Неподвластные времени - Хадсон Дженис - Страница 6
- Предыдущая
- 6/41
- Следующая
Харпер быстро нашел что искал и в негодовании смял в кулаке край папки. Как мог быть столь беспечным его младший братец? Какого дьявола он совсем не заботился о своей страховке? Неуплата взносов, ну конечно! Что можно было ожидать от него еще? На что теперь жить Анни и Джейсону? Им же еды будет не на что купить! Чековую книжку Харпер обнаружил в конверте с пометкой «Банк», где значилось, что денег на счету у Анни кот наплакал. Всего сорок семь жалких долларов.
«Майк, о чем ты только думал, когда оставил свою жену и сына на произвол судьбы!»
Молчание было ему ответом.
Харпера захлестнул такой гнев, что он долго не мог ничего соображать. Видимо, Анни придется продать ферму. Или, по крайней мере, часть земли.
Он продолжал просматривать бумаги, но тут другое открытие заставило кровь Монтгомери забурлить в его жилах. Майк, оказывается, уже продал большую часть фермы. Три отдельных участка земли за эти годы отошли соседям. Вся плодородная земля. Все, что осталось, – восемь акров пастбища и леса, окружавшие дом.
Майк, сукин ты сын, чем ты только думал! Ферма была твоим наследством! И наследством твоего сына! Эта земля принадлежала нашей семье почти сто лет! Как ты посмел продать ее?
Лишь в полдень в воскресенье Харпер смог заставить себя взяться за остальные бумаги. Может, там есть еще одна страховка? Непохоже, правда, но надо все же проверить.
Он нашел текущую страховку на дом, пристройки и имущество, страховку на машину и грузовик – и ничего больше. Случай клинический. Большинство людей страшно боятся потерять дом и не получить страховки. Но вот когда дело касается будущего их семьи, они почему-то думают, что будут жить вечно. К чему заботиться о страховании жизни? Всегда можно сделать это потом, ближе к старости.
Харпер потряс головой и снова раскрыл папку. На этот раз ему попалось свидетельство о браке Майка и Анни. Он заставил себя прочесть его, чтобы ее нежный запах и пара голубых глаз потеряли свою власть над ним. Навсегда.
«Свидетельство о браке Майкла Дейла Монтгомери и Анни Луизы Сэмюэльс.
Графство Кроу, штат Оклахома. Заверено 29 декабря…»
Что? Харпер не поверил своим глазам. Этого не может быть. Харпер зажег настольную лампу и еще раз проверил дату. Двадцать девятое декабря. Он повертел документ. Внизу стояла золотая печать округа, как и полагается на таких удостоверениях. Они ездили в другой город, чтобы их обвенчал некто по имени К.Чарльз Хаскелл, пастор первой Баптистской церкви крошечного городка Пума, штат Оклахома. Дата регистрации – третье января.
Сначала ему стало жарко, потом руки обдало ледяным холодом. Семнадцатого января он приехал на похороны отца. Но ведь Майк сказал ему, что они с Анни женаты уже пять месяцев. Пять месяцев. Именно так он сказал.
Неверными пальцами Харпер листал бумаги, пока не добрался до свидетельства о рождении Джейсона. Двенадцатого марта Джейсону Сэмюэлю Монтгомери будет десять лет. Двенадцатое марта – как раз девять месяцев с последней ночи Харпера в доме. Стало быть, это его сын – если только Анни не забралась в постель к Майку еще до того, как Харпер успел пересечь границу округа.
Подъезжая к ферме днем в воскресенье, Харпер чувствовал, что пальцы его ноют от того, что он с такой силой сжимает баранку. Желудок горел, точно кофе, выпитый с утра, был на самом деле серной кислотой. В груди щемило, и от этого прочие неудобства казались малозначительными.
Свернув с шоссе к дому, Харпер увидел три бронированные машины, стоявшие у дома с трех сторон, с открытыми дверями и включенными мигалками. При виде этой картины сердце Харпера едва не выскочило из груди.
Он немного успокоился – но только немного, – увидев полицейского, который стоял на слабом январском солнце у веранды, привалившись к стене, и чистил ногти лезвием перочинного ножа. Ни о каком насилии и речи быть не могло – если бы происходило что-то серьезное, полицейский не стоял бы в такой беспечной позе.
Но сердце все колотилось, как и прежде.
– Что здесь происходит? – спросил Харпер у представителя закона, поднимаясь по ступенькам веранды.
Полисмен сощурился. Сложил нож небрежным жестом и опустил его в карман брюк.
