Толстый против похитителя дракона - Некрасова Мария Евгеньевна - Страница 5
- Предыдущая
- 5/33
- Следующая
– Родители, точно говорю! – вопил Игорь. – Нам после десяти нельзя одним на улицу. Не выпустили бы никого, только их.
– А где тогда Семен с Лехой? – въедливо спросила Наташка, и все разом прониклись ее мыслью.
– Значит, и нам можно! Айда на улицу!
– Пошли!
– Только куртку возьму!
– Пока бегать будешь, все пропустишь.
– Я лифт держу, вы где?
Тонкий быстро, чтобы дед не успел опомниться, сунул ему ключ от номера и выскочил в коридор за Андрюхой. В лифте уже был Александр Семенович. Он сидел на диване, гордо положив руки на колени, и пытался спрятать ноги, как будто заранее боялся, что их отдавят.
– Езжайте, мы на следующем, – оценил Андрюха, и двери тут же закрылись.
Второй лифт подъехал уже с родителями, они смогли взять с собой только Светку. Тонкому с Андрюхой опять пришлось ждать… В общем, когда они выскочили на улицу, салют уже давно кончился.
– Ну я так не играю! – заворчал Тонкий, получая в лицо снежок, такой буднично-белый, что тоска брала.
Из глубины сквера уже возвращались ребята и родители, гомоня, как цыганский табор. Впереди шел охранник и вел перед собой за куртки Леху и Семена.
– Ну я ж говорил! – кивнул на них Андрюха. – А ты: родители-родители! – Хотя ни он, ни Тонкий ничего такого не говорили. – Значит, все-таки парни веселились!
И охраннику это пришлось явно не по душе. Они уже подошли достаточно близко, чтобы Тонкий расслышал, как тот ворчит:
– Где ваши родители? Вы в курсе, что нарушили правила безопасности?
Вот и посмотрели салют! Охранник прошел мимо Тонкого и Андрюхи, ведя потупившихся подрывников. Следом плелись все остальные, вполголоса переговариваясь на актуальные темы: что теперь будет и не значит ли это, что и на Новый год придется обойтись без салюта. Если уж так все строго, а?
Андрюха раздосадованно напялил свою обезьянью маску и потянул Тонкого обратно в гостиницу:
– Не май месяц, я околел уже тут стоять.
Сашка согласно поежился и тоже пошел.
– Я всегда говорил, что эти петарды – зло, – послышался из толчеи уже хорошо знакомый и поднадоевший голос. – Регулярно в новостях пишут: то палец кому-то оторвало, то стекло выбило… – Александр Семенович шел под руку с чьей-то мамой и вещал о непоправимом вреде, который нанесли человечеству петарды. – Я бы их вообще запретил!
Чья-то мама кивала, хотя давно не слушала, это было видно по ее лицу. Начни сейчас Александр Семенович рассказывать ей таблицу умножения, она и не заметила бы.
Тонкий вошел вслед за Андрюхой, придержал дверь Александру Семеновичу и уселся на диван в холле. Все равно сейчас в лифт не попадешь: посмотреть, что там взорвалось, спускалась, наверное, вся гостиница, и теперь все будут разъезжаться по номерам. Лучше уж тут подождать.
– Что случилось?! Я слышала взрывы?! – Из лифта навстречу потоку выбиралась Леночка. Как она-то могла все шоу пропустить, а еще воспитатель?!
Охранник помахал ей и кивнул на Семена с Лехой. Леночка устремилась к ним, расталкивая встречных родителей и ребят. Мама, которую грузил Александр Семенович, оказалась не чья-то, а Лехина. Она тут же кинулась Леночке наперерез и принялась доказывать:
– Мальчики ни в чем не виноваты, они мне все рассказали. Взрывное устройство они нашли в номере, в душе, представляете? Как работают ваши горничные? Это же безобразие!
– Свою голову надо иметь, – буркнул охранник. Рассеянно буркнул. Еще бы: не каждый день он слышит такие новости, петарды в номере, которые горничная ухитрилась не заметить! Хотя Тонкий, к примеру, не верил. Ну не бывает же такого, граждане! Заходишь в ванную, а там прямо лежит-дожидается тебя куча петард. Большая куча, судя по тому, сколько времени длился салют, петардами должна быть завалена вся ванная комната. И табличка должна висеть: «Уважаемые гости! Приглашаем вас посетить аттракцион „Полет на унитазе“. Инструкция прилагается». Так, что ли?! Да горничная, когда приходит убираться, первым делом идет в ванную! Полотенца там поменять, еще что… Если парни действительно нашли петарды, то те там должны были появиться еще утром, сразу после уборки. В гостинице, кроме форумчан, никого нет. Значит, утром были только персонал и взрослые художники. Что ли, у Славика – дежурного по этажу – такие развлечения: подкидывать гостям петарды? Этак долго на должности не продержишься…
Леха и Семен могли бы придумать что-то более правдоподобное. Тонкому было обидно, как будто он сам устроил этот фейерверк и попался.
