Дочь Императора. Том 2 (СИ) - Еремина Дарья Викторовна - Страница 7

— Почему четвертая? — Подняла я взгляд, когда мы сели с краю одного из длинных столов в стремительно заполняющейся обеденной палатке. Инфор пожал плечами.

— Стараешься, наверно.

— Вы о ступени? — Удивленно вмешалась мама. — Ей по окончании Школы определили предел.

— Предел? — Усмехнулся маг, поднимая взгляд от тарелки. — В бытовой магии и креацине она со своей усидчивостью потянет на девятую от силы. Владение чистыми стихиями и преобразованиями — пятый. Дальше не пойдет ввиду неверия в собственные силы. В щитах может дойти до третьего, если не будет лениться. — Инфор обернулся ко мне, откусывая жесткую лепешку. — А если пойдет по стопам Сархата, то ступеней вообще не обозначено. Так кто определяет пределы?

— Ну, ясно. Тебе виднее. — Кивнула тетя.

Я двинула бровями и запустила в рот красный боб. Взгляд упал на стучащие по столешнице пальцы тети. Подняла взгляд к ее лицу. Склонив голову на бок, она наблюдала за кем-то за нашими с Инфором спинами. Я обернулась заинтересованно. Пробежалась по незнакомым лицам за столами переполненного навеса. Кто-то уходил, кто-то вставал, кто-то заходил внутрь. А потом взгляд остановился на русой голове, замершей неподвижно.

Петир смотрел на меня, стоя одной ногой за, а другой перед лавкой, на которую собирался сесть. Я нахмурилась, отводя взгляд. Кивнув мне приветливо, без улыбки, он сел.

Мгновенно потеряв аппетит, я смотрела на скудный ввиду нахлынувших гильдийцев обед.

— Дайан, ешь. Потом поговорите. — Проговорила мама заботливо и строго.

Подобравшись, я хотела подняться.

— Сиди. — Одернула меня тетя. — Сама не хочешь, дай другим поесть.

Я кивнула, виновато опуская взгляд.

— Смена через пятнадцать минут. — Кивнула мама небрежно.

Подметя все, что было в тарелках, они поднялись. Дотронувшись до моего плеча, сначала тетя, потом мама пошли к выходу. Не прошло и минуты, как место заняли две немолодые веселые женщины-рейнджеры. Пожелав им приятного аппетита, я поднялась. Инфор поднялся вместе со мной. Кусая губы, я пошла из обеденного навеса, уткнув взгляд в песок под ногами. Вокруг, прячась в узких полосках тени от навесов и палаток, обедали те, кому было все равно, есть ли под их тарелкой стол или нет. Кто-то приветствовал Инфора голосом, или кивками. Он отвечал хмуро и безмолвно. Стало значительно тише. Люди попрятались от жарящего солнца, где могли. Такое количество народу лагерь вместить был не способен. Наверняка кто-то разместился в незакрытых зданиях древнего города. Поискав глазами, где бы приткнуться, я просто обернулась на вход под навес и замерла посередине местной улицы. Кинув на меня привычный острый взгляд, Инфор предпочел отойти в тень.

Я все понимала… Я знала, что ничего уже не исправить и не вернуть. Но просто уйти сил не было. Практически сразу он вышел, улыбнувшись легонько, жалко, болезненно. Я хмурилась, изо всех сил сдерживая слезы. Как же я безумно скучаю… И как это явно становится, когда ты рядом.

В мыслях была такая гнетущая, выжженная пустота, что слова приветствия не находились.

— Забавное создание… — Проговорил он, кинув взгляд на Нис.

— Петир… — Сглотнула я, преодолевая два шага, разделявших нас.

Обняв меня и целуя в висок, он что-то шептал. Пытался успокоить. Прижимал к себе, гладил волосы. А я лишь дышала им, боясь отпустить. Не могла выпустить из рук, прекрасно зная, что уже потеряла.

Когда я подняла лицо, Петир смотрел все тем же до боли знакомым внимательным взглядом. Будто не было прошедших месяцев, не было Ройса и Перелесья. Будто пытаясь снова что-то понять во мне. До слуха начали доносится реплики наблюдающих сцену. Кто-то знающий Петира смеялся, прося его оставить и ему. Я покраснела, беря его за руку. В доме, куда мы переместились, нас никто не побеспокоит. Я не знала, что хотела сказать ему. Просто побыть с ним, болтая хоть о чем.

