Первые шаги (СИ) - Кузмичев Иван Иванович - Страница 30
- Предыдущая
- 30/81
- Следующая
-Эй, служивый!– крикнул я ветерану.
-Да, ваше благородие?– резко повернулся на месте седой мужчина.
-Ты, этих юнцов воинской науке обучаешь?– на всякий случай спросил я его, мало ли, подменяет, может настоящего наставника.
-Я, ваше благородие,– ответил ветеран, кланяясь со всевозможным уважением.
-И как? Делают успехи эти молодцы?– поинтересовался я у него.
-Делают ваше благородие, правда чтоб науку воинскую постичь и жизнь бывает мало…,– с некой гордостью ответил ветеран, глядя на согнувшихся в поклоне юнаков.
-А почему вполне здоровый ветеран не служит государю-батюшке, а обучает молодых вьюношей?– поинтересовался Кузьма.
В ответ ветеран поднял правую руку, где вместо ладони был деревянный набалдашник, с неким аналогом вилки.
Однако меня все же удивил сей факт, все же ветеранов стараются держать поближе к армии, поэтому частенько на перевалочные пункты – станции отправляют таких вот калек обучать молодежь.
-А почему тебя на станцию не определили? Опыт нужно молодым солдатам передавать,– спросил я его.
-Набор на них уже закончен был, да и мне самому как-то не сподручно сидеть там, все же молодых обучать надо здоровья много, а уж если они и не хотят этого, то и стараться старому калеке нечего,– просто ответил ветеран.
-Похвально, вот только я что-то не вижу у тебя солдат, радости от этого,– заметил я ему.– Не просто так же ты взялся обучать отроков?
-Они сами напросились, ваше благородие. Вот Прохор, к примеру, один словно перст, а Федор друг его закадычный, привязались ко мне словно банные листы и не отставали пока не начал им опыт свой передавать.
Два парня, стоящие чуть в стороне от ветерана опустили глаза.
-Отрадно видеть мне такой похвальное желанье,– честно сказал я им.– А зовут тебя как служивый?
-Михеем кличут ваше благородие.
-Что ж Михей, коли ты, этих отроков обучать взялся, то быть может, сможешь и больше народу обучить науке воинской?– напрямую спросил я ветерана.
-Здоровье уже не то у меня много народу обучать, ваше благородие, да и постойных денег едва хватает,– с огорчением сказал Михей.
-О деньгах не беспокойся, а на счет здоровья я тебе вот что скажу, настоящему солдату, а именно такого я вижу перед собой, для укрепления духа и тела не нужна мягкая перина. Ему нужен свежий воздух и приказ! Разве не так Михей?
-Так, ваше благородие!– морщины на челе ветерана разгладились, на губах появилась улыбка.
-К тому же дам я тебе людишек в помощь…
-Коли так, то и думать здесь нечего,– почесал подбородок ветеран.– Вот только с отроками, я не очень ласков, все же наука воинская эта не любящая жена, а суровая теща, помогающая в жизни, но не приносящая счастья в обучении. Ведь именно юнцов предстоит учить?
-Правильно думаешь, именно их,– согласился я с ним.– А что суров, так это и нужно. Отроки, должны понимать, что не в день Ивана Купалы вокруг костров прыгают!
-Это конечно правильно, ваше благородие, но вот людишки нужны такие, чтоб я в них уверен был, а то бывает так, что отдашь приказ и сам же следишь за каждым шагом его выполнения…
-Всех кандидатов ты отберешь сам, правда, с моего дозволения,– тут же сказал я ему.
-Но как же так, ваше благородие? Сколько ветеранов надо? Куда их на постой опредлеять, елси я уже например могу десяток собрать таковых?– охнул Михей.
-Как только появится хотя бы один такой, то ты сразу же придешь во дворец наместника, там все тебе объяснят. Понял?– спросил я его.
-Так точно, ваше благородие!– ответил он.
-Коли так, то до встречи. Жду твоего визита,– напоследок бросил я, разворачивая коня к воротам подворья.
Вернулся я в расположение корпуса ближе к вечеру, проведя весь день с витязями, сменяющими друг друга на полигоне в течение пяти часов. Так что думать, о чем-либо, кроме плотного ужина и сна мне было не досуг.
