Драмокл (сборник) - Шекли Роберт - Страница 49

– Что это? – спросил Аарон.

– Мы называем это центральным бульваром, – ответил Лоренс. – Он находится в самом центре Города.

– А зачем он нужен?

– Понятия не имею, – ответил сын.

– Объясни, почему ты не сообщил об этих находках Совету?

– Потому что в них нет ничего конкретного. В каждой вещи столько нюансов, что внешняя форма теряет смысл. Я буквально чувствую этих чужаков, но не могу сказать, откуда идет это чувство. Да и ты, наверное, испытываешь то же самое.

– От этого здесь никому не уйти, – ответил Аарон. – Но такие чувства вполне естественны. Нечто похожее испытывали те, кто вскрывал гробницы Древнего Египта на Земле или сокровищницы Салтая на Амертегоне.

Он не стеснялся своего восторга и благоговения в присутствии такой старины, где даже время принимало осязаемую форму.

– Я хочу познакомить тебя с Мойрой, – сказал Лоренс. – Она помогает мне в моих исследованиях.

Мойра оказалась коренастой темноволосой девушкой с веселой улыбкой и большими карими глазами. Ее лицо трудно было назвать красивым, но она из принципа не пользовалась косметикой. Голубые джинсы, длинный мужской свитер и сандалии придавали ей немного диковатый вид. Но верхом всего являлся рюкзак, который Мойра носила вместо сумки.

– Очень рада познакомиться с вами, – сказала она, пожимая Аарону руку. – Я много слышала о вас. Между прочим, вы у Лоренса пример для подражания.

Он этого не знал. Поблагодарив девушку, Аарон украдкой взглянул на сына. Лоренс что-то быстро писал в блокноте и, казалось, не прислушивался к их беседе.

Они все глубже и глубже входили в Город. Освещение убывало; формы становились более угловатыми и стилизованными. Коридоры сменялись залами, разветвлялись в короткие тупики и без видимых причин поворачивали в стороны. Аарон почти физически ощущал, как вокруг них сгущалась аура древности. Световые эффекты на стенах и потолках поражали воображение. Чувство таинства усиливалось с каждым шагом, но они пока не встречали ничего такого, что могло бы показаться сверхъестественным.

– Вскоре ты увидишь действительно потрясающую вещь, – сказал Лоренс.

Они прошли через пару открытых двойных дверей, спустились по тускло освещенным ступеням и свернули за угол. Когда их маленький отряд оказался на середине прямого коридора, Лоренс поднял руку и замер на месте.

– Вот это я и хотел тебе показать, – сказал он.

Аарон хотел чуда, и он его получил. Еще одно мудрое откровение. В первые дни, осматривая развалины, Аарон видел в них только застывшие отголоски былого величия. Интересно, спору нет, но все это показывали и в фильмах о других городах чужаков. Он тогда еще не находил здесь качественного различия.

Однако Четвертый Чужеземный Город оказался чем-то совершенно иным. И Аарон однажды понял, что это не мертвые руины и не диорама древнего зодчества. Город, как живой организм, откликался на мысли и поступки людей. В каком-то смысле он походил на обучающую компьютерную программу. Вот что имел в виду Лоренс, показывая Аарону на дверь.

– Я могу поклясться, что ее здесь раньше не было.

Лоренс кивнул, но не сказал ни слова.

– Неужели она появилась только сейчас?

– Ты и сам это знаешь, отец.

Внезапно Аарон почувствовал желание вернуться к третьей двери слева. Всего лишь минуту назад она не поддалась на его толчок. Но теперь, когда он снова вернулся к ней, дверь открылась при одном лишь прикосновении.

– Ты изменил дверной шифр?

Лоренс покачал головой.

– Но кто-то же это сделал? Когда мы проходили мимо нее в первый раз, она была закрыта. А теперь я ее открыл.

– Никто к ней не прикасался, отец. Мы уже встречались с этим феноменом раньше. Двери открываются лишь тогда, когда Город считает, что ты готов пройти через них.

Чтобы доказать свои слова, Лоренс подошел к следующей двери и толкнул ее рукой. Та не поддалась. Он жестом подозвал отца, и Аарон открыл ее легким прикосновением пальцев.

