Сквозь стены - Untiled - Страница 50
- Предыдущая
- 50/92
- Следующая
Но, может быть, сейчас…
Он остановился напротив двери – он даже не пытался прижать палец к белому пятну, зная, что не сможет открыть ее – и вежливо постучал.
***
Подавив сильное желание проклясть кого-нибудь, Северус поставил бутылку на кофейный столик, подлетел к двери и быстрым и мощным движением распахнул ее.
Мальчишка.
***
Когда потом Гарри пытался вспомнить, что произошло после того, как Снейп открыл дверь, он обнаружил, что не может вспомнить точно. Первое было ясно: мужчина схватил его за мантию и втащил внутрь, закрыл дверь и наложил на нее заглушающие чары – все случилось за одну секунду. Гарри даже не удалось открыть рот, а Северус наклонился над ним и проорал что-то об отстранении и дисциплинарном расследовании, о безответственном поведении и дерзких идиотах-подростках – Гарри просто не понял ни слова.
Но он почувствовал запах виски от Северуса и это ужаснуло его.
Северус не был таким.
Или, возможно, был.
Однако мужчина не дотронулся до него.
Через десять минут неистового ора, его дядя, наконец, спросил его:
– И если мне можно поинтересоваться, что, по-твоему, ты здесь делаешь?
Гарри, не говоря ни слова, протянул ему коробку. Это ненадолго заставило того замолчать. Он открыл ее, заглянул внутрь и вытащил дубльдум. В следующую секунду тяжелая каменная чаша полетела в стену с такой силой, какой Гарри никогда не видел.
– Во что, по-твоему, ты играешь, мальчишка? Почему, ты думал, я поверю новому способу манипулировать мной? Разделять со мной твою ложь! – кричал мужчина, но Гарри не слышал его больше: как в замедленной съемке он видел, как чаша ударилась о стену и раскололась на кусочки, как ее содержимое жидким туманом стекает по стене и начинает испаряться, пока ничего не остается, ничего, абсолютно ничего, как от их отношений, которые теперь казались не более чем далекой мечтой. И Гарри снова ощутил, как что-то внутри него задрожало и разбилось, снова, и вдруг ничего, абсолютно ничего не осталось в его сердце, ничего, относящегося к Северусу, ничего хорошего, лишь память о несправедливости, старые раны и боль, что он получал, – прошлое изверглось с такой силой, что почти задушило юношу.
Он поднял взгляд от осколков чаши и посмотрел на мужчину рядом с собой.
– Я ненавижу тебя, – просто сказал он.
И ушел.
Почему-то после их противостояния его слабость ушла, испарилась, как воспоминания и он даже не ощутил желания заплакать. Он чувствовал себя намного лучше, чем недели назад, будто какая-то часть его жизни завершилась навсегда, будто давно откладываемое решение, наконец, было принято.
Их отношения закончились.
Перед ужином Дамблдор отозвал его:
– Гарри, пожалуйста, на два слова.
– Что случилось? Нападение было успешным?
– Нет, – Дамблдор слабо улыбнулся. – Нам удалось их блокировать. Сейчас Люциус Малфой лишен магии и не думаю, что он когда-нибудь сможет быть полезен Волдеморту.
– Ох, – Гарри почувствовал облегчение. – Я рад это слышать.
– Но я не о нем хотел сказать.
Гарри остановился и посмотрел на пожилого человека:
– Что же тогда?
– Это о Северусе…
– Нет, – отрезал Гарри. – Мне не интересно.
– Сначала скажу я.
– Не нужно, директор. Он … – Гарри задумался на минуту, – он больше ничего не значит для меня. Больше нет.
Было это его воображение или лицо Дамблдора стало отстраненным? Он точно не знал, но со старого лица исчезли все признаки радости и счастья, оставив только печаль и серьезность.
– Что произошло? – мягко спросил он.
– Ничего – мальчик покачал головой. – Просто… этого было достаточно, я думаю. Абсолютно, совершенно достаточно. Мадам Кассия сказала мне, что она не видит надежды для Се… для него восстановить его воспоминания. И он … изменился. Теперь он меня ненавидит. Я понял, что не смогу вернуть его. Поэтому я решил оставить его в покое. Я больше не хочу унижений, осмеяний… этого было достаточно.
– Это из-за агрессии Северуса …? – Дамблдор указал на раненую руку Гарри.
Тот кивнул:
– Да.
И это действительно было причиной. Одной из них.
– Гарри, ты должен знать, что это не твоя вина, вовсе нет…
Гарри пожал плечами:
– Это неважно. Теперь он другой человек и останется таким. Я не хочу, чтобы мое присутствие навязывалось ему и еще больше я не хочу, чтобы он находился рядом со мной, даже если это и не его вина. Хотя, я не согласен. Он взрослый. Он должен быть более зрелым.
– Ты знаешь, что заклятье забвения повредило его эмо…
– …ции, конечно, знаю! – сердито огрызнулся Гарри – Но взрослые обычно знают, как полагается вести себя, даже если они эмоционально вовлечены во что-то. У него было больше месяца, чтобы привыкнуть к мысли, что я, Гарри Поттер, или кто там еще, его родственник! Но он решил игнорировать это, никогда не пытался смириться и все его поведение говорит мне, что вы были правы, когда решили не рассказывать ему правду. Я пытался объяснить. Я извинялся. Но я больше ничего не сделаю, чтобы приблизиться к нему. Мне больше неинтересно.
Его холодность испарилась и он почувствовал гнев.
– Теперь извините меня, директор, – он не мог больше говорить о Северусе. Дамблдор кивнул и Гарри ушел.
Но спустя немного времени после расставания с директором, он почувствовал, как кто-то схватил его за руку, все еще болевшую, и потянул в темный коридор с такой силой, что он упал на колени. Ему пришлось бороться со слезами, чтоб не показать свою слабость – настолько мучительной была боль в руке.
Над ним возвышался Малфой, палочка в его вытянутой руке была направлена на Гарри.
– Что бы ни говорил твой драгоценный дядя, Снейп, ты действительно мой кузен. Я не могу убить тебя. Я даже не могу ранить тебя так сильно, как хотел бы, – он наклонился ближе, так что Гарри чувствовал его дыхание на своем лице. – Но я найду способ отомстить за отца. Я знаю, Темный Лорд знает, что ты шпионишь за ним и поверь мне, наше маленькое открытие не останется тобой не замечено.
– О чем ты болтаешь? – злобно огрызнулся Гарри, но хватка Малфоя удержала его от агрессивных движений.
– Я убью тебя, поверь мне, я найду способ. Но пока я этого не сделал… Ты узнаешь, что такое настоящая боль!
– Идиот, – Гарри высвободил руку и глубоко вздохнул. – Я знаю, что такое боль. Твое маленькое представление не впечатлило меня! Ты не сможешь ничего сделать!
На этот раз Малфой не просто улыбнулся, а захохотал:
– Нет? А как насчет твоих маленьких снов?
И пока Гарри собирался ответить, Драко вышел из темного холла. Гарри еще долго, очень долго сидел там, прижимая пульсирующую руку к груди. Он вдруг понял, что ему больше не хочется жить.
Следующим утром Дамблдор объявил, что Драко Малфой больше не является студентом Хогвартса. Он ушел.
А еще несколько дней спустя Гарри пришлось увидеть, как очень целеустремленный молодой человек совершил свое первое убийство и протянул руку, чтобы получить Знак, от которого он никогда не избавится.
- Предыдущая
- 50/92
- Следующая
