Толстый против похитителя дракона - Некрасова Мария Евгеньевна - Страница 1

• 1/33
• Следующая

Дружно спикировали с полки зубные щетки, мыло вальяжно плюхнулось под ноги. Дробью, как дождь по крыше, осыпался потолок. Тонкого царапнуло по уху, Толстый успел укрыться у хозяина за пазухой. Древняя стремянка под Муратом поскользнулась, но устояла.

Мурат, стоя на стремянке в позе жокея, удовлетворенно осматривал руины. Как будто все три дня, которые он ремонтировал ванну у тети Музы, он стремился именно к такому результату, и вот наконец…

Помогая себе руками, он отскакал на стремянке от опасного места и произнес:

– Аб-ва-а-л!.. – Прозвучало солидно, как если бы Мурат знакомил Сашку с каким-нибудь важным и уважаемым старейшиной: «Аб-ва-а-л Расулзода!» – Панельку подай, малчик.

Тонкий взял потолочную панель и протянул ее наверх Мурату. Рабочий принял панель (Спа-си-и-бо), ловко вставил один ее конец в пазы и потянулся ко второму.

– Романтик! – процедил сквозь зубы Тонкий. – В ней два метра!

Не дожидаясь, пока наивный Мурат ухнется на пол, Тонкий шагнул на стиральную машину, подхватил второй конец и под крики: «Рав-ней! Крива вставим, раз помоешься – косой будешь!» – водворил панель на место.

Мурат, радуясь, что у него наконец-то появился помощник, картинно похлопал в ладоши и погладил установленную панель:

– Харашо – дружно! Давай второй!

Тонкий подумал, что раз уж взялся – надо помогать до конца, и еще: где ходят Муса с тетей Музой? Они отправились на рынок еще с утра. Честно говоря, уже пообедать неплохо бы…

Сколько нужно времени одному рабочему и одному старшему оперуполномоченному, чтобы купить плитку в ванную? Сашка окинул взглядом погром, который устроили они с Муратом, и подумал, что времени тете Музе с Мусой нужно очень и очень много.

Старший оперуполномоченный – хуже бабушки. Армейский порядок во всем! Тонкий не сомневался, что, если бы тетя Муза поехала на рынок одна, плитка пришла бы в дом сама, причем строем и с песней. Но тетя поехала не одна, а вовсе даже с Мусой. А это – романтик покруче Мурата. Тетя Муза плитку, конечно, построит, но под командованием романтика Мусы строй опять рассыплется… В общем, эти двое могут ходить по рынку хоть до утра, и помощи сейчас ждать неоткуда.

Сашка подхватил вторую панель, и под ободряющие крики Мурата: «Давай-давай, ровна, ровна!» – они быстренько загнали ее в пазы.

На полу валялись еще пяток таких же панелей и мыло. Тонкий на него поглядывал-поглядывал, подумывал, что неплохо бы убрать, но только руки каждый раз оказывались заняты очередной панелью.

В замке заскрежетал ключ.

– Мы пришли! – крикнула тетя из коридора. Сейчас даст на орехи: она ведь еще не видела обвалившегося потолка.

Тетя с Мусой направились к ванной, они несли в обеих руках по пачке напольной плитки.

– Зеленая, – доложила тетя, роняя пачку на порог ванной.

– В гарох! – уточнил Муса и глянул на потолок…

Моргнуть Тонкий вообще-то успел. Успел даже зажмуриться, но быстро передумал, поэтому видел все.

Рассматривая потолок, Муса решительно шагнул на кусок мыла. Само собой, поскользнулся и ухватился за стремянку Мурата. Мурат замахал руками, пытаясь то ли взлететь, то ли удержаться. В результате схватился за крючок для душа. Крючок был старенький и требовал ремонта не меньше, чем злополучный потолок. Громко щелкнув, он оторвался от стены и полетел вместе с Муратом на Тонкого. Тонкий спрыгнул со своей стиральной машины, наступил на многострадальное мыло, ухватился за падающую стремянку…

Потолок осыпался шумно, дробью, как дождь по крыше. Муса и Мурат лежали на полу валетом, Тонкий стоял на коленях, держа за ножки стремянку. Верный крыс у него за пазухой нервно шебаршился, но морду не высовывал. Тетя Муза застыла в дверях, она угрюмо разглядывала всю эту картину. Увидела панели на полу, увидела вмятину на потолке, которой еще утром не было, и поняла:

– Это вы с утра так веселитесь, да?

