Убийства в стиле action - Джеймс Питер - Страница 17

• Предыдущая
• 17/21
• Следующая

Журналистка, ничего не видя, продолжала репортаж или повторяла то, что ей наговаривали в наушник.

«Оглянись!» – мысленно завопила Лоррейн.

Наконец репортерша оглянулась, и сценарий сразу полетел к чертям. Пошатнувшись в ошеломлении, женщина сделала шаг в сторону. На нее налетели мчавшиеся со всех сторон люди. Грибовидная туча высотой до неба, шириной во весь город, накатывалась лавиной. Вытаращив глаза от ужаса, репортерша пробормотала еще несколько слов, которых никто не услышал, как будто отсоединился кабель, потом на экране закрутились серые тени – волна накрыла телекамеру.

По-прежнему в бикини, Лоррейн слышала разнообразные крики. Дергавшаяся ручная камера показывала, как сыплющаяся масса стальных конструкций, стекла и камня крушит красно-белую пожарную машину – сбивает лестницу, продавливает посередине, словно ребенок раздавливает ногой игрушечный пластмассовый грузовичок.

Женский голос кричал и кричал:

– Боже мой, боже мой, боже мой!..

Секундная темнота, потом снова изображение с ручной камеры – молодой человек, прихрамывая, тащит за собой женщину, прикладывая к ее лицу окровавленное полотенце, торопится уйти от настигающей сзади тучи.

Дальше пошла передача из студии. Появился ведущий, мужчина за сорок в пиджаке и галстуке. Все, что Лоррейн уже видела, мелькало на мониторах за его головой. Он был мрачен.

– Нам сообщают, что Южная башня Всемирного торгового центра обрушилась. Через несколько минут мы вас ознакомим с последними известиями о ситуации вокруг Пентагона.

Лоррейн попыталась раскурить сигарету, но рука так тряслась, что зажигалка упала на пол. Ждала, ни на миг не сводя глаз с экрана, чтобы не просмотреть Ронни. Возбужденные женщины продолжали выкрикивать что-то невразумительное. Симпатичная журналистка, стиснув микрофон, стояла на фоне густого черного дыма с оранжевыми языками пламени, сквозь который едва виднелись очертания низких крыш Пентагона.

Лоррейн настучала номер мобильника Ронни, снова услышала короткие гудки. «Линия перегружена».

Набрала еще раз, и еще, и еще. Сердце в груди колотится, бьет дрожь, отчаянно хочется услышать его голос, убедиться, что с ним все в порядке. Только помнится, что у него назначена встреча в Южной башне. В рухнувшей Южной башне.

Ей нужно снова увидеть Манхэттен, а не трижды проклятый Пентагон. Ронни на Манхэттене, а не в Пентагоне. Переключившись на канал «Скай-ньюс», она вновь увидела изображение с прыгающей в чьих-то руках камеры – трое сплошь покрытых пылью пожарных в касках, с желтыми нашивками на рукавах поспешно несут седовласого мужчину.

Горящий автомобиль. Горящая машина скорой помощи. Позади в зареве мелькают фигуры и лица. Ронни? Лоррейн рванулась вперед и приникла к экрану. Ронни? Лица возникали в дыму, как на проявляющейся фотографии. Ронни среди них не было.

Опять набрала его номер. На миг показалось, будто прозвонилась, но снова пошел сигнал «занято».

«Скай-ньюс» переключился на Вашингтон. Лоррейн схватила пульт дистанционного управления, нажала на другую кнопку. Похоже, все каналы передают одни и те же картинки, сообщают одни и те же вести, без конца повторяют кадры с первым врезавшимся самолетом, потом со вторым.

Зазвонил телефон. Лоррейн ткнула в кнопку ответа, чуть не задохнувшись от радости:

– Да?..

Техник по ремонту стиральных машин подтверждал, что придет завтра.

Октябрь 2007 года

Целью был назван Рики. Эбби время от времени видела его на вечеринках, и он сразу же направлялся к ней поболтать. Она, по правде сказать, находила его привлекательным и с удовольствием с ним флиртовала.

Симпатичный сорокалетний мужчина, слегка загадочный, весьма самоуверенный – эдакий стареющий успокоившийся пижон. Умеет разговаривать с женщинами не хуже Дэйва – чаще ее расспрашивает, чем отвечает на вопросы. Тоже торгует марками, причем с большим размахом.

