбанная к тому же.

Фоли уже собирался спросить «Кто?» но вовремя сообразил, что Смит просто думает вслух.

Джоан Эбботт стояла в темноте и смотрела в окно. Подъехала машина, остановилась в свете фонаря. За ней другая. Из первой машины вышли трое, из второй двое. Джоан пересчитала их. Дважды. Она уже выпила и не хотела ошибиться.

Они посмотрели наверх и она инстинктивно подалась назад. Потом сообразила, что снизу её не видно.

Через несколько секунд все растворились в тени. Без сомнения, для того, чтобы продолжать наблюдение, как и предупреждал её Ричард.

Она увидела в темноте огонёк спички: кто-то зажёг сигарету. Это напомнило ей, что неплохо было бы покурить и самой. Она отошла от окна и закурила; рука немного дрожала. Но настроение оставалось приподнятым. Теперь она была при деле. В первый раз Ричард дал ей прикоснуться к чему-то, имеющему отношение к его работе. Может, это значит, что… Мысль оборвалась, но сердце трепыхнулось, как до того рука.

• Предыдущая
• 2/43
• Следующая