– Город словно знает, что я уже пообедал, – объяснил Лоренс. – И поэтому он не видит причин открывать для меня эту дверь. А вот ты проголодался, и Город готов накормить тебя.

Аарон осторожно переступил порог, и массивная створка тут же закрылась. Он увидел, как круглая рукоятка трижды провернулась вокруг оси. Дверь снова открылась, и в проеме появился Лоренс.

– Как ты об этом узнал? – спросил Аарон.

– Методом проб и ошибок. Я обнаружил, что, несмотря на первый запрет, Город все же может пропустить меня дальше. Просто я должен настаивать на этом – вот и весь секрет. Он позволяет мне пройти, если я принял твердое и окончательное решение.

Аарон осмотрелся. Комната напоминала маленькую столовую. Вокруг мраморного стола стояли четыре деревянных стула. На белой скатерти виднелись салфетки, стеклянная и фарфоровая посуда, а также несколько больших блюд, из-под крышек которых исходил аппетитный запах. И что интересно, эта пища не выглядела чужой. Обычное тушеное мясо с морковью и жареной картошкой – не очень экзотическая, но хорошо приготовленная еда.

– А кто готовит эту пищу? – спросил Аарон.

– Она просто появляется.

– И она всегда одна и та же?

– О нет! Город ее разнообразит. Он вообще не повторяется. Иногда это восточные блюда, а иногда русские или латиноамериканские. Часто мы даже едим что-то вообще непонятное. Но мы доверяем Городу, и никто из нас еще ни разу не пострадал от пищи.

Однако здесь появлялись и не совсем приятные вещи. Например, куклы. Все те же куклы. Город оказался настоящим затейником. И куклы встречались в развалинах на каждом шагу. Ни одна из них не превышала восемнадцати дюймов в высоту, и они всегда были тщательно одеты. Обычно Аарону попадались тряпичные куклы, но он находил и прекрасные статуэтки из голубого фарфора с глазами, вырезанными из драгоценных камней. Куклы появлялись в Городе повсеместно: то партиями по несколько штук, то десятками или даже сотнями. Тем не менее Аарон не видел принципа, который мог бы стоять за этим. Временами они вообще исчезали, а потом возникали, как грибы после дождя. Аарон пытался составлять графики, подсчитывал количество и вел ежедневные записи. Но он так и не докопался до истины.

– Сара, что ты здесь делаешь? Тебе же не хотелось участвовать в этом.

– Наверное, я передумала.

– Конечно, тут нет сомнений. Но почему ты передумала?

– А вот это уже мое дело.

– Ты уже виделась с Лоренсом?

– Еще нет. Хотя это уже не кажется мне таким важным, как раньше.

– Тем не менее это важно! – сказал Аарон. – Ты обязательно с ним должна поговорить. Я знаю, он будет рад вашей встрече.

– Почему ты все время стараешься быть таким отвратительно милым? Все изменилось, Аарон. Мы должны знать, куда пойдем отсюда дальше.

По какой-то причине Лоренс и Сара не встретились. Аарон не думал, что они избегали друг друга. Но так получилось, что встретиться им не удалось. Хотя, возможно, кто-то из них действительно не захотел этой встречи, и тогда понятно, почему она не состоялась. Однако это опечалило Аарона. И еще его тревожило, что Сара больше не проявляла к нему интереса. Почему же все так резко изменилось? Неужели что-то произошло?

– Как поживаете, дружище? – спросил самиец.

Аарон приподнялся и сел. Он все больше и больше времени проводил в постели, рассматривая мраморный потолок. Прежде ему казалось, что у него есть о чем подумать. Но теперь он в этом сомневался. Мысли с трудом пролезали в его голову и как-то очень быстро выскальзывали оттуда. Тем не менее в последние дни он чувствовал себя спокойно и вполне оптимистически. Что-то, конечно, было не так, и именно к этому его сейчас подводил самиец, однако Аарон считал себя абсолютно здоровым – особенно после того, как прекратились кошмары. Между тем Октано тревожился о друге. Аарон часто шептал что-то о маленьких пипедах, восставших против больших самийцев. И ему оставалось только удивляться, где его приятель набирался подобных идей.