Адский мир - Грин Саймон - Страница 3
- Предыдущая
- 3/43
- Следующая
— Значит, мы здесь завязли, — сказал Корби. — Отлично. Просто чудовищно отлично. Лучше бы я дезертировал при первой возможности.
— Ты уже дезертировал однажды, — заметил Хантер. — Поэтому и кончил в Адских группах.
— А потом, — добавил другой морской пехотинец — Линдхольм, — если бы мы даже снова взлетели, что с того? Или ты думаешь, что «Опустошение» нас там еще ждет, да? Его давно нет, Рас. Мы здесь одни, сами по себе. Как и было сказано.
Последняя фраза прозвучала зловеще. Остальные члены экипажа молчали. Тишина после кошмарного приземления казалась непонятной, даже угрожающей. Теперь слышны были только размеренные пощелкивания охлаждения для металлического корпуса да изредка проникал спокойный шепот компьютеров: разведчица что-то просматривала на главном экране. Хантер неуклюже выкарабкивался из ременной упряжи, пытаясь сообразить, какими должны быть его следующие действия. Капитану предстояло сделать множество необходимых поступков, но теперь, когда настало время, он чувствовал странное неприятие любого действия — словно приговоренный к единственной операции раз и навсегда: посадить катер.
У Хантера было время свыкнуться с мыслью о том, что его оставят на Волке-IV, но почему-то раньше это казалось нереальным. Даже утром накануне десантирования он подсознательно все еще ждал: отсрочка, дублер или еще что-то; главное — ему не придется лететь. Но дублера не было, и в глубине души Хантер заранее знал об этом. Клан отверг его. Для клана он уже умер. Когда воспоминания ожили с новой силой, Хантер снова прикусил губу.
Дублера не будет. В их распоряжении вся высокая технология Адских групп, и она продержится именно столько, насколько хватит энергетических кристаллов. Если что-то пойдет не по плану, обращаться за помощью некуда. Они в одиночестве на Волке-IV. Первые колонисты прибудут сюда через многие месяцы — даже если группа сочтет Волк-IV пригодным для освоения. Задолго до того Адская группа докажет полную самодостаточность — или целиком погибнет.
С другой стороны, тут и некому вмешиваться. Впервые за всю его карьеру у Хантера оказались развязаны руки. На Волке-IV нет ни идиотских правил, ни инструкций, здесь не нужно прогибаться перед вышестоящей сволочью и лизать им пятки. Капитан почувствовал, как внутреннее напряжение понемногу спадает. Он справится. Прежде он всегда справлялся. И еще одно препятствие предстояло научиться преодолевать Хантеру: слепой, нерассуждающий страх, сломавший ему карьеру и жизнь. Всем сердцем он верил в его преодоление. Это необходимо. Иное нельзя и представить.
Капитан оборвал мрачные размышления. Он знал, на что шел, когда записывался добровольцем.
Адские группы создали в качестве планетарной разведки «с билетом в один конец». Они высаживались во вновь открытых мирах, выясняли достоинства и недостатки последних и определяли, пригодно ли данное место для колонизации. И пока выполняли задание, они учились, как здесь остаться в живых. В группах был высокий уровень смертности, поэтому их комплектовали людьми, о которых можно не жалеть. Расходным материалом, так сказать. Проигравшими. Неудачниками, мятежниками, отверженными и отлученными. Кончеными людьми и забытыми героями. Теми, кто не смог приспособиться. Что бы ни случилось с мирами, куда их отправляли, обратный путь был отрезан. Новый мир навсегда становился их домом.
Хантер повернулся к Кристел, которая хмуро смотрела на экран монитора.
— Хорошего, конечно, ничего нет, разведчица?
— Многие подробности пока неясны, капитан, но, думаю, общую картину я получила. Совсем недавно здесь была высокая вулканическая активность, и кое-где она сохраняется. В воздухе полно пепла, но дышать можно. О долгосрочном воздействии на легкие беспокоиться рано, но перед выходом на наиболее загрязненные участки имеет смысл взять какие-то маски или фильтры. Не считая этого, остальное выглядит достаточно хорошо. Воздух, сила притяжения и температура, как и обещали, — в приемлемых пределах. Не слишком приятный мир, но для жизни пригоден.
