Бабочка из бездны - Брюссоло Серж - Страница 2

• Предыдущая
• 2/43
• Следующая

– Так… значит, именно поэтому ты так одета? – выдохнула Пегги.

– Конечно, – подтвердила бабушка Кэти, – я встала очень рано и пришла сюда пешком. Шуба «проглотила» мою усталость. Кстати, по этой причине она и теряет шерсть. Если волшебная шуба начинает изнашиваться, ее шерсть редеет. Когда же последний клок улетит, остается только выбросить ее. Она уже ни на что не пригодна. Всего лишь старая шкура, абсолютно лысая… и не слишком красивая.

Пегги надела шубу с некоторым отвращением. От нее исходил странный запах. Слишком длинные рукава прикрывали ладони, однако едва Пегги напялила на себя эту странную одежду, тут же почувствовала, как вся ее усталость улетучилась в мгновение ока.

«Работает!» – подумала она.

– Конечно, – сказала старушка, будто прочитав ее мысли. – В Шака-Кандареке все носят шубы, поглощающие усталость, благодаря этой одежде можно выполнять тяжелые работы, не прибегая ни к чьей помощи. Некоторые из моих заказчиков таким образом построили себе дома в течение одного дня. Ты увидишь. Как только мы начнем двигаться, ты будешь идти все быстрее и быстрее, сама того не замечая, и не ощутишь никакой усталости. Несмотря на свой тяжелый чемодан и собаку, которую понесешь под мышкой, ты побежишь быстрее чемпионки.

«Спроси у нее, откуда взялись эти шкуры? – пробурчал голубой пес. – Надеюсь, они не собачьего происхождения!»

– Твой братишка – телепат, – прокудахтала бабушка Кэти. – Я тоже. И слышу все, что он тебе говорит.

– Он мне не брат, – повторила Пегги, – это моя собака.

– Одно другому не мешает, – многозначительно заявила старушка.

«Она сумасшедшая», – вздохнул пес.

– Я слышала! – просвистела бабушка, с виду как будто не обидевшись.

Повернувшись лицом к равнине, она добавила:

– Отсюда начинается край гроз, поэтому люди никогда не выходят здесь из поезда. Они боятся, что их поразит небесный огонь. Если на тебе есть хотя бы крошечная частичка металла, ты становишься мишенью для молний. В Шака-Кандареке мы не используем ничего железного. Наши монеты – деревянные, кастрюли – каменные, застежки на ремнях – из рога. Тебе надо поскорее избавиться от всех металлических вещичек, внученька.

– Даже от моих часов?

– Да, я дам тебе другие, механизм которых – деревянный. Мои часы не очень хорошо ходят, но это неважно, в любом случае, никого не волнует, который час в Шака-Кандареке.

Пегги и не подумала удивляться. К тому же странная старушка начала ей нравиться.

Не мешкая, бабушка Кэти устремилась на пустынную дорогу, извивавшуюся меж холмов. Пегги едва успела схватить свой чемодан и собаку и бросилась вдогонку, потому что старушка мчалась как ветер.

Пока бежала, Пегги восстанавливала в памяти череду обстоятельств, приведших ее сюда.

Все началось три недели назад, накануне летних каникул, когда ее мать вдруг объявила за завтраком:

– Пегги, мы с отцом решили, что тебе надо поехать на каникулы к твоей бабушке по материнской линии. К бабуле Кэти, моей матери… ты ее не знаешь. Она… она забавная старушка, но ты наверняка с ней поладишь.

Матушка бормотала так минуты три. По мере того как она все больше запутывалась в своих объяснениях, щеки ее краснели.

Позже Джулия, старшая сестра Пегги Сью, подытожила смысл родительского решения в самой строгой форме:

– Ты должна смириться. Родители боятся за тебя. Они понимают, что с тобой происходит что-то странное. Они уже не знают, как себя вести, когда ты рядом. Мама думает, что бабушка Кэти сумеет тебе помочь.

– Бабушка Кэти? – удивилась Пегги. – Но я никогда с ней не встречалась. Кстати, интересно, почему мы никогда ее не навещаем?

– Потому что мама ее боится, – ответила Джулия глухим голосом. – Кажется, она что-то вроде… колдуньи. Бабушка живет в таком месте, которого нормальные люди избегают как чумы. В деревне с непроизносимым названием: «Краша-Кран д’Арре». Такая дыра не обещает ничего хорошего. Папа и мама думают, что вы найдете общий язык друг с другом, как две… две…

– Колдуньи? – предположила Пегги.

