Дитя любви - Александер Мэг - Страница 29
- Предыдущая
- 29/41
- Следующая
— Поскольку во всем виноват я, мне и улаживать это дело. — Чинно поклонившись, Себастьян вышел.
Пруденс вдруг стало холодно. Стуча зубами, она принялась поспешно одеваться, намеренно отгоняя прочь мысли о том, что случилось за последние полчаса. Ясно одно — Себастьян поспешил, взяв на себя всю вину, ведь Пруденс охотно принимала его ласки, пылко отвечала на поцелуи. Ее тело охватило пламя, и, должно быть, он почувствовал это. Теперь Себастьян наверняка сочтет ее распутницей и не преминет воспользоваться этим в будущем.
Не стоит обманывать себя. Леди Брэндон наверняка уже все знает. Ничто не помешает графине разнести пикантную новость по всему дому и насладиться триумфом. Поразмыслив, девушка принялась укладывать свои вещи в узелок. К счастью, она не выбросила старый жакет из домотканой материи, штаны и фланелевую рубашку. На сворачиваемую одежду градом лились слезы.
— Пруденс, что ты делаешь? — вернул ее к настоящему голос леди Брэндон.
— Мэм, вам все объяснит графиня. Я не могу остаться здесь…
— Ты советуешь мне прислушаться к сплетням злобной фурии? Пруденс, ты меня удивляешь…
— На этот раз она сказала правду. Она застала меня раздетой, а…
— Себастьян целовал тебя? И что же в этом ужасного? Всем известно, что мужчины не оставляют без внимания хорошеньких девушек. Мне жаль, если эта выходка оскорбила тебя.
— Вы не так поняли, мэм, — шепотом выговорила Пруденс. — Мне стыдно за себя. Что вы теперь думаете обо мне?
— Я считаю тебя разумной девушкой, которая не станет придавать слишком большое значение минутному порыву. Неужели до сих пор тебя никто не пытался поцеловать? -
Леди Брэндон говорила почти шутливым тоном, но Пруденс было не до шуток.
— Пытался, но я…
— Значит, ты сумеешь забыть о случившемся. Во всем виноват Себастьян, и он уже заверил меня, что больше такого не повторится. Ты довольна?
Это заверение не принесло Пруденс желаемого утешения, но она была благодарна за участие. Девушке и в голову не приходило, что ее собеседница вне себя от беспокойства — леди Брэндон была слишком умна и не подавала виду, что ее худшие опасения подтвердились.
С Себастьяном что-то стряслось. Прежде он никогда даже не пытался заигрывать с самыми миловидными из служанок. А что касается девушек из знатных семей… леди Брэндон вздохнула. В последнее время она почти совсем утратила надежду пробудить в Себастьяне интерес к браку. Следовало что-то предпринять, но было бы безумием выгнать Пруденс из дому, на чем настаивала графиня. Себастьян немедленно вступится за девушку, поднимется ненужный шум… Разговор леди Брэндон с невесткой выдался на редкость тягостным, но, к счастью, в него вмешался Фредерик, несколькими резкими словами заставив жену замолчать.
— К чему делать из мухи слона, Амелия? — осведомился он. — То, что произошло, тебя не касается.
— Я забочусь о своих детях!
— Вот как? Не замечал. Должно быть, ты забыла, что эта девушка не побоялась ухаживать за ними.
Позднее, оправившись от шока, графиня перешла в наступление. Ее пронзительный голос долетал даже до комнаты, где беседовали леди Брэндон и Пруденс.
— Фредерик, ты глупец! — визжала она. — Эта девчонка — потаскуха! Я видела ее почти нагой в объятиях твоего братца… — (Ответ ее мужа прозвучал невнятно.) — Извиняться? Этого еще не хватало! Конечно, всем известно, что никому не позволено осуждать Себастьяна, но я не понимаю, с какой стати его матери вздумалось превращать дом в притон…
Послышался гневный голос графа:
— Прекрати! Как ты смеешь оскорблять моих родных?
Его жена ответила горьким смехом.
— Ладно, Брэндон, будь по-твоему, но предупреждаю: эта девчонка в конце концов заманит его в ловушку.
Пруденс застыла на месте. Еще никогда в жизни она не испытывала такой ярости. Леди Брэндон поспешила закрыть дверь.
— Ну что я могу сказать, дорогая? Постарайся не обращать внимания на истерики этой мстительной женщины. Мне жаль, что тебе пришлось выслушать столько оскорблений.
— Мэм, я вовсе не хочу стать причиной семейной ссоры. Нам с Дэном пора уходить отсюда. Мы и без того слишком долго злоупотребляли вашей добротой.