— Что скажете о ближайших окрестностях? — мрачно спросил Хантер. — Есть что-нибудь подозрительное?
— Трудно сказать, капитан. Солнца не будет еще примерно час, а вокруг очень плотный туман. У планеты три луны, но все они слишком малы, чтобы дать достаточно света. Нам придется ждать до утра, выходить наружу и смотреть самим.
— Штатный порядок не такой, — быстро сказал морской пехотинец Корби, чей голос ворвался в компьютерную сеть. — Первым выходит доброволец, так всегда делается. И я хочу, чтобы было совершенно ясно, что я этим добровольцем быть не желаю. Первый закон службы — на службу не напрашивайся. Точно, Свен?
— Точно, — подтвердил Линдхольм.
— Не шуми, — буркнул Хантер. — Первым выйду я.
Он недовольно покачал головой, когда остальные умолкли. Ему следовало бы проверить, что он выключился из компьютерной сети, прежде чем обсуждать положение с разведчицей. Конечно, в поведении Корби не оказалось ничего неожиданного. За этим парнем нужен глаз да глаз. От него еще будут неприятности. Хантер вздохнул и неуклюже выбрался из ремней.
Может, лучше посмотреть сразу. Он увереннее почувствует себя, если начнет что-то делать. Места имелось ровно столько, чтобы выпрямиться, не стукнувшись головой о потолок, а нескольких шагов хватило добраться до оружейного ящика. Кристел отстегнула ремни и пришла капитану на помощь, вдвоем они осторожно передвигались в ограниченном пространстве рубки.
«Первый человек» — означало выход в полном полевом снаряжении. Сначала кольчужный комбинезон. Он мог остановить или отвести в сторону клинок, но оставался все же достаточно легким и не мешал при необходимости быстро и без труда передвигаться. Затем шел пистолет в кобуре. Хантер почувствовал себя несколько лучше, пристегнув дисраптер на правое бедро. Знакомая тяжесть успокаивала. К левому бедру последовал меч в ножнах. Дисраптер как оружие был куда мощнее, но меч — надежнее. Энергетический заряд пистолета требовал две минуты на перезарядку между выстрелами. А мечу перезарядка не требуется. Далее — кожаный нагрудный подсумок с полудюжиной ударных гранат. Кошмарные вещицы, особенно в замкнутом пространстве. Хантер всегда находил их очень полезными. И наконец, он защелкнул вокруг левого запястья браслет силового щита. Теперь капитан готов был встретить лицом к лицу все, что планета имеет предложить. Во всяком случае, теоретически все.
Хантер покачался на каблуках, привыкая к изменившемуся весу. Давно ему не приходилось носить полное полевое снаряжение. Обычно капитаны в безопасности кружили на орбите, пока внизу их штурмовые подразделения раскалывали твердые орешки. Должность командира имеет свои привилегии. Хантер усмехнулся и передвинул тяжелый подсумок в более удобное положение. Как падает величие…
Однако он всегда стремился первым шагнуть на эту новую планету. По своей воле или нет, но Хантер проделал долгий путь к новому дому и делить с кем-то это мгновение был не намерен.
Капитан кивнул разведчице и повернулся к шлюзовой камере. Кристел склонилась над пультом; тяжелая металлическая дверь с шипением отошла в сторону. Хантер шагнул в шлюз, и дверь надежно затворилась у него за спиной.
Камера размером с платяной шкаф еще больше провоцировала клаустрофобию, чем рубка управления, но Хантеру было наплевать. Сейчас, когда наступила минута неизбежной встречи с неведомым, капитан вдруг почувствовал внутреннее сопротивление, нежелание проходить через это испытание. В мозг изнутри вгрызся знакомый страх, угрожая вырваться на волю. Как только двери шлюза откроются и Хантер шагнет наружу, он окажется один на один с миром, из которого нет исхода. На борту катера еще можно было обманывать себя…
Распахнулась наружная дверь. В шлюзовую камеру потянулись струйки тумана, неся ночной холод. Хантер поднял подбородок. Очутившись снаружи, он первым из всех людей ступит на Волк-IV. В исторических трудах будет значиться его имя. Хантер хмыкнул. Ну же, давай материал историкам. Он сделал глубокий вдох и осторожно шагнул в новый мир.
- Предыдущая
- 3/43
- Следующая
