Резонанс бытия - Авраменко Олег Евгеньевич - Страница 42

— Да, ваш Дом уникален, — согласился Хранитель. — Он образовался на почве Позднего Средневековья, когда уже начали появляться первые признаки технологического развития — от огнестрельного оружия до книгопечатания. Прежде наиболее передовым из колдовских Домов был самый старый, если не считать упадочного Вавилона, Дом Сумерек. Меня всегда восхищало, как гармонично Сумеречные сочетают архаизм своих корней, свои тысячелетние традиции с достижениями самых развитых миров простых смертных. В последнее время стал прогрессировать Дом Света — и благодаря молодому королю, которому не пришлось веками ждать своей очереди у подножия трона, и благодаря разветвлённым родственным связям с Домом Источника. С Домом, безусловно, самым передовым — и в плане технологий, и по уровню развития общественных отношений.

— Ты, наверное, сожалеешь, — предположила я, — что не можешь посетить Авалон?

— Конечно, сожалею. Дом, где ко мне отнеслись бы наиболее терпимо, физически недоступен мне. И, что парадоксально, Источник не раз позволял Дейдре взять меня в Безвременье, но в Срединные миры категорически отказывался допускать.

— Ну, это понятно. В Безвременье ты был полностью во власти Источника, не смел и шагу ступить без его ведома. А в Срединных мирах мог так набедокурить… Теоретически, разумеется, — поспешила добавить я.

Мирддин невесело усмехнулся:

— Теоретически, да. Но на практике моё вмешательство в дела Срединных миров и Источника принесло только пользу.

— Не отрицаю. Хотя гибель более четырёх сотен колдунов и ведьм, которые отправились в бесконечность, когда ты сообщил о существовании Источника, остаётся на твоей совести. Этому поступку трудно найти оправдание.

Он испытующе посмотрел мне в глаза.

— Вот интересный вопрос, принцесса. О погибших тебе просто так, к слову пришлось? Или ты даже об этом догадалась?

Ни о чём «этом» я не догадалась, но на всякий случай изобразила на своём лице загадочное выражение. Так и не решив, скрываю я что-нибудь или нет, Хранитель снова заговорил:

— Я многим уже объяснял, почему объявил об Источнике во всеуслышание. Тебе, кажется, тоже. Но ни ты, ни остальные не приняли мои аргументы. Теперь я признаю: не приняли совершенно оправданно. Да, я мог сообщить об Источнике одному лишь твоему отцу, мог сделать это так, чтобы он мне поверил и добровольно согласился на эту трудную и опасную миссию. Но я поступил иначе. Я сознавал, что найдётся немало сорвиголов, которые отправятся в бесконечность и непременно погибнут без моего оберегающего заклятия. Я оправдывал себя тем, что без жертв не обойтись в любом случае — если не тогда, так после возвращения принца Артура из Срединных миров. Колдуны и ведьмы Экватора должны были убедиться на собственном опыте, что так просто к Источнику им не попасть.

Наконец до меня дошло, к чему он ведёт, но ни взглядом, ни жестом, я этого не выдала, а бесстрастно заметила:

— После возвращения отца погибших было бы гораздо меньше. Многие прислушались бы к его предостережению. Но тебя это мало заботило. Ты во всеуслышание объявил об Источнике, чтобы найти Мордреда.

Хранитель изумлённо уставился на меня:

— Мордред? Так его назвала Вивьена? Серьёзно?

— Да. А ты не знал?

— Нет, Эландил не сказал об этом. Он не захотел называть своё прежнее имя, и теперь я понимаю, почему. — Мирддин покачал головой. — Ну и ну! Несмотря на своё безумие, Вивьена до самого конца сохраняла чувство юмора.

В его голосе явственно прозвучало восхищение. А ещё в нём чувствовалась теплота. Для меня это было не внове. В своё время я несколько раз приходила к Хранителю Хаоса, чтобы из первых уст, от непосредственного очевидца и участника тех событий, услышать историю моего предка. Даже повествуя о злодеяниях Вивьены, он говорил о ней почти с нежностью. Что тут можно сказать — любовь зла. Я бы даже выразилась жёстче: любовь — безжалостная сука…

— Может, расскажешь всё по порядку? — попросила я.

