Счастливые дни в аду - Untiled - Страница 14
- Предыдущая
- 14/70
- Следующая
***************************************************************************
Когда Гарри очнулся, он был в знакомой камере, лежа на полу рядом с дверью. Снейп был все еще без сознания, и Гарри решил совершить «утренние процедуры», насколько это было возможно. В кувшине он обнаружил неожиданно свежую и холодную воду. Он вытер лицо мокрым клочком одежды, чтобы очистить губы и щеки от остатков различных зелий. Он извинился перед собой за растраченную впустую воду, он все же прополоскал рот. Он хотел глотать горькую слюну, смешанную со всеми жидкостями, которые вынужден был проглотить. Наконец, он напился. Это было лучшее, что он когда-либо чувствовал в жизни. После того он вернулся в свой угол, сел, прислонившись к стене, и закрыл глаза.
Он чувствовал головокружение и боль в животе. Мускулы были воспалены, и некоторые части его тела все еще пульсировали от боли. Каждый вздох был болезненным, потому что при движении ребер сломанные кости просто взрывались болью, а кашель, нападавший на него время от времени, делал эту боль еще более сильной и неизбежной. Слезы текли по его щекам в молчаливой агонии.
И это в действительности было только началом! Что он будет делать с этой постоянной болью в следующие дни? Мог ли он ее как-нибудь ослабить, или ему придется смириться и научиться жить с ней, пока, наконец, Волдеморт не решит прикончить их? Он не знал, но будущие перспективы не казались обнадеживающими.
Вершиной всего было то, что он замерз и проголодался. После всех этих похожих на кислоту зелий его желудок требовал настоящей пищи, и его крутило от боли и голода. Гарри не мог не думать о любимых блюдах, что только увеличивало пустоту в желудке, поэтому он решил подумать о чем-нибудь другом. Теплая одежда. Это была другая хорошая тема, но такая же абсолютно безнадежная, как и еда. Он безнадежно вздохнул, когда услышал неожиданный звук со стороны Снейпа. Гарри открыл глаза и попытался заставить свое слабое зрение разглядеть, что происходит в нескольких футах от него. Профессор вздрагивал, лежа на полу, видимо, от кошмара, и дико бормотал:
– Квайетус, ты должен… Нет… не делай… Почему ты не можешь понять? Подожди… Я не могу сделать этого! Нет. Отец, отец, убей меня! Убей меня, убей… Нет, не его, не Квайетуса, пожалуйста, не его, Квайетус, нет! НЕЕЕТ! – последнее слово было громким и полным отчаяния. Гарри вздрогнул и подполз поближе к Снейпу. То, что он увидел, заставило его разинуть рот от шока. Слезы текли по лицу Снейпа, тихие рыдания сотрясали его тело. Гарри почувствовал сильное желание сделать что-нибудь, как-нибудь успокоить его, но он стеснялся… Он осторожно коснулся лица мужчины и бережными движениями вытер слезы, гладя его щеки и бормоча какие-то успокаивающие слова.
Мужчина медленно расслабился. Гарри увидел, что на его лице появилась слабая улыбка.
– Квайетус? – тепло спросил он, его глаза все еще были закрыты. Это был такой незнакомый тон для бессердечного мерзавца, подумал Гарри.
– Нет, профессор, – ответил он спокойно, и медленно отнял руку. – Только я, Гарри. Гарри Поттер.
Снейп издал долгий вздох, и улыбка исчезла. Гарри увидел, как его челюсти сжались. Через некоторое время профессор открыл глаза.
– Доброе утро, мистер Поттер, – сказал он обычным холодным тоном. В действительности он был просто смущен, чувствуя следы слез в глазах и на лице. Он плакал перед Поттером. Ситуация была более чем смущающая.
– Доброе утро, сэр, – вежливо ответил мальчик, но в его ответе прозвучало что-то похожее на разочарование.
На краткий миг Снейп почувствовал нарастающий гнев. Но воспоминание о доброй заботе прогнало гнев. Мальчик действительно коснулся его? Его, грязного, сального, противного мерзавца? Это было совершенно невообразимо. Всего несколько людей когда-либо проявляли к нему доброту или добровольно прикасались. А теперь мальчик… Почему?
Он попытался сесть, но, когда потерпел неудачу, приподнялся на локтях.
– Почему, могу я спросить, Вы прикасались ко мне, Поттер? – нервно рявкнул он.