– А с кем я говорю?
Не вдаваясь в долгие объяснения, Харпер извлек свое удостоверение и помахал им перед надменным молодым блюстителем порядка.
Тот выпрямился:
– А, Бюро расследования? Эй, Фрэнк, – позвал он, обернувшись к входной двери. – Ты вызывал кого-нибудь из Оклахомского ФБР?
Харпер не стал дожидаться ответа, убрал документ в карман и прошел в дом. Его взгляд сразу же отыскал Анни. Его колени едва не подогнулись от облегчения. С Анни явно все было в порядке. Харпер огляделся. Шериф Фрэнк Кольер, двое полицейских и Анни.
– А где Джейсон? Что-нибудь случилось?
Анни открыла было рот, чтобы объяснить, но ее опередил шериф.
– Ты чересчур напорист для человека, который отсутствовал десять лет.
Харпер не удостоил его вниманием. Анни была еще бледнее, чем на похоронах.
– Анни?
Она ответила спокойно, словно ничего не произошло:
– Джейсон пошел к товарищу на весь день.
– Так что же здесь происходит?
Анни почувствовала отчаянное желание исчезнуть куда угодно, лишь бы избежать объяснений. Снисходительная ухмылочка Фрэнка, горящие глаза Харпера – еще немного, и она не выдержит, сорвется на крик. Но она не двинулась с места и не закричала. Она лишь немного выпрямилась, насколько сумела, и аккуратно сцепила пальцы на коленях.
– Я вернулась из города и обнаружила, что дверь открыта.
Сначала она лишь слегка встревожилась. Потом вспомнила о ночном телефонном звонке: она сняла трубку, но никто не заговорил с ней, какое-то время царила гнетущая тишина, а потом раздались гудки. Позже, после полуночи, она слышала во дворе какой-то странный шум, который не был похож на обычные ночные звуки.
Когда Анни все это припомнила, открытая входная дверь показалась ей невероятно зловещей. Горло ее сжалось от страха. Она делала все, чтобы загнать этот страх поглубже, не поддаваться ему. Если она поддастся страху хоть чуть-чуть, ей не совладать со всем остальным – виной, стыдом, болью, горем. Чувства затопят ее. Харпер испытующе смотрел на Анни. Насколько же ей можно верить?
– Дверь была распахнута настежь? Или просто не заперта?
Анни осмелилась бросить на Фрэнка быстрый взгляд, потом отвернулась.
– Распахнута настежь.
Харпер обернулся к открытой двери и осмотрел ее.
– Ты не пошла внутрь, верно?
– Нет, не пошла, – Анни откинула с лица непокорную прядь. – Я пошла к Смитам, что живут через дорогу, и вызвала полицию.
– Что-то пропало? – спросил Харпер, нагнувшись, чтобы оглядеть внешнюю часть замка.
– Не знаю точно, – ответила она. Фрэнк поддернул штаны.
– Вообще-то я не просил ФБР о помощи, – сказал он, видимо, пытаясь привлечь внимание Харпера, однако результат вышел обратный.
– Ты уже снял отпечатки пальцев?
– Здесь вам не Оклахома-Сити, мистер секретный агент, – сощурился Фрэнк.
– Ладно тебе, Фрэнк, мы тут все друг друга знаем с детства. Зачем тебе обращаться ко мне так официально. Зови уж лучше агентом Монтгомери. Фрэнк осклабился.
– У нас в округе нет специалиста, который занимается отпечатками пальцев. Нам это ни к чему, и ты нам тут тоже ни к чему. Нам никогда не требовалась помощь извне, так что нечего путаться под ногами. Тут все яснее ясного. Бедняжка только что похоронила мужа, – продолжал Фрэнк снисходительным тоном, указывая на Анни пальцем. – У нее нервы не в порядке, она не в себе, и это вполне понятно. Она, наверное, просто забыла как следует закрыть дверь, вот и все. Никаких следов взлома не обнаружено…
– Сомневаюсь, чтобы Анни забыла закрыть дверь, Фрэнк. И следы взлома как раз видны отчетливо невооруженным глазом.
– Тебе, может, и видны, – снисходительный тон Фрэнка испарился в одно мгновение. – А для меня это просто старая негодная дверь. Черт побери, на ней столько всяких царапин и отметин. Так что нечего тебе рыскать вокруг и забивать Анни голову разной чепухой, пугать ее небылицами. Езжай-ка лучше обратно в город и там лови себе настоящих преступников!
- Предыдущая
- 6/41
- Следующая