Только не все они ему принадлежат. Если точно сказать, то насчет права собственности на марки общей стоимостью четыре миллиона фунтов возникли определенные споры. По словам Дэйва, они с Рики договорились разделить сумму поровну, но потом Рики заупрямился и потребовал девяносто процентов. Эбби спросила, почему бы не обратиться в полицию, но Дэйв лишь улыбнулся. Похоже, полиция им обоим не нравится.

Так или иначе, у Дэйва был план получше.

Октябрь 2007 года

Даже в прямом луче галогенового фонаря Рой Грейс никак не мог рассмотреть крошечный предмет, зажатый стальным пинцетом, который держал Фрейзер Теобальд. Голубоватое пятнышко расплывалось перед глазами.

Он прищурился, не желая признаться самому себе, что дожил до необходимости носить очки. Только когда патолог подставил под пинцет кусочек бумаги и протянул ему лупу, предмет обрел ясные очертания. Какое-то волокно, тоньше человеческого волоса, вроде паутинной нити. То прозрачное, то бледно-голубое, кончики трепыхаются на ледяном сквозняке.

– Убийца изо всех сил старался не оставить свидетельств, – говорил доктор. – По-моему, бросил здесь жертву в надежде, что труп когда-нибудь смоет в коллектор и выбросит в море, достаточно далеко от берега, чтоб его никогда не нашли.

Грейс снова взглянул на скелет, не в силах выбросить из головы мысли о Сэнди.

– Возможно, не знал, что канава не проточная, – продолжал Теобальд. – Не предвидел, что уровень воды опустится и тело увязнет в иле.

Грейс кивнул, не спуская глаз с ниточки.

– Думаю, это ковровое волокно. Возможно, ошибаюсь, однако надеюсь, лабораторные анализы подтвердят. Слишком толстое для пуловера, юбки, диванной подушки… Наверняка ковровое.

Джоан Мейджор кивнула.

– Где вы его нашли? – спросил Грейс.

Патологоанатом указал на правую руку скелета, наполовину ушедшую в ил. Пальцы уже расчищены. Он кивнул на кончик среднего пальца.

– Видите? Накладной ноготь из парикмахерского салона.

Грейс похолодел. Сэнди грызла ногти. Деловито обкусывала, сидя вместе с ним перед телевизором, напоминая жующего хомяка. Его это бесило. Порой она принималась за это занятие в постели, не давая ему заснуть, как бы раздраженная чем-то, о чем не могла – а может быть, не хотела – ему рассказать. Потом вдруг смотрела на свои пальцы, проклинала себя и просила, чтобы он больше этого не допускал. Ходила даже в специальный салон, накладывая на обезображенные ногти дорогие искусственные.

– Частично сохранилась пластмассовая основа, – объяснял Фрейзер Теобальд. – Под ней мы нашли волокно. Возможно, женщину волокли по ковру, а она цеплялась ногтями. Наиболее вероятное объяснение. Будем считать, что нам повезло.

– Повезло, – бессознательно повторил Грейс. Волокли по ковру. Голубая нитка. Бледно-голубая. Небесно-голубая.

Дома был светло-голубой ковер. В спальне. В той самой, где они спали до исчезновения Сэнди.

В голубизне, в синеве.

11 сентября 2001 года

Ронни бежал примерно минуту, потом день превратился в ночь, будто на миг случилось полное солнечное затмение. Он вдруг зашатался в удушливой зловонной бездне, оглушенный катившимся по земле громоподобным грохотом.

Словно кто-то разом выбросил в небо над головой миллион тонн едкой черно-серой вонючей муки, которая жгла глаза, забивала рот. Он немножко проглотил ее, выкашлял, снова глотнул. Рядом кружились какие-то серые призраки. Больно на что-то наткнулся – должно быть, на пожарный гидрант, ударился о проклятую хреновину, с размаху грохнулся на твердую землю, которая шевелилась, дрожала, стонала, точно некое проснувшееся гигантское чудовище.

Кто-то об него споткнулся, упал. Женский голос чертыхнулся, извинился. Донесся мимолетный запах тонких духов. Ронни вывернулся из-под женщины, с трудом поднялся на ноги, и кто-то сразу же налетел сзади, опять сбив его на землю.

Задыхаясь в панике, он встал на четвереньки, увидел ту самую женщину, похожую на серую снежную бабу, державшую в руках пару туфель. Тут в него врезался толстый огромный мужчина, обругал, оттолкнул, захромал дальше, накрытый туманом.

• Предыдущая
• 17/21
• Следующая