Без образа и подобия - Артемьев Роман Г. - Страница 18

– Два человека за угловым столиком. – Надо было срочно переводить разговор на другую тему. – Кто они?

– Местные стражники, одновременно «крыша». Их Звенислав предоставил. Мы их прикармливаем – в будущем пригодятся.

Кицуне на протяжении тысячелетий имели дело с организованной преступностью. Тип отношений менялся в зависимости от обстановки, неизменным оставалось одно – торговцев доили. Или пытались доить. Отдельные криминальные личности и целые синдикаты требовали дани с той же настойчивостью, что и представители официальных властей. Хитрый Нос утверждал, что первым делом в новом городе узнает, кто и сколько «берет на лапу». Платить приходилось всем – от простых постовых до серьезных дяденек в санитарной и налоговой инспекциях. Лисы принимали такую ситуацию как данность, – меня она раздражала.

– Если всем платить, денег не останется, – вырвалось невольно.

– Ерунда, – отмахнулась от моих слов Чистый Родник, – рестораны нечто вроде базы, основные деньги зарабатываются другими путями. Всю прошлую неделю на акциях играли, сейчас валютой занялись. Поиздержались мы сильно…

Под глазами у пригорюнившейся девушки чернели круги от недосыпа. Старейшие решали вопросы взаимодействия с властями города – официальными, криминальными и оккультными, а на Чистого Родника свалилось обустройство нового дома и финансы. «Раз ты Видящая, выигрывай», сказала ей Ступающая Мягко. Девушка выигрывала. Одна. Другие члены клана или не владели нужной магией, или помогали старейшинам.

– Ты меняешь рынки?

– Угу. Открываешь счет, кладешь пять тысяч, выигрываешь еще десять. Пять снимаешь, счет отдаешь молодым – пусть учатся; если спустят обратно до первоначального взноса – зовут. А сама занимаешься новым счетом в другой области. Нельзя сразу выигрывать слишком много: за такими счастливчиками следят. Раньше намного проще было, мне дед рассказывал. – Внезапно девушка шаловливо улыбнулась, захихикала и важно произнесла: – Наш клан гордится своими достижениями на ниве изыскания новых источников доходов. Ты знаешь, во времена Северной Вэй мы первыми облегчили работу чиновников Монетного двора и наладили собственный выпуск бумажных денег. Решили не беспокоить важных людей своими мелкими нуждами.

Кицуне чтили человеческие законы, но жили по своим. Если им казалось безопасным продать килограмм-другой героина или спекулировать контрабандой, так и поступали. И никаких моральных терзаний не испытывали. Хитрый Нос рассказывал историю из своего прошлого, когда в правление Елизаветы на Урале помогал Акинфию Демидову наладить чеканку фальшивых монет: в этой области клану действительно есть чем гордиться – Расколотая Гора на фальшивках специализировалась. Старый лис с гордостью вспоминал, как сделал оттиски, создал производство, обучил мастеров. К несчастью, выгодное предприятие сгубила жадность. В погоне за прибылью Демидов снизил качество «продукции», и на след мастерской вышла Тайная канцелярия. Уральский магнат решил проблему просто – приказал затопить шахту со станками. Из всех мастеров выжил один Хитрый Нос.

Надо полагать, любви к людям эта история ему не прибавила.

– Вам нужна моя помощь?

Оба кицуне посмотрели на меня широко раскрытыми глазами.

– Господин Максим, – мягко, словно говоря с душевнобольным, начал Белый Хвост, – вы наш гость. Самый желанный и драгоценный. Ни при каких обстоятельствах мы не посмеем просить о каком-либо одолжении новом, а уж тем более не станем возлагать на вас свои обязательства.

– Серьезно, ты и так уже много сделал. Ты думаешь, родичи не понимают, что добрались до Питера только благодаря тебе? – подхватила Чистый Родник. – Отдыхай, учись, пока можно.

– Я не умею читать на китайском. У меня есть вопрос, который требует времени и помощи старейшин. Сейчас они заняты, а у меня есть свободное время. Наследница клана, тебе безвозмездно предлагают ресурс, почему ты от него отказываешься?

– Потому что у нас и так перед тобой огромный долг.

