Артас: Возвышение Короля-Лича (ЛП) - Голден Кристи - Страница 10

– Как видите, Ваше Высочество, – сказал генерал-лейтенант Аэделас Блэкмур, – налоги расходуются целесообразно. Нами были учтены все меры предосторожности. Фактически, система безопасности здесь настолько сильна, что нам удалось даже устраивать гладиаторские бои.

– Как мне и рассказывали, – ответил Артас, осматривая Дарнхольд вместе с командиром лагерей для военнопленных орков. Крепость сама по себе не была высылочным пунктом, скорее руководящим центром для остальных лагерей, она была огромна, а вокруг нее витала атмосфера праздника. Воздух в этот яркий осенний денек был бодрящим, синие и белые знамена трепетали под бризом над крепостью. Ветер развевал длинные черные, как крылья ворона, волосы Блэкмура и подхватывал плащ Артаса, пока они прогуливались вдоль крепостных валов.

– Вы обязательно должны это увидеть, – настаивал Блэкмур, заискивающе улыбаясь принцу.

Эта неожиданная проверка была идеей Артаса. Теренас похвалил его за инициативу и милосердие.

– Мы должны это сделать, отец, – говорил Артас, хотя не последняя по списку причина его поездки состояла в том, чтобы убедиться в правдивости слухов о домашнем орке, которого содержал генерал-лейтенант. – Мы должны быть уверены, что деньги идут в лагеря, а не в карман Блэкмуру. Мы должны выяснить, действительно ли он заботится о гладиаторах, и не пошел ли Аэделас по стопам своего отца.

На отце Блэкмура, генерале Эделин Блэкмуре, было клеймо предателя, которого осудили и признали виновным в продаже государственных тайн. Хотя эти преступления имели место, когда его сын был совсем ребенком, клеймо пристало за Аэделасом на всю его жизнь. Только многочисленные победы и особая свирепость в войне с орками позволили Блэкмуру пойти на повышение. Однако Артас не мог не почувствовать от дыхания генерал-лейтенанта запаха ликера, и это уже с самого утра. Он подозревал, что такая специфическая информация не будет для Теренаса чем-то новым, но он в любом случае должен был внести это в свое донесение.

Артас посмотрел вниз, притворившись, что ему интересно наблюдать за кучей охранников, стоящих, словно штык. Он подумал, а были ли они также внимательны, когда за ними не наблюдал их принц.

– Я с нетерпением жду сегодняшней встречи, – сказал он. – Так я увижу вашего Тралла в действии? Я наслышан о нем.

Блэкмур усмехнулся, обнажив белые зубы и поглаживая свою аккуратную козлиную бородку.

– Вообще-то мы не планировали выпускать его сегодня, но для Вас, Ваше Высочество, я подберу ему пару достойных соперников.

Через два часа обход по лагерю был окончен, и Артас согласился разделить вкусный обед с Блэкмуром и молодым лордом по имени Каррамин Лангстон, которого Аэделас представил как “мой протеже”. Артас инстинктивно ощутил неприязнь к Лангстону, заметив его изнеженные руки и вялое поведение. По крайней мере, Блэкмур добился своего титула; а этот мальчишка – Артас думал о нем, как о мальчишке, хотя Лангстон был старше семнадцатилетнего Артаса – получил все на тарелочке с золотой каемочкой.

– Что ж, хотя мне все досталось точно так же, – подумал принц, но еще он знал, что королям иногда приходиться приносить жертвы. Было похоже, что Лангстон никогда себе ни в чем не отказывал. И сейчас он не собирался ограничивать себя, заглотив мясо лучшего сорта, кучу выпечки и далеко не одну кружку вина. Блэкмур, напротив, ел скромно, а пил даже больше Лангстона.

Неприязнь Артаса к ним стала еще сильней, когда к столу подошла совсем юная девушка из прислуги, и Блэкмур позволил себе дотронуться до нее самым грубым образом, как будто она была его собственностью. Девочка с золотистыми волосами, одетая по-простому, с красивым лицом, не нуждавшимся в женских уловках, лишь улыбнулась, как будто все было в порядке, но Артас увидел в ее синих глазах несчастье.

– Это Тарета Фокстон, – представил ее Блэкмур, все еще лаская руку девочки, пока она собирала посуду. – Дочь моего слуги, Таммиса, с которым, уверен, вы встретитесь позже.