Дело запахло взбучкой, и Толстый первый это понял. Выскочив из-под Сашкиной майки, он подхватил злополучное мыло и улепетнул в прихожую. Тонкий хотел последовать его примеру, но мешала стремянка в руках. Тяжелая и неустойчивая. Она опасно накренилась в сторону тети. Чтобы ее удержать, нужно было встать. Чтобы встать – отпустить ножки. А ножки отпустишь – уронишь стремянку…

– Не бойсь, все поправим!… – Старательный Мурат вспрыгнул на стиральную машину, задев Сашку плечом. Этого хватило, чтобы Тонкий не удержал выскальзывающие ножки. Обретя свободу, стремянка шкрябнула по стене и счастливо рухнула рядом с Мусой. Лежащий на полу Муса философски погладил облупившиеся ножки:

– Какой худой дэвушка!

Под строгим взглядом тети Музы он бодро вскочил, одновременно подняв стремянку, и белкой забрался наверх:

– Давай панель, Мурат!

Сашка выбирался из ванной на четвереньках. Тетя Муза так и стояла в дверях, и лицо у нее было такое, что он понял: на глаза ей лучше не попадаться.

– Встань!

Тонкий поспешно выпрямился и вышел наконец в коридор, прошествовав мимо рассерженной тети Музы. Внутренний голос мерзко нашептывал ему, что кто-то сейчас получит. Раздался тетин голос:

– Умойся на кухне и помоги мне собраться.

– Куда?

– К вам, – безапелляционно ответила тетя. – Буду спать в твоей кровати, смотреть дурацкие сериалы на дедушкином компьютере, путаться под ногами у бабушки на кухне и всячески отравлять вам жизнь, пока не закончится ремонт.

Тонкий ошарашенно смотрел на тетю Музу. Он понимал: она не совсем шутит, тетя серьезна как минимум в одном: она действительно собирается пожить в квартире у Тонкого, пока Мурат с Мусой громят ее собственную.

– Ленкину косметику таскать тоже буду, – вспомнила тетя Муза и подтолкнула Сашку к дверям кухни. – Давай в темпе.

Так разбиваются молодые жизни. Так рушатся надежды на спокойный вечер дома в обществе строгой бабушки, верного крыса, не в меру демократичного деда и чокнутой сестры.

Тонкий вытерся кухонным полотенцем, вышел в коридор и тут же получил первое боевое задание:

– Возьми на антресолях мой рюкзак и тащи в комнату. Потом позвонишь бабушке, обрадуешь ее, пока я буду собираться. Бегом!

Потолки в коридоре высокие, одной табуретки оказалось мало. Сашка подтащил стул (все равно низко), маленький столик (сойдет). Поставил, шагнул…

Ножка стола, наверное, выдержала бы Тонкого, но это если бы верный крыс нашел другое место для притыренного куска мыла. А так столик выскользнул из-под ног, будто живой. С криком: «Толстый, убью!» – Сашка схватился за полку антресолей и повис. Так и висел, пока тетя Муза не вышла на крик.

Презрительно посмотрев на болтающиеся ноги, она вернула столик на место и заметила:

– Сейчас не время для физподготовки. Во-он тот красный рюкзак возьми. – Подобрала мыло и пошла себе дальше по коридору.

Тонкий достал с антресолей пыльный рюкзак, вытряхнул его на голову предателю Толстому (этот паршивец сидел внизу, сложив лапы на пузе, и смотрел, как страдает хозяин), слез и поплелся к телефону, чтобы обрадовать своих.

Бабушка отреагировал спокойно: «Хорошо, я приготовлю раскладушку, поставлю в холле», но Саня слышал, как фоном вопит Ленка: «Спасайся, кто может!» – и радовался, что не одинок.

– Я готова. – Тетя Муза вышла в коридор со своим рюкзаком.

Мурат и Муса дисциплинированно стояли в дверях ванной, провожая хозяйку. Тетя Муза оглядела их с головы до ног и пообещала:

– Я буду заходить каждый день. Пошли, Саша.

Тонкий подобрал верного крыса и двинулся к выходу.

– Приехали?! Ну наконец-то, дед Сашку заждался! Здрасьте, теть Муз. Зайди к деду, предатель! – Ленка скакала вокруг галошницы, отыскивая тапочки для тети Музы. Физиономия у нее была обиженная, но с хитринкой, Тонкий не усомнился, что кого-то здесь ждет сюрприз.

• 1/33
• Следующая