– Н-да, – пробурчала Джулия. – Ты сама так сказала. Если согласишься поехать к ней, мы отдохнем.

Пегги Сью сжала зубы, чтобы скрыть гнев, но тут же поставила себя на место родителей. Они, должно быть, не очень понимали, почему вокруг их младшей дочери происходят неприятные события.

– Согласна, – сдалась она. – Я поеду к неизвестной бабушке. Быть может, она и в самом деле придет мне на помощь.

– Класс! – воскликнула Джулия. – Наконец-то мы сможем вести нормальную жизнь!

Вот так вместе с голубым псом Пегги села в поезд, направляющийся в Краша-Кран д’Арре. Когда контролер прочитал место назначения, указанное в ее билете, он побледнел как полотно.

«Придется выходить очень быстро, – мысленно прошептал голубой пес, – или же этот добрый парень, не колеблясь ни секунды, выбросит нас из поезда на ходу!»

Вот уже два часа Пегги бежала рядом со своей бабушкой, не ощущая ни малейшей усталости. По сути, она чувствовала себя спортсменом, достигшим олимпийской формы. Шубка не только поглощала ее усталость, но и значительно увеличивала физические возможности. Только голубой пес жаловался, что его пасть забита шерстью, вырванной ветром из волшебной одежонки.

И вдруг, в тот момент когда бегуньи достигли вершины холма, на горизонте возник силуэт странного дерева. Удивившись, Пегги сбавила скорость. Голые ветви напоминали судорожно вывернутую ладонь. Почерневшую руку с острыми и обуглившимися от огня ногтями.

– Осторожно, – прошептал Пегги голубой пес. – Не приближайся к нему… Это опасно. Я ощущаю какое-то гудение. Чудовищную энергию. Что-то трещит, как атомные сосиски в огромной печи.

– Это яблоня! – удивленно воскликнула Пегги, заметив желтые и красные плоды, свисающие с голых ветвей.

Больное дерево было окружено высокой решеткой из кованого железа и напоминало плененного дикого зверя, запертого в клетке зоопарка.

– Это дерево на самом деле – громоотвод, – заявила бабушка Кэти, притормозив вслед за Пегги. – Ты увидишь и другие такие деревья. Я должна тебе объяснить, с чем это связано, чтобы ты не наделала глупостей.

– Громоотвод? – спросила девочка. – Вроде тех, что устанавливают на крышах, чтобы притягивать молнии?

– Да, – ответила старушка. – Это дерево посадили более шестидесяти лет назад, но оно по сей день работает. Смотри на него, но не прикасайся к прутьям решетки…

Заинтересовавшись, Пегги подошла к плененной яблоне. Голые ветви жадно тянулись к небу, будто пытались схватить невидимую жертву.

До ствола добраться было невозможно, решетка из почерневших прутьев представляла собой цилиндрическую клетку. Пегги обошла ее, разглядывая дерево со всех сторон. Ей не понадобилось много времени, чтобы заметить счетчик, прикрепленный к коре на середине ствола.

«Он похож на записывающее устройство в супермаркете», – подумала она.

В разрезах маленьких окошечек просматривались черные цифры:

– Конечно, это число меняется во время каждой новой бури, – пояснила бабушка Кэти. – Счетчик установлен, чтобы вести учет. На равнине всего пять молниезащитных деревьев. Ты научишься их распознавать. Их нетрудно отличить от других.

Подняв голову, Пегги снова удивилась, увидев висящие на ветвях яблоки. Сухое почерневшее дерево совсем не подходило для того, чтобы на нем росли большие сочные плоды.

– Конечно, это не идеальный способ защиты, – вздохнула бабушка. – Но он помогает. До того, как их посадили, здесь был ад! Молнии разрезали небо на мозаичные клеточки. Ты бы видела это! Фьють! Фьють! Они сверкали повсюду. От ударов молний гибло всё, одна за другой сгорали фермы. Жить можно было только под землей, как кротам. Ничто не помогало: обычные громоотводы расплавлялись при первых вспышках молний. Многие мои соседи погибли. Некоторые уехали, бросив свое добро, чтобы просить милостыню на дорогах. А затем появилась волшебница. Она подарила нам волшебные семена, и мы посадили деревья. Деревья, поглощающие молнии. Они обладают способностью притягивать небесный огонь. Заглатывают его, переваривают… и используют для созревания плодов.

• Предыдущая
• 2/43
• Следующая