Когда за нами захлопнулась дверь, я облегченно вздохнула. Это невообразимо… пройти сквозь толпу насмехающихся гильдийцев было сравнимо с купанием в сточной канаве…

— А Инфора к тебе Андрес приставил? — Улыбнулся Петир.

— Вы знакомы? — Удивилась я, оборачиваясь.

— Конечно. Я же теперь в боевой Гильдии в Милоране…

— Пошли наверх. — Тряхнула я головой.

— У тебя есть талант — оказываться в центре внимания, где бы ты ни появилась. Сейчас, со стороны, это смотрится именно как способность притягивать к себе взгляды, слухи, события…

Я засмеялась, поднимаясь по ступеням. За спиной хлопнула дверь. Инфор, конечно, отличается некоторой деликатностью. Но выжигающий легкие воздух пустыни был способен загнать под крышу кого угодно.

— Наверно, я должен тебя поздравить? — Спросил Петир, заходя за мной в единственную комнату второго этажа. Я удивленно обернулась. — Император признал тебя дочерью!

— А если я скажу, что на самом деле прихожусь ему дочерью, ты поверишь? — Я присела на деревянный настил одной из коек. Петир замер у стены, подперев ее плечом.

— Если ты скажешь, я попытаюсь поверить.

Я вздохнула, понимая его сомнения. Лично в его глазах, скорее всего, Андрес признал меня, чтобы оградить. Незнакомым же людям версия с дочерью казалась крайне сомнительной. Хотя бы из-за нашей разницы в возрасте и всех предшествующих слухов.

— Это правда. — Кивнула я. — В тот вечер во дворце это увидела псионик, работающая в доме Саши. А потом подтвердила и мама.

Подойдя, Петир присел напротив, закинув ногу на деревянный настил. Только когда он откинулся на жесткую спинку и закрыл глаза, я увидела разваливающую его усталость. Хотелось приласкать его, поцеловать нежно и успокаивающе, но я лишь сжала кулак. У него уже другая жизнь. Даже не важно, выросла ли та навязанная Ройсом связь с Анри в какие-то отношения. Мне места в его жизни уже не было. А своей лаской я лишь заведу его… Обернувшись, я выдохнула.

Как же я скучаю по твоим рукам, прикосновениям, поцелуям. Ты не представляешь…

— Откуда вас перебросили? — Спросила я тихо, чтобы не дать голосу сыграть со мной злую шутку.

— С востока нашу тысячу. Две тысячи из центра, вроде. Одну из Милорана. И одна… то что от нее осталось — с южной границы. Мы вывели все население из Эземстера, Лиоха и Турена. Думали, эсхонцы пойдут вглубь, там укрепленные города старых границ. Но они не пошли, выместив злость на пустых городах, когда-то принадлежавших Эсхону. На защиту старых границ кинули более или менее свежие силы. — Петир усмехнулся. — А нас сюда.

— Глупо как-то… — Подумала я вслух. — Ведь у каждого есть цель. У Харенхеша — раскопки. У Эсхона и Дозарана — отвоевать приграничные земли или растащить Объединенные земли по кусочкам, как программа максимум. Они не могут договориться что ли?

— Не могут. Дозаран с Харенхешем еще как-то контактирует. Эсхон же играет свою музыку. Они как бандиты. И думают как бандиты и действуют…

— Вот уж… — Я усмехнулась. — Сдается мне, что это парочка из Умена обрушила мой дом…

— Твой дом?

Я вздохнула, облокачиваясь по его примеру на спинку и закидывая ногу на деревянный настил.

— У меня больше нет дома, Петир.

— Печально. — Кивнул он. Я подняла взгляд, чтобы увидеть выражение его лица. Было дико понимать, что для него это могло быть просто «печально». Мог ли он огрубеть за прошедший месяц (всего месяц!) настолько? — Но ты всегда можешь взломать замок и воспользоваться чужим гостеприимством. — Усмехнулся он горько.

Я усмехнулась в ответ.

— У тебя есть отец — Император. Есть дед с бабкой с особняком в Зальцестере. В конце концов, есть полукровка…

Я помолчала, ожидая его взгляда. Но он так и не открыл глаз.

— Был бы ты здесь сейчас, если бы верил в то, что у меня «есть полукровка»?

— Знаешь, о чем я мечтаю? — Открыл он глаза неожиданно. Я удивленно вскинула брови. — Снять эти сапоги. И помыться. И еще выспаться так, чтобы не дергали постоянно. И чтобы не снилось ничего.

Я опустила голову, не отводя взгляд. Ну… Сапоги ты можешь снять. Это я переживу.