Перстень альвов. Книга 1: Кубок в источнике - Дворецкая Елизавета Алексеевна - Страница 56
- Предыдущая
- 56/87
- Следующая
Через несколько дней Альдона поехала домой, к Золотому озеру. Вместе с ней отправился и Лейкнир: казалось, он принадлежит усадьбе Каменный Кабан так же прочно и неотделимо, как и она сама. Без нее родная усадьба была для него пустым местом, а его истинный дом был только возле Альдоны.
Было еще совсем рано, но почти светло: в середине лета ночи почти что не бывает. Торвард ярл спустился по каменистой тропинке к площадке, откуда открывался вид на корабельные сараи Аскегорда у самой воды. Возле сараев уже раздавались голоса, а «Крылатый Дракон» стоял в воде у берега, готовый к отплытию. Этот корабль Торвард раздобыл в прошлогоднем походе и очень им гордился. Отличный, прекрасно построенный и почти новый дреки на двадцать восемь скамей имел на переднем штевне голову дракона, украшенную двумя большими ушами с гребнем на верхнем краю. Огромные уши скорее напоминали крылья; считалось, что название корабля «Крылатый Дракон», но между собой его называли просто «Ушастый».
Несмотря на ранний час, Торвард ярл выглядел бодрым и сосредоточенным. Его черные волосы были тщательно расчесаны и заплетены в две косы, нарядный красный плащ был ровно посередине груди сколот большой серебряной застежкой с булавкой в виде молота. На башмаках красовались щегольские красные ремешки, на широком поясе блестели серебряные бляшки и подвески. Казалось, он собрался на праздник, и это утро действительно было для него праздничным: Торвард радовался, что наконец уплывает. В эту короткую летнюю ночь он почти не спал, выжидая, когда же пора будет уходить. Тайна Дагейды, которую он скрывал от всех, даже от той единственной, кто с ним ее делил, – от матери, измучила его. Его раздражало всеобщее любопытство, толки о неудачном сватовстве к дочери Вигмара Лисицы и предположения, что из этого выйдет. Ему хотелось забыть обо всем этом, и родной дом стал казаться душной темницей. И сейчас, перед выходом в море, его наполнял душевный подъем с примесью какой-то тревожной сосредоточенности. Мысленно он уже повернулся спиной ко всему тому, что его беспокоило здесь, но тревога еще не ушла из памяти и не давала ему вздохнуть свободно.
В стороне качнулись ветки орешника; Торвард поднял голову. Из-под ветвей выскользнула небольшая девичья фигурка и метнулась к нему. Быстро поднявшись, Торвард шагнул ей навстречу, обнял и приподнял на землей. Это была Тора, дочь Хумре рыбака из Серых Стен, дворика над самой водой, неподалеку от Аскегорда. Торвард любил всех девушек Аскефьорда, но Тору он в последний год любил больше прочих. Она не была самой красивой или самой веселой: небольшого роста, с коротким прямым носом и несколькими золотистыми веснушками, с зеленовато-серыми глазами и прямыми русыми волосами, она среди других не выделялась, но Торвард замечал в ней ум и внутреннюю силу, которые ценил и в мужчинах, и в женщинах.
Тора отчаянно-крепко обхватила его за шею, как будто сила ее объятий могла кого-то спасти. Она тяжело дышала после того, как бежала всю дорогу от отцовского дворика, боясь опоздать. Но, обнимая Торварда, в то же время она знала, что все-таки опоздала. Она знала, что он, сидя на этом камне, думал вовсе не о ней, хотя им предстояли долгие месяцы разлуки. Потом встала на землю, отстранилась и посмотрела ему в лицо.
– Собрался наконец, – сказала она. – А мне не сказал.
– Так все же знали. – Торвард слегка пожал плечами. – Да и что меня провожать? Вчера напровожались.
– Вчера – они, – Тора слегка кивнула в сторону Ясеневого Двора, имея в виду ярлов и дружину. – А сегодня – только я.
Конечно, дочери рыбака не нашлось места на прощальном пиру.
Они помолчали, Торвард опять сел на камень, Тора стояла рядом, слегка поглаживая его по волосам.
– Хорошо, что ты не плывешь на Квиттинг, – сказала она чуть погодя.
Торвард покосился на нее:
– Все равно я не женюсь на дочери Вигмара. Не хочу иметь родню на Квиттинге.