– У Вас был кошмар, и вы плакали, – с легкостью ответил мальчик. – И… я хотел как-нибудь…
– Как-нибудь что? – голос был резким и агрессивным. Как этот нахал посмел?..
Гарри вздрогнул, услышав угрожающий тон.
– Успокоить Вас, – прошептал он. – Только успокоить, ничего больше. Извините, сэр, – последние слова он прошептал, но Снейп ясно слышал глубокую печаль. Поэтому, когда мальчик повернулся к своему углу, голос Снейпа остановил его.
– Подожди, Поттер.
Гарри снова обернулся и поднял взгляд на профессора. Долгие мгновения стояла полная тишина.
– Спасибо, – наконец пробормотал Снейп, и на этот раз именно он отвернулся от застывшего Гарри.
Между ними снова повисла долгая и неловкая тишина. Ни один из них не знал, как начать разговор или что нужно сделать или сказать. Гарри с очевидным усилием дополз до своего угла и сел там, подтянув колени к груди. Грудь от движения заболела, но ему было слишком холодно, чтобы обращать на это внимание. Он плотно обнял колени и закрыл глаза. Эта поза оказалась наиболее удобной против холода, окружавшего его и проникающего под кожу, до самых костей.
В подземельях всегда холодно, это тоже не было исключением, а остатки одежды не могли прикрыть замерзшее тело. Через некоторое время Гарри весь дрожал.
Он не замечал, что мастер зельеварения смотрит на него, пока тот не вздохнул и не кашлянул, чтобы привлечь внимание Гарри.
– Поттер, не возражаете, если я сяду рядом? – тихо спросил он.
Гарри только кивнул. Ему было все равно. Снейп неторопливо встал, иногда шипя от той же самой боли, что и Гарри, осторожно наклонился, чтобы подобрать с пола рваную мантию, брошенный там два дня назад. Мантия была жесткой от запекшейся крови и крайне грязной, но у них это была единственная доступная им вещь, напоминавшая одеяло. Снейп сел рядом с дрожащим мальчиком и плотно обернул мантию вокруг них обоих. Он старался не касаться Гарри, но мантия была недостаточно большой, чтобы отодвигаться, и мальчик нуждался в чем-то потеплее мантии, поэтому Снейп позволил их бокам коснуться в созданном им коконе.
– Поттер, я думаю, мы должны поговорить, – сказал он мягко, завершив пристраивать мантию.
Гарри опять кивнул, и отчаянно постарался не думать о неловкости ситуации.
– О чем Вы хотите поговорить, сэр? – спросил он, опустив взгляд на свои коленки.
– Вы помните вопрос, который задали мне вчера?
– Этот разговор был вчера? – с притворным недоверием спросил Гарри. – Мне кажется, что это было два или более дня назад. Или годы назад…
– Время обманчиво, Поттер, – слабо улыбнулся Снейп. – Но насчет моего вопроса. Вы помните…
– Какой вопрос, сэр? – прервал его Гарри и зевнул. – У нас был весьма долгий разговор со многими вопросами.
– Ваш вопрос, на который я сейчас хочу ответить, был связан с моими делами как Пожирателя Смерти, – устало объяснил Снейп.
– О, – Гарри вздрогнул. – И…, сэр…, почему вы хотите рассказать об этом?
Снейп провел рукой по волосам. Действительно, почему? Но он отогнал эту мысль.
– Я думаю, лучше для нас обоих, если я расскажу Вам об этом вместо Волдеморта. Вы так не думаете?
– Конечно, сэр. Но вы не должны рассказывать об этом, если не хотите. Я знаю, что цель Волдеморта… И я не буду винить Вас, сэр, независимо от того, что он скажет о Вас или сделает со мной. Мне это не волнует. Я никоим образом ему не верю.
Снейп опустил голову, неспособный говорить. Было так много общего между Поттером и Квайетусом, и это сходство мучило его. Самоотверженность, доброе сердце, заботливость… И он ненавидел этого мальчика четыре долгих года… и, конечно, ненавидел бы его до последнего курса, если бы не этот «несчастный случай». Непонятное чувство поднялось в его груди перед тем, как исчезнуть, и сердце заболело.
Все было так странно… Он БЫЛ злым ублюдком и не должен был так себя вести! Предполагалось, что у него нет сердца! Не говоря уже о болящем сердце! Но он не мог изменить это чувство. И, как он понял, даже не хотел.
- Предыдущая
- 14/70
- Следующая