— А обо мне ты подумала? — выложила свою последнюю карту леди Брэндон. — Кто, кроме тебя, поможет мне присмотреть за детьми?
Пруденс в отчаянии опустила голову. Разве она могла отказаться? Это было бы проявлением вопиющей неблагодарности. Наконец она прибегла к последнему средству:
— Ваша светлость, графиня считает, что я недостойна ухаживать за ее сыновьями…
— Мнение графини никого не интересует. И потом, ее здесь не будет. Фредерика вызывают в Лондон, Амелия сегодня же уедет вместе с ним.
— А я думала, они пробудут здесь несколько недель…
Леди Брэндон нахмурилась.
— События во Франции развиваются более чем стремительно, наше правительство в панике. Дорогая моя, я так беспокоюсь! Я молюсь лишь о том, чтобы моя милая Софи и ее дети не пострадали. Только бы Жиль поскорее ответил на письмо!
Сердце Пруденс дрогнуло от жалости. Казалось, леди Брэндон постарела на глазах: ее лицо осунулось, на нем отчетливее проступили морщины. Повинуясь порыву, Пруденс коснулась руки пожилой дамы.
— Я останусь, — пообещала она, — по крайней мере дождусь, когда мальчики поправятся.
— Спасибо, дорогая! Я позабочусь о том, чтобы тебе не пришлось тащить непомерную ношу. Себастьян уже уехал за нашей старой няней. Она слаба здоровьем, но сумеет хоть немного помочь тебе.
Пруденс кивнула, понимая, что в отсутствие графини ее жизнь будет не так тяжела — надо лишь избегать общества Себастьяна.
— Не хочешь ли отдохнуть? Я слышала, вчера ночью ты совсем не спала. Перри побудет с мальчиками, а потом приедет няня. Нельзя допустить, чтобы ты слегла от усталости. Я бы сама присмотрела за детьми, но врач запретил мне: видишь ли, я никогда не болела корью.
— Вам вовсе незачем подвергать себя опасности, мэм. Я сделаю все, что понадобится.
В детской Пруденс застала Перри. Где-то раздобыв коробку с красками, он, к восторгу мальчишек, разрисовал себе лицо ярко-красными пятнами. Увидев вошедшую девушку, Перри жалобно застонал:
— Я болен! Дайте мне лимонаду, шербету, фруктового крема…
— Ничего вы не получите, — с притворной строгостью отрезала Пруденс, — ничего, кроме лекарства.
Мальчики расхохотались.
— Да, да, пусть примет лекарство! — воскликнул Дамиан.
— Неужели вам меня совсем не жалко? — жалобно вопросил Перри. — Взгляните на мое лицо! — Он закрыл глаза и вновь застонал.
Пруденс внимательно оглядела его.
— Недурно. Этот цвет вам к лицу, — наконец заключила она.
— Это краска! Краска! А ты думала, он заболел? — воскликнул Джерард, прыгая на кровати.
— Я сразу поняла: он притворяется краснокожим на тропе войны, — объяснила Пруденс.
Услышав эти слова, Перри вскочил и с индейским кличем принялся носиться по комнате.
— Мистер Перри, что это с вами? Вы хотите перепугать детей до смерти?
Увидев старую нянюшку, Перри обнял ее за талию и закружил, приподняв над полом.
— Довольно, несносный мальчишка! Что подумает о вас мисс? — Няня поправила чепец и присела перед Пруденс. — Я давно махнула на нее рукой и вам советую, мисс.
— Так и быть, — согласилась Пруденс. — Мы все очень рады вас видеть, няня.
Старушка присела на край кровати.
— Может, и вы разрисовали себе лицо, мистер Криспин?
— Нет, Элли, эти пятна появились сами. Они чешутся.
— Потерпите, скоро все пройдет. Ну, чем бы вы хотели подкрепиться?
Дети наперебой принялись перечислять излюбленные блюда Перри. Няня покачала головой, но пообещала что-нибудь принести.
— Пруденс знает столько интересных историй, дядя Перри… — протянул Дамиан, с надеждой поглядывая на Пруденс.
— Правда? Тогда и я не прочь послушать. — Перри сел.
— Разве у вас на сегодня нет других планов? — насмешливо спросила Пруденс.
— Ни единого. Услышав радостную весть, я поспешил в родное гнездо! — Глаза Перри искрились. Вспомнив об отъезде графини, Пруденс нахмурилась. — Ну так как насчет историй? — напомнил Перри.
- Предыдущая
- 29/41
- Следующая