При этих словах он вспомнил свою квиттинскую родню – Асольва Непризнанного, Эйру… Дагейду. У него все-таки имелась родня на Квиттинге, и от этой родни ему не избавиться, но он мог хотя бы не связывать себя новыми узами с этим проклятым полуостровом. Впрочем, сватаясь к Альдоне, он еще ничего не знал о Дагейде. Ничего не знал…
Но Тора думала о другом.
– Если ты об этом, то мне все равно, женишься ты на ней или нет, – твердо, с независимым видом ответила она. – Рано или поздно ты все равно на ком-нибудь женишься, мне все равно. Но я не хочу, чтобы ты плавал на Квиттинг. Он тебя съест.
Торвард промолчал. Еще недавно он только смеялся над теми баснями о квиттингских чудесах и чудовищах, которыми в Аскефьорде пугали детей, но теперь знал, как много в них правды. О самом главном, о Дагейде, никто никогда не рассказывал.
– Я туда не пойду, – утешил он Тору.
– Смотри не передумай, – предостерегла она.
– Почему я должен… – Торвард поймал ее руку, подтянул ближе к себе и взял за талию, намереваясь посадить Тору к себе на колени, но она вдруг резко вырвалась, метнулась в сторону и пропала за кустами.
Торвард обернулся: по тропинке от конунговой усадьбы к нему шла еще одна женщина. Это была его мать. Странно, она ведь не любительница подниматься так рано. Значит, у нее есть для этого причина.
Говорить с матерью Торвард ярл не хотел: она уже сказала ему все, что могла, и он ей все ответил. Они знают мнение друг друга, и незачем сотрясать воздух бесполезными повторениями. Он поднялся на ноги, делая вид, что спускается к кораблю: там собралась уже почти вся дружина, на корабле суетился народ, привязывали парус – дул попутный ветер. Торвард с удовольствием думал, что еще немного – и он будет на корабле, а корабль отойдет от берега; потянутся мимо каменистые земли Аскефьорда, с рождения знакомые крыши усадеб и дворов, лужайки с серыми и белыми пятнами пасущихся коз, площадки для сушки сетей, корабельные сараи и все прочее; три старые ели, которые оживают по ночам, потом Дозорный мыс – и в море. Аскефьорд смотрел на Буревой Котел – одно из внешних морей Морского Пути, прямо выходящих в океан. И пусть ветер и волны несут его на юго-запад, прочь от земель Морского Пути, к Зеленым островам, где язык, обычаи и люди другие. Торвард ярл любил свою родину, но сейчас ему отчаянно хотелось чего-то другого, совсем другого!
– Подожди, сын мой! – окликнула кюна Хёрдис, и Торвард остановился. – Я хочу сказать тебе еще пару слов.
Она подошла к нему, но не говорила обещанных слов, а внимательно смотрела в лицо сына, сосредоточенное и немного хмурое. Торвард глянул на нее и отвел глаза. Раньше, пока он лишь смутно ощущал, что мать скрывает от него какую-то тайну, это создавало невидимую стену между ними; теперь же, когда он точно знал, что это за тайна, стена между ним и матерью стала еще выше и крепче.
– Может быть, ты все-таки передумаешь? – сказала наконец кюна.
Сейчас у нее был непривычно кроткий вид, она не приказывала, как обычно, а словно бы просила, но это смущало Торварда и усиливало его желание скорее от нее уйти.
– Я не могу, госпожа моя. – Торвард коротко мотнул головой. – Дружина готова, корабль готов, а я не маленький ребенок, чтобы не знать, чего хочу.
– Но тебе не надо отменять поход. Тебе надо будет лишь немного сменить направление – плыть не на юго-запад, а на юг. Там можно взять не меньше добычи. Я научу тебя, как это сделать.
Торвард усмехнулся и покрутил головой. Ничего себе, немного сменить! Мать намекала на Квиттинг, а туда он хотел сейчас меньше всего. И никакой добычей его нельзя было туда заманить.
– Туда поплывет твой отец. Неужели ты не хочешь быть рядом с ним?
– Я дал клятву. Я не враг Вигмару Лисице. Он принимал меня в доме как друга.
– Квитты и слэтты никогда не будут нашими друзьями. Пока боги не сотворят во Фьялленланде собственные железные копи, нам придется с ними воевать.
Торвард смотрел под ноги и, как ребенок, поддавал носками башмаков мелкие камешки, которые прыгали вниз по тропе. Все это он знал, но решение принято, а упрямством сын Хёрдис мог поспорить и с матерью.
- Предыдущая
- 56/87
- Следующая