Вот только проснувшись рано утром, я не стал откладывать дела в долгий ящик и сразу же пошел в казармы к витязям, лично посмотреть на занятия будущих воинов России. К тому времени как я встал, занятия кадетов уже шли полным ходом, подъем юношей был равно в шесть часов утра, да и распорядок дня больше напоминал, распорядок дня армейских подразделений в моем времени. Правда отличия были разительные, но принцип был такой же, загружай человека на максимум его возможностей, и тогда у него в голове не будет ненужных мыслей. А уж с юнцами тем более надо держать ухо востро, у них кровь играет, хочется приключений, сам знаю, проходили, на личном опыте так сказать.
Стараясь не мешать занятиям, я аккуратно протиснулся на задние ряды слушательной залы, напоминающие аудитории для лекций в моем родном университете, правда, не такие большие как в нем, но все же.
Как приятно, оказывается, иногда вспомнить «молодость». Мне даже взгрустнулось по тем временам, когда я сам сидел в аудитории и вместо внимательного прослушивания лекций читал какую-нибудь книжку.
Эхх, как же здорово было!
Хотя сейчас у меня есть то дело, которое, забирая большую часть сил. Но и приносит истинное удовольствие от проделанной работы, жаль только, что не всегда…
Вот и сейчас, сидя на полуторачасовом занятии по военной истории, я погрузился в свои мысли столь глубоко, что не с первого раза услышал обращение к себе.
-Ваше Высочество, вы не поможете нам?– донеслось до меня как будто из далека.
-Да, конечно, Руслан Дмитриевич,– ответил я немолодому историку-тактику, «отбитому» мной у знати. Раньше Руслан Дмитриевич Пыжов, мелкий дворянин, получивший еще при Алексее Михайловиче небольшое имение, преподавал историю боярским отпрыскам.
-У нас возникла одна небольшая проблема, Ваше Высочество,– сказал он.– Не могли бы вы помочь разобраться в ней?
Суть проблемы была в следующем. Разбирая множество вопросов, в частности и такие как битвы разных эпох, преподаватель столкнулся с тем, чего так бояться и одновременно желают видеть все учителя – любознательностью молодого поколения. Пусть этот первый набор кадетов был почти целиком и полностью из юнаков обделенных судьбой счастьем, проще говоря основная часть была одинокими или наоборот росли в чересчур больших семьях, для которых освобождение от лишнего рта манна небесная. Для кадетов пока еще не существовало никаких авторитетов, они только начинали впитывать в себя все мои чаянья и надежды, под внимательных приглядом наставников и учителей. Мне нужны думающие и верные воины, конечно, всегда остается шанс того, что они начнут «слишком много» думать, но без риска не куда не денешься, если конечно хочешь играть по-крупному. Кадеты живо интересовались причинами наших поражений в идущей войне со шведами. Вот и сейчас встал вопрос о том, в чем была причина поражения наших войск под Нарвой в 1700 году.
Как я понял из сбивчивых полу фраз учителя-наставника витязей, он не мог сказать им того, что государь неправильно подобрал командующего армией, дабы не навести на царя никакой тени.
«Что ж, похвально, коли, Руслан Дмитриевич так заботится о репутации нашего государя. Надо будет, потом с ним переговорить. Когда время будет,– сделал я себе зарубку в памяти».
-Похоже, я смогу ответить вам на поставленный вопрос, братья*,– сказал я, наконец, вставая со своего места и направляясь к трибуне.– Итак, витязи, я много услышал вопросов от вас касаемо того, почему мы проиграли. Я прекрасно вижу, как больно вас задевают все те «черные дни», когда наши воины ложились в землю, не принося побед русскому оружию! Но это не повод для того, чтобы их можно было унижать, а тем более оскорблять тем, что они плохие воины. Нет, братья! Воины, не показавшие спины врагу достойны, называться храбрейшими! Другое дело, что выучка у них была недостаточной, что, кстати говоря, мы вместе с вами и будем повышать каждый день! Вот именно из-за того, что наша армия, тогда не отличалась этими качествами в нужной мере, наш государь, Петр Алексеевич был вынужден в силу обстоятельств пригласить на пост командующего иностранца – фельдмаршала фон Круи.
- Предыдущая
- 30/81
- Следующая
