Меченая - Каст Филис Кристина - Страница 2
- Предыдущая
- 2/64
- Следующая
Но Кай вдруг резко дернулась и отшатнулась.
Сначала я не поверила своим глазам. Но нет, мне не показалось — Кайла и правда отпрянула, словно испугавшись. Но, наверное, заметила, как у меня перекосилось лицо, потому что тут же начала без умолку верещать в своей обычной манере:
— О боже, Зои! Что ты теперь будешь делать? Ты ведь не отправишься туда, правда?
Не станешь одной из них? Нет, этого просто не может быть! С кем же мне тогда ходить на футбол?
На протяжении всей этой тирады она ни разу не сделала попытки приблизиться ко мне. Я почувствовала, что сейчас разревусь, и из последних сил постаралась затолкать внутрь боль и обиду. Глаза мои мгновенно высохли. К счастью, я хорошо умею прятать слезы. У меня было целых три года, чтобы научиться. — Все нормально. Я что-нибудь придумаю. Наверное, это какая-то… какая-то ужасная ошибка, — соврала я.
Я не говорила, а выдавливала из себя слова. Потом, еще морщась от боли, кое-как поднялась с пола и огляделась по сторонам. К счастью, в кабинете математики было пусто, и я сначала обрадовалась, но тут же едва не задохнулась в приступе истерического смеха.
Мне вдруг пришло в голову, что если бы я так не психовала из-за проклятой контрольной по геометрии и не вернулась к своему шкафчику за учебником с благим намерением прилежно (и совершенно бессмысленно) просидеть над ним всю ночь, Ищейка пометил бы меня прямо во дворе, на глазах 1300 учеников средней школы пригорода Тулсы Брокен Эрроу, поджидавших школьный автобус, который моя барбиобразная сестрица, с присущим ей остроумием, окрестила «большим желтым лимузином».
Вообще-то я езжу в школу на своей машине, но освященная временем традиция обязывает счастливчиков вроде меня дожидаться автобуса вместе с несчастливчиками. Кроме того, ожидание автобуса — лучший способ узнать последние школьные сплетни.
Так или иначе, в этот момент в кабинете математики не было никого, кроме нас с Кайлой и длинного тощего ботана с плохими зубами, которые я, к сожалению, успела очень хорошо разглядеть, потому что ботан пялился на меня, разинув пасть, будто бы я только что произвела на свет целый выводок крылатых поросят.
Я снова раскашлялась, на этот раз реально тяжело и надрывно.
Ботан еле слышно пискнул и бросился спасаться в комнату отдыха, прижимая к своей цыплячьей груди шахматную доску. Готова поспорить, с сегодняшнего дня шахматный клуб будет собираться после занятий только по понедельникам!
Интересно, вампиры играют в шахматы?
И есть ли у них команда чирлидеров из девчонок, как две капли воды похожих на куклу Барби? И вот еще — играют ли они в музыкальных группах? И какие они — вампиры? Бывают ли вампиры — эмо? Неужели парни там тоже носят девчачьи штаны и уродские челки, закрывающие половину лица? Или все они сплошь готы, которые забыли, что такое мыло? Значит, я тоже стану готессой? Или — о нет, только не это! — эмо?
Вообще-то я не особенно люблю черный цвет, по крайней мере, не испытываю желания одеваться в черное с головы до пят. Кроме того, не страдаю непреодолимым отвращением к воде и мылу, меня не тянет на радикальную перемену прически или эксперименты с подводкой для глаз.
Все эти дурацкие мысли вихрем пронеслись в моей голове, и только очередной приступ кашля спас меня от нового приступа истерического хохота.
— Зои? Ты в порядке? — взвизгнула Кайла таким тоненьким голосом, будто кто-то ее ущипнул, и еще на шажок от меня отстранилась.
Я сделала глубокий вдох, пытаясь справиться с подступающим бешенством. Кажется, этого я не заслужила! Мы с Кай дружим с третьего класса, а теперь она смотрит на меня с таким ужасом, будто я превратилась в трехглавое чудовище!
— Кайла, это же я. Точно такая же, как три секунды, два часа и два дня назад. Вот это, — я раздраженно указала на свой раскалывающийся от боли лоб, — не могло меня так изменить!
Глаза Кайлы снова наполнились слезами, но тут, на счастье, ее мобильный голосом Мадонны запел «Material Girl».
Кайла машинально взглянула на экран и мгновенно сделалась похожа на кролика, попавшего в лучи автомобильных фар, из чего я заключила, что звонит ее парень Джаред.