Артас одарил девушку благожелательной улыбкой. Она напомнила ему Джайну – своими волосами, блестящими как солнце, и загорелой кожей. Она тут же улыбнулась в ответ, а затем скромно отвела взгляд, уже собрав всю кухонную утварь, быстро сделала реверанс и поспешно удалилась.

– Скоро Вам предоставят точно такую же, – заявил Блэкмур, посмеиваясь. Артасу потребовалась секунда, чтобы понять смысл сказанного, после чего он зажмурился от удивления. Те двое лишь сильнее загоготали, и Блэкмур поднял свой кубок.

– За светловолосых дам, – сказал он мурлычущим голосом. Артас оглянулся назад, где была Тарета, подумал о Джайне и, переступив через себя, поддержал тост.

Уже через час Артас уже забыл о Тарете Фокстон и своем негодовании. Его голос охрип от крика, его руки болели от аплодисментов, в общем, он отлично проводил время.

Поначалу он чувствовал себя неуютно. Сначала на арене бились животные, натравленные друг против друга, борясь до смерти безо всяких на то причин, кроме как для удовольствия публики.

– Как вы ухаживаете за ними перед схваткой? – спросил Артас. Он любил животных; ему было неприятно, что над ними так издеваются.

Лангстон открыл было рот, но Блэкмур остановил его быстрым жестом. Он улыбнулся, откинулся назад в своем ложе и взял гроздь винограда.

– Ну, конечно же, мы хотим, чтобы они были перед боем в тонусе, – сказал он. – Так что за ними присматривают и ухаживают очень даже хорошо. Как вы видите, битвы проходят быстро. Если животное выживет, но больше будет не в состоянии продолжать сражаться, мы быстро и милостиво его добьем.

Артас надеялся, что ему не солгали. Колики в груди подсказывали ему, что все на самом деле было совсем не так, но он решил не обращать на это внимания. То чувство исчезло, когда в битву против зверей пошли люди. Пока он был прикован к действию, Блэкмур пояснял:

– Воинам хорошо платят. Можно сказать, они становятся местными знаменитостями.

А орка все не было и не было. Артас понимал почему, и был даже не против. Ведь этого он ждал больше всего – увидеть питомца Блэкмура, орка, найденного еще младенцем и воспитанного, чтобы сражаться на этой арене.

И он не был разочарован. Было очевидно, что все было лишь подогревом. Когда врата заскрипели и открылись и огромная зеленая фигура вышла вперед, все вскочили и закричали. И Артас был среди них.

Тралл был огромен, он был велик даже для орка, ибо был куда здоровее и живее остальных орков, которых показывали Артасу в лагерях. Брони на нем было немного, а шлема не было вовсе, через зеленую кожу проступали шары сильных мускулов. Было заметно, что он неплохо держится на арене, даже лучше, чем другие гладиаторы. Зрители взорвались овациями, Тралл обошел кругом арену, вскидывая к небу кулаки, и позволяя падать на свое уродливое лицо лепесткам роз, которые обычно готовили для празднеств.

– Это я научил его этому, – гордо сказал Блэкмур. – Если подумать, это довольно странно. Толпа приветствует его, и при этом каждый надеется, что с ним будет покончено.

– Он когда-нибудь проигрывал?

– Никогда, Ваше Высочество. И этого никогда не произойдет. И все же люди продолжают надеяться, а деньги продолжают течь рекой.

Артас оглянулся на него.

– Пока королевская казна получает свой процент от вашего дохода, генерал-лейтенант, вам будут разрешено проводить подобные игры, – он снова посмотрел на орка, наблюдая, как тот заканчивал свой триумфальный обход. – Он же… полностью под контролем, не так ли?

– Абсолютно, – немедленно ответил Блэкмур. – Он был воспитан людьми, его научили бояться и уважать нас.

Как будто услышав эти слова, что было не возможно – ор толпы был просто оглушителен, Тралл посмотрел туда, где сидели Артас, Блэкмур и Лангстон. Он ударил кулаком в грудь в знак приветствия и низко поклонился.

– Видите? Это существо предано мне целиком и полностью, – промурлыкал Блэкмур. Он встал, снял флаг и махнул им, а на другом конце арены крепкий рыжий парень махнул еще одним флагом. Тралл повернулся к вратам, сжимая огромный топор, который ему на этот раз дали.