Оккультная Философия. Книга 1 - Агриппа Генрих Корнелий - Страница 26

Существуют также определенные предсказания, находящиеся между естественной и сверхъестественной девинации, как это бывает у умирающих и отягощенных старостью. Они многократно предвидели то, что должно произойти, ибо, как говорит Платон в своей «Республике», у тех, чьи чувства менее сильны, те слышат лучше и проникают глубже в вещи, и находятся ближе от места, куда должны уйти, и их путы уже как бы расслабились и, не столь сильно подчиняясь телу, они получают более легко свет божественных откровений.

Некоторые теологи считают, что Бог не сотворил немедленно тело первого человека, но что он использовал небо и элементы, чтобы его составить и сформировать. Алкинус, который следовал доктрине Платона, того же мнения и считает, что Бог — Верховный Творец всего мира, богов и демонов, посему они бессмертны, и что меньшие боги или младшие, ведя порядок от Великого Бога, сотворили остальное и все виды животных; ибо, если бы Он сотворил их тоже, они были бы также бессмертны. Боги же, взяв нечто от земли, огня, воздуха и воды и, соединив эти части вместе, сделали тело для служения душе, наделяя каждую из них своей способностью, вплоть до самых низших и меньших, тех, которые расположены наиболее низко, а именно, гнев — сердцу, похотливость — животу, но чувства наиболее благородные — голове или цитадели всего тела, и, кроме того, различные органы речи и слова. Чувства делятся на внешние и внутренние; внешние подразделяются на пять, всем известных, которым присваивается пять органов или исполнителей, как некие основы, расположенные таким образом, что размещенные в наиболее высокой части тела, являются вместе с тем и самыми чистыми. Так глаза, находящиеся в самом высоком месте, очень чисты, будучи в натуральной связи со светом и природным огнем; затем уши, находящиеся во втором ряду по местонахождению и чистоте, сравнимы с воздухом; затем — орган вкуса, который наиболее груб и тяжел, и который подобен воде; наконец, в последнем ряду осязание, распространенное повсюду, предназначенное для чувственности. Чувства самые сильные есть те, которые воспринимают без приближения натуральных вещей, сообщаясь с ними и получая от них сообщения и впечатления, как-то зрение и слух; и даже обоняние воспринимает вещи в среде воздуха без приближения к ним. Вкус не чувствует ничего, не будучи рядом; осязание имеет два качества, ибо чувствует тела, близкие к нему, и подобно зрению, видящему вещи в воздушной среде, осязание с помощью прута или палки чувствует вещи твердые и мягкие, и жидкие.

Чувства внутренние, согласно Авероесу, подразделяются на четыре, из которых первое называется общее чувство, потому что оно получает и собирает первым ощущения и совершенствует все образы, представленные внешними чувствами; второе — сила или способность представления, его роль которого удерживать образы, которые оно получило от первого чувства, и предоставить их чувству третьего вида или силе и способности думать и верить в свой предмет, или природе, которое есть фантазия и, получив образы, понимать и судить какого рода в каком они состоянии, и в каком качестве. Задача и роль фантазии — рекомендовать или давать памяти, являющейся четвертой способностью (качеством), те вещи, которые она распознала, соединила собрала, поняла, ибо все эти способности вообще — рассуждения, расположения, рассмотрения и т. д. — есть то, что побуждает к действию. Что касается духа и вещей интеллектуальных, то — понятия, способности, дисциплины, рассудок, советы, выбор — именно эти чувства показывает нам в снах вещи, которые должны произойти. Вот почему иногда называют фантазию рассудком фантастическим, и это есть последний след разума, потому что, как говорит Ямвлих, родившись со всеми силами духа, она изобретает всевозможные фигуры сходных видов и действий, и переводит то, что видит, или впечатления одних способностей другим. Она заставляет верить тому, что исходит от понимания, но сама своей силой она получает от всех других образы и обозначает их благодаря своему свойству; так что она их собирает, сравнивает и находит в них подобие, она формирует или изобретает все акции души и приспосабливает внешние к внутренним, а затем запечатлевает в теле. Итак, эти чувства имеют свои органы в голове, ибо общее чувство и представление удерживают первые места, первые жилища, обители или клетки (ячейки) мозга. Аристотель говорит, что орган общего чувства располагается в сердце, мысль или способность мыслить помещается в середине головы, а память помещается сзади головы. Кроме того, есть много органов голоса и речи или слова, а именно: мышцы межреберные в груди; грудной панцирь, легкие, трахея, гортань, и все те мышцы, которые являются органами дыхания. Орган слова есть сам рот, в котором формируются и образуются слова, язык и гортань, занимающая место у смычки, и небо, проводящее звук в движение при открытии рта, как струны инструмента; помимо того нос, способствующий приданию хорошего или плохого звука. Дух, который не связан с телом, занимает место выше чувственной души, которая выражает его силы через органы тела. Этот дух имеет две натуры, — одну, которая изыскивает вещи, содержащиеся и порядке природы, их причины, их свойства и их развитие, и которая состоит в созерцании и поиске истины; по этой причине она называется дух созерцающий. Другая натура, сила или свойство духа — распознающая вещи, которые следует сделать или избегать. Эта натура занимается лишь консультацией и действием, поэтому называется дух активный, или активная способность. Природа ввела такой порядок в свои силы, чтобы благодаря чувствам внешним мы познавали, помимо сходства тел вещи, наиболее абстрактные, которые не являются ни телами, ни подобными им вещами; и следуя этим трем порядкам сил души, рождаются три вида аппетитов в душе. Первый является естественным, состоящим в определенной склонности природы стремиться во всех вещах к цели; второй является животным, повинующимся чувствам, и подразделяющийся на раздражительный и пожелательный; третий аппетит является интеллектуальным, называющимся волей, который сам по себе отличается от чувственного, и который не вожделеет или не желает ничего из того, что может представиться чувствам, не поняв этого некоторым образом. Но воля, особенно часто простирающаяся на то, что возможно, поскольку она свободна по своей сущности, может также простираться и на вещи невозможные, подобно желанию демона быть равным Богу. Вот почему она постоянно искажается или извращается чувствованиями вещей низших. Так этот извращенный аппетит порождает в себе четыре страсти, которыми подчас одержимо и тело.

Первая из них называется Наслаждение, являющаяся некоей изнеженностью и угодливостью духа или воли, ибо они охотно позволяют себя увлечь к этой сладости, которую представляют им с чувствами, чтобы они на нее согласились и ей подчинились; вот почему ее определяют как склонность духа к наслаждению, которое его изнеживает и дает трусость.

Вторая называется Излиянием. Это расслабление или растворение способности или силы происходит, когда вся сила и намерение духа увлекается, теряется, растворяется, распыляется в наличествующем благе. Дух выходит, чтобы воспользоваться им.

Третья называется Тщеславие или кичливость. Тогда считают себя приобретшим или достигшим некоего великого бога, обладанием которым заносчиво похваляются, радуются и славят себя всуе.

Четвертая и последняя — Недоброжелательность, являющаяся определенным удовольствием от видения несчастья другого, не будучи в нем заинтересованным, или не находя в том личного интереса, т. к. если кто-нибудь радуется скорее от доброжелательности к себе, чем от недоброжелательности к другим.

Боль рождает четыре страсти, противоположные вышеописанным, порожденным неумеренным аппетитом к удовольствию, а именно Отвращение, Грусть, Страх и Разочарование или досада, постигаемые, когда видят благо другого, которое нам не причиняет зла, что и называют завистью; т. е. грусть при счастье у других, в то время, как сострадание есть грусть при их болях и несчастьях.