– Выгонят, – заявил Андрюха и плюхнулся рядом с Тонким. – Не могли вовремя смыться?
– Может, они не знали, что это запрещено, – с сомнением возразил Тонкий. – Праздник скоро…
Андрюха потер лоб обезьяньей маски, пожал плечами и кивнул на пятачок перед лифтами:
– Едем уже!
Далеко, у столика администратора, Леночка и охранник разбирались с подрывниками. Леночка отчаянно жестикулировала, Лехина мама жестикулировала в ответ. Тонкий подумал, что мама у Лехи с Семеном одна: может, братья, а может, просто дружат по жизни и мама Семена отпустила сына с Лехиной мамой… Правда ли это и что теперь будет, выяснится не раньше, чем расскажут Леха и Семен. Тонкий встал и побрел к лифту.
Андрюха улегся на кровать прямо в шлепанцах, Серый сел за стол у окна и что-то калякал в альбоме. Толстый методично воровал у него карандаши и складывал Сашке под подушку. Серега не замечал. Тонкий не возвращал, ждал, пока верный крыс перетаскает все, чтобы сто раз не вставать. Остальные ребята разошлись по своим номерам. Раза три заходила Леночка и уговаривала всех лечь спать. Раза три ей дружно отвечали «да» и продолжали свои нехитрые занятия. Откровенно говоря, при деле были только Серега и Толстый.
Когда последний карандаш отправился под его подушку, в Тонком проснулась жизнь. Она заставила его сесть на кровати, выгрести из наволочки все карандаши и сделать несколько шагов к столу:
– Держи. Любит он всякие деревяшки.
Серега поднял голову от альбома, глянул на карандаши в Сашкиной руке и ничего не понял.
– У меня есть, спасибо.
– Уверен? – хмыкнул Тонкий и положил карандаши на стол. Верного крыса он подхватил на подходе к столу и отчитал: – Не делай так больше.
Серега наконец понял, запоздало хихикнул и уткнулся в свой альбом. Андрюха изучал узоры на покрывале. Толстый обиженно шмыгнул под кровать. Тонкий улегся на кровать без всяких обид. Жизнь кипела.
– Давно что-то нас никто спать не гнал, – зевнул Андрюха. А в коридоре загромыхало.
Негромко, но гулко, будто кулаком по железу. Может, и не будто, надо проверить.
У лифта полукругом стояли несколько ребят, а сам лифт громыхал и ругался Леночкиным голосом:
– Что еще за шутки? Выпустите меня!
Светка вертелась ближе всех к лифту и пыталась заглянуть в щелочку, одновременно успокаивая воспитателя, как могла:
– Это не мы, Елена Владимировна! За дежурным по этажу уже пошли, сейчас он придет, вызовет мастера.
– У меня еще куча дел, а я здесь застряла! – плакалась Леночка. – Мастера вашего никогда не дождешься! Может, попробуете сами?
– Действительно, – заметил Александр Семенович (когда успел подойти?). – Может быть, поможем? – И многозначительно посмотрел на Тонкого.
Саня ухватился за дверцу лифта и кивнул Александру Семеновичу на вторую. Тот сделал вид, что не заметил и вообще нет его здесь. Светка заметила, хмыкнула и ухватилась за вторую дверцу сама.
– Раз, два… – Они потянули на себя створки лифта. Показалась маленькая щелочка. Тонкий увидел половину Леночкиного лица и еще кое-кого…
– Толстый, убью! – Но было поздно. Верный крыс, увидев такое дело, выбрался у Сашки из-за пазухи, лихо съехал по штанине вниз и шмыгнул в лифт.
– Саня, я больше не могу, – честно предупредила Светка и отпустила створку лифта. Тонкий тоже отпустил: створка была тяжелая, открыть без монтера – и мечтать нечего, нескольких секунд ему хватило, чтобы это понять.
– Крыса!!! – Вот Леночка с Толстым и познакомились.
- Предыдущая
- 5/33
- Следующая
