Глубокий контакт - Астахов Андрей Львович - Страница 3
- Предыдущая
- 3/14
- Следующая
События развиваются совсем не так, как я ожидал. То, что со мной происходит, невероятно. Покойный Костыль втянул меня в историю, из которой будет очень непросто выбраться. Но пока я в безопасности. Во всяком случае, мне кажется, что я в безопасности.
Ночь прошла спокойно. Я хорошо выспался и впервые с момента прилета на Аваллон не видел снов. Возможно, это действие лекарств, которыми меня напичкал доктор. Я спокоен. И готов ко всему. С утра меня посетил майор Зебровски и пригласил на обед. Вероятно, он во время обеда раскроет свои карты. Я бы очень этого хотел. Не люблю неясности. Одно очевидно – Зебровски всерьез намерен меня использовать. Для чего? С какой целью он собирается ввести в свои шпионские игры бывшего ученого? Что это ему дает? Спецагент из меня никакой, это Зебровски должен понимать. Я не верю ему, когда он говорит о моей якобы уникальной устойчивости к G-импульсу. Надеюсь, сегодня он будет со мной откровенен. Начнет темнить, я просто откажусь. Пусть попробует меня заставить. Убьют так убьют. Я готов к смерти – с ней все закончится. Жаль только, что своей цели я не достиг. Ничего, если все, что говорят о загробной жизни, – правда, то Зебровски лишь ускорит мою встречу с Катей. И тогда хоть одно мое желание исполнится.
Обед у майора Зебровски приятно поразил Северянина. До сих пор он считал, что вряд ли что на «Большой Маме» сможет удивить его по-настоящему. Ничего интересного тут быть не могло. Следуя за Зебровски в кают-компанию базы, он проходил одно за другим рабочие отсеки базы – бесконечный лабиринт галерей-труб с бронированными ячеистыми стенами и герметически запирающимися бронедверями. Галереи выходили в бесцветные помещения, заставленные темно-зелеными армейскими ящиками, штабелями пластиковых панелей и аккуратно сложенным стальным прокатом. Где-то стучали и гудели механизмы, мощные вентиляторы с воем нагнетали в галереи свежий воздух, лязгали двери, пропуская людей в следующий отсек. Но кают-компания базы была иной. Северянин оценил и хорошую стильную мебель из настоящего дерева, явно сработанную на Земле, неожиданный фонтанчик прямо в центре зала, и приятную цветовую гамму интерьера, и живые растения в ярких керамических горшках вдоль стен. Прямо офис преуспевающей компании, а не помещение в военном бункере. Но не это его поразило больше всего. Едва он вошел сюда, сердце у него защемило: за огромными окнами виднелся пейзаж средней полосы России. Ему на миг показалось, что в лицо ему пахнул аромат летнего русского луга, запах согретой солнцем травы, свежий и пряный.
– Здорово? – Зебровски довольно засмеялся. – Хорошая иллюзия. Всего лишь несколько видеопанно и со вкусом подобранные видеоролики. Я знал, что это произведет на вас впечатление.
– Зачем вы это сделали?
– Мой персонал состоит из живых людей, – ответил майор, жестом предложив Северянину сесть к накрытому столу. – Мы часто испытываем ностальгию по Земле. Местный пейзаж весьма уныл, порой очень хочется ярких красок. Кстати, как там, на исторической родине? На матушке-Земле еще не забыли, как играть в футбол?
– Не забыли. Только погода не располагает для игр на свежем воздухе. Июль был дождливым. Во всяком случае, в моем родном городе.
– Угощайтесь, – сказал майор тоном гостеприимного хозяина. – За обедом разговор всегда приятнее. Не стесняйтесь. Вы что пьете?
– Водку. – Северянин невольно сглотнул слюну: он вдруг понял, что страшно голоден. – Русскую.
– Другой у нас нет. По одной за знакомство?
Северянин принял налитую стопку из рук майора и внезапно подумал, что первое чудо с ним уже случилось. Он не погиб в горячей пустыне у Пика Вдовы и может наслаждаться такой простой и такой мало ценимой прежде радостью – комфортом и вкусной едой. Он медленно выпил водку, а потом с еще большим наслаждением занялся горячим борщом со сметаной – душистым, наваристым и божественно вкусным. Зебровски с улыбкой наблюдал, как он ест.
– Наверное, в Загоне пришлось есть концентраты, – заметил он. – Вообще-то они вкусные, но надоедают. Хочется домашнего, не так ли?
