Отчаяние и… надежда - Грэхем Линн - Страница 26
- Предыдущая
- 26/34
- Следующая
— Туда никто не ходит, — встревоженно проговорила пожилая женщина, с заметной неохотой протягивая Полли ключи.
Успокоив себя тем, что слуги, очевидно, испытывают просто суеверный страх перед этим домом, Полли направилась к живописному строению.
Она открыла ключом дверь, выполненную в классическом готическом стиле, и вошла в удивительно красивую и просторную комнату, имеющую несколько уровней. По толстому слою пыли, по выцветшим обоям и занавесям Полли поняла, что здесь действительно очень давно никто не живет. Она прошла по тихим комнатам первого этажа, забрела на кухню с покрытой пылью утварью, затем поднялась по чугунной лестнице на второй этаж.
Здесь была огромная спальня, ванная комната и еще одна спальня, поменьше. Полли открыла следующую дверь и замерла на пороге. Это была детская. На полочках стояли заржавевшие машинки, на стенах висели пожелтевшие, свернувшиеся фотографии. Как будто маленький мальчик, живший здесь, вышел на минутку, но так больше никогда сюда и не вернулся. Полли стало очень страшно, захотелось захлопнуть дверь и поскорее оказаться на улице.
Но она пересилила себя, вошла в комнату и стала рассматривать фотографии. На одной она узнала отца Рауля. На ранчо висели два портрета — мужчины и женщины, Эдуарде и Иоланды Зафортеза, и Полли предположила, что это родители ее мужа. Сходство Рауля с мужчиной на портрете было очевидным, с величественной же голубоглазой блондинкой — ни малейшего.
Рядом с фотографией отца Рауля висела фотография молодой смеющейся брюнетки с удивительными искрящимися глазами… Полли уже видела эти незабываемые глаза… У Рауля?!
Звук быстрых шагов на металлической лестнице вы-
вел Полли из оцепенения. Легок на помине! Рауль запыхался, видимо очень торопился. Он был по-прежнему одет в костюм для верховой езды.
— Что ты здесь рыщешь? — резко спросил он. В блестящих тигриных глазах полыхала ярость, губы сжались в тонкую полоску.
Полли удивила столь бурная реакция.
— Я не «рыщу»… Мне просто любопытно. Кто жил здесь? Я даже не представляла, что здесь так красиво.
Рауль продолжал гневно смотреть на нее, затем резко передернул широкими плечами и нехотя ответил:
— Я думал, ты знаешь. Все знают… Средства массовой информации долго смаковали историю моей семьи. До девяти лет в этом доме жил я со своей матерью.
— Твои родители разошлись? — недоуменно спросила Полли.
Рауль издал хриплый смешок.
— Полли, моя мать была любовницей моего отца, а не женой.
— Но т-та б-блондинка на картине… — от неожиданности Полли начала заикаться.
— Это жена моего отца — Иоланда. Да, наш семейный уклад был несколько… гм-м… нетрадиционным.
Рауль коротко рассказал всю историю. Его мать, Пи-лар, была дочерью одного из крестьян, работавших на соседнем ранчо. Пилар была уже беременна Раулем, когда Эдуарде Зафортеза женился на прекрасной Иолан-де — наследнице нефтяного магната.
— Когда Иоланда узнала о моей матери, она захлопнула перед отцом дверь своей спальни. Отец воспользовался этой ситуацией и назло ей перевез нас с матерью сюда. После смерти моей матери отец отдал Иоланде половину своего состояния за право усыновить меня официально.
— Сколько тебе было, когда умерла твоя мать? — тихо спросила Полли.
— Девять. Раньше в поместье был бассейн. Она утонула в нем, напившись до бессознательного состояния. Она была алкоголичкой. — Голос Рауля звучал ровно и бесстрастно. — Так называемая «любовь» моего отца погубила ее… По сути, она разрушила жизни всех нас.
— У Иоланды были собственные дети?
— Несколько выкидышей… Да-да, результаты ночей, когда она все-таки пускала отца в свою постель. — Лицо Рауля исказила гримаса. — Я думаю, моему отцу нравилась такая ситуация. Две женщины, сражающиеся за него всю жизнь. Как только вражда принимала форму открытых стычек, отец исчезал. Отец и Иоланда погибли в авиакатастрофе десять лет назад.
К горлу Полли подкатила тошнота. Она вдруг словно увидела маленького мальчика, бывшего свидетелем этих сцен, лишенного нормального детства, материнской и отцовской любви.