– Тогда считай это платой за проживание и кормежку, – кивнул я на столик. Видя, как девушка скорчила скептическую гримасу и стучит пальцем по лбу, мне пришлось поправиться: – Или заключим еще один договор – мне деньги нужны. Раньше я бандитов грабил, теперь надо легализовываться.

Чистый Родник призадумалась. Ее хорошо обучили, положение «благо клана превыше чести» она запомнила крепко. Поэтому идея привязать сильного бойца, к взаимной выгоде, конечно же, осела на подготовленную почву.

– Давай я подумаю, хорошо? А пока что составь мне компанию, раз время свободное есть. Съездим в один магазинчик – затоваримся.

Из прохода послышались легкие шаги Шелковой Шубки. Женщина подошла к нашему столику, окинула присутствующих лукавым и веселым взглядом, мило улыбнулась. Чистый Родник вскочила с места, подцепила меня под локоток и только потом обратилась к помощнице:

– Шелковая Шубка, мы с Максимом отъедем в лавку Сары, оставляю ресторан на тебя.

– Как будет угодно младшей… госпоже.

Еле заметная пауза перед последним словом полностью изменила смысл фразы. Теперь не хозяйка отдавала приказ своей служанке, а взрослая умудренная женщина соглашалась с прихотью ребенка. Да, до таких высот Чистому Роднику еще расти и расти. Девушка и сама поняла, что раунд остался за противницей, потому что закусила губу и с трудом подавила отразившуюся в ауре вспышку злости. Круто развернувшись, однако сохраняя достоинство, она потащила меня к выходу.

Припаркованная «Тойота» поражала незапертыми дверцами и торчащими в замке зажигания ключами. Странно, что ее не угнали. Последнюю мысль я высказал вслух.

– Ничего с ней не сделается, – фыркнула Чистый Родник. – Ее дед заклинал.

– Ты имеешь в виду Хитрого Носа?

– Да. Он отец моей матери.

Я завел машину, заставил девушку пристегнуться. Она фыркнула и с видом оскорбленной гордости подчинилась. Между прочим, сегодня Чистый Родник впервые на моей памяти отправилась по делам без охранника. Глава клана считает город безопасным или настолько верит в меня?

– Куда едем?

– Вот, – сунула она мне визитку. – Владимирская площадь, это недалеко от Невского. Подожди, сейчас карту найду.

– Я знаю, где это.

– Откуда? Ты раньше жил здесь?

– Да.

Санкт-Петербург – мой родной город. Хорошо знакомый. Любить его невозможно – разве что ненавидеть или восхищаться, часто и то и другое вместе. Слишком холодный, слишком отстраненный, он позволяет жить в себе горожанам, равнодушно наблюдая за суетой слабых болезненных существ. Нельзя сказать, что город испытывает жителей: он просто существует по своим законам. И его не интересует судьба обитателей. Холодная красота, существующая для себя, а не для других, больше всего поражала заезжих туристов. Странно смотрелись галдящие немцы или горячие испанцы на широких улицах – неуместно. Не надо думать, будто город надменно смотрит на нарушителей его спокойствия. Он их просто не замечает.

– А чем ты занимался? – не отставала Чистый Родник.

– Теперь это не столь важно.

Девушка надула губки и отвернулась. Кажется, решила, что сегодня у нее неудачный день. Воспитание воспитанием, а молодость никто не отменял. Лисицы взрослеют медленнее людей – в свои двадцать три года Чистый Родник считается еще ребенком. Не будь она Видящей и надеждой клана, никто не позволил бы ей заниматься серьезными вещами: сидела бы под присмотром наставниц и развивала свой дар. Сейчас ее способности используются в бешеном режиме, на грани возможного. Если выдержит и не перегорит, получит ценнейший опыт, станет сильной пророчицей за короткое время. Будем надеяться, Ступающая Мягко вовремя почувствует предел способностей внучки и сумеет ее притормозить.

– Куда мы едем?

– Лавка мадам Сары. На самом деле ее зовут иначе, но она откликается на это имя. Она тоже торгует магией, только иного толка. Слушай, – вспомнила лисичка, – ты сказал, что не знаешь китайского. Так выучи язык мертвых, и сможешь разговаривать и читать на всех.