«Не просто хочется», – подумал Северянин. С тех пор как заболела Катя, он готовил себе сам. Как мог, так и готовил.
– Вся еда натуральная. У нас на базе есть своя ферма, где мы разводим поросят, своя теплица и рыбный пруд. Правда, все эти вкусности наша дополнительная, а не основная пища. Приходится изо дня в день есть долбаные концентраты и консервы. Давайте по второй пропустим. – Зебровски наполнил стопки. – Вам сейчас полезно немного выпить.
– Я знаю, – ответил Северянин. – За что пьем? За удачную вербовку?
– За будущее сотрудничество. Ваше здоровье!
Северянин выпил залпом, поймав ободряющий взгляд майора, придвинул себе тарелку со вторым блюдом – тушеным карпом с молодым картофелем и зеленью. То ли от водки, то ли от вида вкусной еды у него набежала слюна, и Северянин внезапно разозлился на самого себя. Он словно нищий, позванный к столу богача. Никогда прежде он даже не представлял себе, что может испытывать такое наслаждение от еды.
– Вы всегда так кормите своих агентов? – спросил он.
– Нет, – с усмешкой сказал майор. – Вы – исключение. А знаете, почему? Вы первый агент, которого я принимаю здесь, на базе. Обычно мы вербуем наших агентов еще в Загоне или в Ураниум-Сити.
– К чему такая секретность?
– Сразу видно, что вы не военный человек. Секретность – первое условие успеха. А совместный обед располагает к откровенности. Я хочу с вами откровенного разговора, потому что вы мне понравились.
– Вам понравилась моя живучесть?
– Нет. Я истосковался по общению с интеллигентными людьми. Если не считать доктора Пауля Авермана – вы его видели, – персонал этой базы состоит из ветеранов военно-космических войск. Они все славные ребята, но слишком уж одномерные. Мне не хватает разговоров ни о чем. Знаете, когда люди просто собираются и болтают – о женщинах, искусстве, рыбной ловле, коллекционировании. Пока не появились вы, мы все свободное время проводили с доктором, болтали и играли в ма-джонг. Вы любите ма-джонг?
– Не очень.
– Вы ешьте, ешьте…. Пока вы будете поправлять свое здоровье, мы с вами пообщаемся. Мне следует вам многое объяснить, потому что я собираюсь поручить вам крайне ответственную миссию. Я бы сказал, решающую миссию.
– Вы возлагаете на меня слишком большие надежды, – ответил Северянин, не поднимая глаз от тарелки.
– Может быть. Но, так или иначе, вы будете ее выполнять. Я человек прямой, говорю, что думаю. Справитесь – будете щедро вознаграждены. Погибнете – я найду другого агента. Наверняка найдется сумасшедший, который снова попытается проникнуть в Долину Снов и попадет под наши излучатели.
– Спасибо за откровенность.
– Еще водки?
– Наливайте. – Северянин почувствовал странную решимость.
– Ого, вы стали бодрее! Мое угощение и мой цинизм возвращают вас к жизни!
– За что будет третий тост?
– За погибших. В армии третий тост всегда пьют за тех, кто не вернулся с задания.
– Отлично. Я теперь знаю, на каком тосте вы будете вспоминать меня.
– О, как вы себя недооцениваете! – Зебровски изучающе посмотрел на Северянина. – Давайте определимся, Николай Дмитриевич, как мне вас лучше называть.
– Вы же уже выбрали. Для всех я Северянин.
– Хорошо. Я буду звать вас Ник.
– А как мне называть вас?
– Зовите просто майором.
– Это звучит как-то унизительно. У вас ведь есть имя.
– Конечно. Больше того, у меня, как у всех разведчиков, много имен.
– Хорошо. Пусть будет майор. – Северянин отложил вилку, удовлетворенно вздохнул. – Я сыт, можете начинать.
– Отлично. Я постараюсь быть доскональным во всем, кроме тех несущественных мелочей, которые вам будут неинтересны. Скажу сразу – наша беседа будет записываться. Так положено, уж не обижайтесь.
– Вы сделали меня своим инструментом. После этого смешно на что-либо обижаться.
– В ваших словах все время сквозит упрек. Вы будто обвиняете меня в том, что я очень скверно с вами поступил. Вы неблагодарный человек, Северянин.
- Предыдущая
- 3/14
- Следующая