Полли представляла, как обманутая, не способная родить Иоланда ненавидела Пилар и ее сына. Каково же было Раулю жить с ней под одной крышей с девяти лет после смерти матери? С озлобленной до предела женщиной, заставившей мужа заплатить за право усыновить собственного, пусть и незаконнорожденного сына? Теперь понятно, почему Рауль утратил веру в любовь и брак.
— Ты должен привести этот дом в порядок, — решительно произнесла Полли.
— Я не был здесь с девяти лет. Это отец настоял на том, чтобы сохранить все, как было при маме. Он любил приходить сюда, когда на него нападал приступ сентиментальной меланхолии, — с нескрываемым презрением сказал Рауль.
Его рассказ потряс Полли до глубины души, но она изо всех сил старалась скрыть это. Она ругала себя за то, что воскресила эти тяжелые воспоминания.
Полли стала спускаться по лестнице, стремясь на свежий воздух, к солнечному свету и голубому небу.
— Я попрошу убрать здесь все и привести дом в порядок, можно?
Рауль равнодушно пожал плечами. Затем он окинул Полли внимательным взглядом и усмехнулся.
— Я вижу, прибыла твоя новая одежда. Я выбрал ее, когда был в Каракасе. Я решил подобрать что-то приличное на мой взгляд, пока ты сама не поедешь и не выберешь, что тебе по душе. — В его устах это прозвучало так, словно раньше она ходила в лохмотьях.
Через полчаса на маленькой открытой машине, похожей на картинг, на котором игроки в гольф перемещаются по полю, они ехали к месту обещанного пикника. Свернув с асфальтовых дорожек, пересекавших обширную территорию ранчо, они поехали по покрытой травой равнине, оставив позади все признаки цивилизации. Желтые тополя, эвкалипты и пальмы росли на пригорках, куда не доходила вода при наводнениях. С пронзительным криком с деревьев взлетали стаи экзотических ярких птиц, вспугнутых их появлением.
Небо над иссушенной солнцем саванной было ярко-бирюзовым, без единого облачка. Этот непривычный ландшафт показался Полли невероятно красивым и завораживающим.
— Куда мы едем? — спросила она.
— Увидишь, — загадочно ответил Рауль.
Наконец он остановил машину и спрыгнул на землю. Рауль взял с заднего сиденья корзину и повел жену между деревьями по едва заметной тропинке. И вдруг… От восторга у Полли перехватило дыхание. Они стояли на краю покатого обрыва, а внизу бурлил и пенился водопад. Бирюзовая, как небо, вода стекала в лагуну, заросшую по краям тростником.
— Когда-то давно это был приток Ориноко, но теперь он обмельчал и зарос. — Рауль поставил корзину на траву в тени огромной кокосовой пальмы.
Полли в восторге озиралась по сторонам.
— Как здесь чудесно!
— В детстве мама часто приводила меня сюда. Это место много значило для нее, — задумчиво произнес Рауль. — Подозреваю, что именно здесь я был зачат.
— У тебя остался кто-нибудь из родственников? — спросила Полли, усаживаясь на траву.
Красивое лицо Рауля помрачнело, в темных глазах промелькнула боль.
— Мой дед, Фиделио. Очень гордый и высокомерный старик. Он так и не признал мою мать. И от нашего родства он отказывается по сей день. Но на прошлой неделе я рассказал ему о Луисе, все-таки он его правнук.
— Извини, что я была такой колючей и недоверчивой, — неожиданно для самой себя выпалила Полли.
Рауль улыбнулся и сел рядом с ней.
— Я тоже во многом не прав. Просто ты и я… Мы теперь вроде как семья, и это так ново для меня.
Его подкупающая улыбка раскаяния тронула девушку до глубины души. Полли встала на колени напротив Рауля, положила ладони ему на грудь и толкнула.
Упав на спину, он удивленно посмотрел на нее снизу вверх.
— Я намеревался вести себя, как джентльмен, подождать, пока ты поешь. Но поскольку наши желания совпадают…
Рауль видел, что Полли сама испугалась своей смелости и теперь в замешательстве не знала, что делать дальше. Он решительно притянул ее к себе, и Полли оказалась лежащей на нем. Его руки легко пробежались по ее хрупкой спине и замерли на ягодицах. Рауль слегка развел в стороны свои ноги, и она животом почувствовала восхитительное в своей откровенности подтверждение его возбуждения. Крепко прижатая к горячему телу, она ощущала каждый его изгиб, каждый мускул. Полли почувствовала, как Рауль расстегивает молнию на ее платье и спускает его с плеч. Когда он с благоговением положил руки на бледные холмики с розовыми пиками, Полли приглушенно застонала. Затем он, придерживая ее за спину, перевернулся, и она оказалась под ним.
- Предыдущая
- 26/34
- Следующая