— Не жди меня, — устало выдавила я из себя. — Поезжай домой с Джаредом.
Облегчение, промелькнувшее в глазах Кай, ударило меня, как пощечина.
— Позвонишь мне потом, ладно? — небрежно сказала Кайла, со всех ног бросаясь к выходу.
Я смотрела, как она бежит по восточной лужайке к парковке. Прижав мобильный к уху, моя подруга что-то оживленно рассказывала своему Джареду. Готова поспорить, это она в красках описывала ему, как я прямо на ее глазax превратилась в кровожадного монстра.
Самое печальное, что это превращение было для меня далеко не окончательным. Вариант первый: я превращаюсь в вампира, то есть становлюсь чудовищем и изгоем в глазах всех нормальных людей. Вариант второй: мое тело отвергает Превращение, и я умираю. Навсегда.
Разумеется, во всем этом была и хорошая сторона. Можно было отмазаться от контрольной по геометрии.
Плохая же заключалась в том, что мне предстояло отправиться в Дом Ночи, частную закрытую школу в тихом центре Тулсы, которую все мои друзья называли попросту Вампирским интернатом, где следующие четыре года со мной будут происходить всякие жуткие и невероятные физические изменения, а моя жизнь превратится в абсолютный и каждодневный кошмар. Разумеется, только в том случае, если все это меня окончательно не доконает.
Клево. Честное слово, ничего такого я не хотела. Я мечтала о простой нормальной жизни, насколько это возможно, имея мегаконсервативных родителей, злобного и замкнутого младшего брата и «прекрасную» до жути старшую сестрицу.
Я хотела сдать геометрию. Хотела хорошо окончить школу, чтобы поступить в ветеринарный колледж при Оклахомском университете и навсегда вырваться из Брокен Эрроу, штат Оклахома. Но больше всего я хотела прижиться, стать своей — хотя бы в школе. Дома все было безнадежно, поэтому мне оставались только друзья и жизнь вне семьи.
А теперь у меня отнимали и это.
Я потерла лоб и растрепала волосы, чтобы они упали на глаза и хоть как-то прикрыли Метку, горевшую у меня прямо над бровями. Потом низко опустила голову, делая вид, будто страшно заинтересовалась какой-то фигней, чудом обнаружившейся в моей же сумке, и бросилась к двери, выходившей на школьную парковку.
Но перед самым выходом замерла как вкопанная. Через боковые стекла унылой школьной двери я заметила Хита. Девчонки облепили его со всех сторон, кокетничая и поправляя волосы, а парни, как придурки, вхолостую газовали на своих здоровенных пикапах, пытаясь (по большей части безуспешно) выглядеть крутыми.
Неужели когда-то и мне это нравилось? Но я привыкла быть честной с собой, поэтому вспомнила, что Хит может быть ужасно милым, да и вообще он совсем не плохой парень. Особенно, когда не пьет.
Со стороны парковки донесся писклявый смех. Так, только этого мне не хватало! Кэти Ричтер, главная школьная потаскушка, мерзко хихикая, изображала, будто хочет влепить Хиту пощечину. Даже оттуда, где я стояла, было видно, что Кэти открыла очередной сезон брачных игр. И лишь один тупоголовый Хит, как обычно, ничего не понял и только идиотски смеялся.
Ну и денек! Похоже, дальше будет только хуже. Проблема заключалась в том, что мой чудесный зеленовато-голубой «Фольксваген»-«жук» 1966 года был припаркован как раз посреди этого сборища!
Нет. Я не могла выйти. Просто не могла заставить себя пройти мимо этой кучи придурков с проклятой Меткой во лбу. И знала, что никогда уже не буду одной из них.
И тогда я вспомнила последнего парнишку, помеченного Ищейкой.
Это случилось в самом начале прошлого года. Ищейка явился перед началом занятий и указал на парня, который шел на первый урок. Самого Ищейку я в тот раз не застала, но встретила его жертву через несколько секунд после того, как все случилось.
Побросав книги, парень бежал прочь из школы, на его бледном лбу горела синяя Метка, а по белым щекам катились слезы. Я никогда этого не забуду. Казалось, в то утро вся школа высыпала в коридор, и все шарахались от Меченого, словно он был заразным. Я тоже была среди тех, кто жадно его разглядывал и расступался, освобождая ему дорогу. Вообще-то мне было жаль беднягу, но я не хотела прослыть «девчонкой-которая-водится-с-этими-выродками». Какая жестокая ирония, не правда ли?
- Предыдущая
- 2/64
- Следующая