— Да, разумеется. Перед самой своей смертью, собираясь совершить самоубийство, Вивьена связалась со мной и сообщила, что у неё есть взрослый сын, рождённый от Источника, который живёт где-то в Экваторе. И всё — ни имени, ни каких-либо деталей, разве только добавила под конец, что в его жилах течёт кровь Артура. — Мирддин помолчал. — Вот же бессердечная! Могла бы обмануть меня, сказать, что зачала мальчика с моим фантомом.

— Тем не менее, — заметила я, — ты всё равно его искал.

— Ясное дело. Сын Артура тоже мой родственник. К тому же он сын Вивьены… В общем, я долго и упорно искал его. Но безрезультатно. Потом был Рагнарёк, и я опасался, что он погиб в этой войне. Между тем ситуация с Источником становилась критической, с каждой следующей бесплотной Хозяйкой он всё больше выходил из-под контроля, и я решил, что пора принимать меры. Как раз тогда мне и пришло в голову, что я могу воспользоваться этим для последней попытки найти сына Вивьены, если он ещё жив.

— И ты нашёл, — произнесла я утвердительно.

— Да, нашёл. Вернее, Эландил сам явился ко мне. Я правильно рассчитал, что человек, проживший на свете более четырёхсот лет, не бросится сломя голову на поиски Источника, а сначала захочет встретиться со мной. Мы встретились, поговорили, я честно ответил на все его вопросы, не стал ничего скрывать, хотя, не буду лукавить, меня одолевало искушение сказать Эландилу, что он мой сын. Но я решил не обманывать его.

— Как он отнёсся к своему происхождению?

— Со смешанными чувствами. Пожалуй, больше всего его потрясло, что он — двоюродный племянник Хранителя Хаоса, которого в Доме Эру называют Морготом и считают олицетворением Зла. Зато отцовство великого короля Артура, пусть и весьма необычное отцовство, переполнило Эландила гордостью — ведь все эльдар, наравне с детьми Света, почитают вашего предка, как пророка Порядка.

— А ты рассказал ему о своих планах насчёт другого Артура?

— Я ему всё рассказал. Объяснил, почему подтолкнул твоего отца к поискам Источника. К тому времени принц Артур уже ушёл в бесконечность, и я ничего не знал о его судьбе, хотя был уверен в действенности своего заклятия. А Эландил предложил… Нет, не сразу, конечно. Я обрушил на него целую лавину новой информации, и ему требовалось время, чтобы осмыслить её. Он отправился в Сумерки, на Игры, пообещав вернуться после них и продолжить наш разговор. Однако вернулся он раньше — уже на следующий день. Как оказалось, по пути Эландил понял, что Олимпиада перестала интересовать его, он думал только об Источнике, о миссии твоего отца, о своей матери Вивьене, которая поступила так безответственно… Добравшись до границы Экватора, Эландил ушёл в быстрый поток времени, поселился в одном из человеческих миров и провёл там несколько месяцев в размышлениях. А вернувшись ко мне, заявил, что считает своим долгом искупить грехи матери и посодействовать возвращению в Авалон династии Пендрагонов.

— Он так резко изменил своё мировоззрение и перестал почитать Порядок?

— Ну, Эландил и раньше не был фанатиком Порядка, он придерживался умеренных взглядов. Хотя испытывал отвращение к Хаосу — кстати, как и твой отец в молодости. А ещё ты должна учесть, что эту идеологию он принял уже будучи взрослым, ему не забивали с самого детства голову сказочками о божественном Порядке. Но, конечно, решающим для него стал тот факт, что он — дитя Источника. Ему оставалось либо признать себя нечистым, либо согласиться с тем, что Порядок не обладает монополией на Истину и Добро, а является всего лишь одной из трёх равноправных Стихий во Вселенной. Эландил выбрал последнее и решил послужить Источнику. Как и любой незаурядный человек, он всегда мечтал совершить что-то важное в жизни, посущественнее завоевания очередной олимпийской медали. И такой случай ему представился. Он не стал тратить впустую время и уже через несколько дней ушёл в Срединные миры.

Значит, подумалось мне, мы с Хозяйкой обе были правы. Хотя вначале казалось, что наши версии несовместимы.