В 4:50 с вокзала Паддингтон - Кристи Агата - Страница 1

• 1/51
• Следующая

Элспет Магликадди – из тех здравомыслящих дам, которые и в старости точно знают, что им случилось увидеть – а этой случилось увидеть убийство.

Джейн Марпл – божий одуванчик восьмидесяти лет с речью, полной обиняков, пристрастием к домашнему вину и чаепитию и тайной страстью к расследованию преступлений.

Люси Айлзбарроу – прислуга с оксфордским дипломом, расторопная, толковая, мастерица на все руки, мастерица потрафить всякому – от мала до велика, от выпивохи до балованного пса.

Эмма Кракенторп – почти что, хотя и не совсем, старая дева, которая делает вид, будто отец ее, Лютер, и в самом деле так немощен, каким хочет выглядеть.

Лютер Кракенторп – старый брюзга и скопидом, который коротал время, пересчитывая золотые соверены и тешась надеждой, что переживет трех своих сыновей.

Александр Истли – сын Брайена; считал, что йоркширский пуддинг – «просто класс», пирог на патоке – «обалденный», но «самое потрясное» – находка, которая станет уликой против убийц.

Д-р Куимпер – семейный врач, грубовато небрежный в обращении и с привычкой являться в дом, даже когда никто не болен.

Седрик Кракенторп – веселый художник богемного толка, предпочитающий жить на средиземноморском острове и обходиться без женщин, как он утверждал.

Гарольд Кракенторп – чинный господин из лондонского Сити, склонный, казалось, рассматривать убийство как злостное попрание чести своей фамилии.

Альфред Кракенторп – не то чтобы шельма, но востер – до того востер, что недолго и самому порезаться.

Брайен Истли – бывший летчик-испытатель, кавалер креста «За летные боевые заслуги», а между тем вел себя большей частью как потерянный мальчуган.

Инспектор сыскной полиции Дермот Краддок с нарочитой важностью предъявил малую часть фактов, выдавая их за истину в полном объеме.

Миссис Магликадди, тяжело дыша, поспешала по перрону вслед за носильщиком, который нес ее чемодан. Низенькая, полная миссис Магликадди – за долговязым и ходким носильщиком. Миссис Магликадди, обремененная к тому же бессчетными свертками на исходе дня, посвященного покупкам к Рождеству. Силы в забеге, таким образом, были неравны, и к тому времени как носильщик завернул за угол в конце платформы, миссис Магликадди все еще продвигалась по прямой.

На платформе № 1 в данный момент особой толчеи не наблюдалось, поскольку от нее только что отошел поезд, но за нею, на ничейном пространстве, бурлили встречные потоки, устремляясь сразу в нескольких направлениях: к дверям и из дверей метро, к камерам хранения, вокзальным буфетам, справочным бюро, информационным табло, от входа и к выходу, соединяющим вокзал с внешним миром.

Миссис Магликадди с ее поклажей пихали то туда, то сюда, но в конце концов она все же добралась до платформы № 3 и, положив один из пакетов у ног, стала рыться в сумочке, ища билет, дабы суровый страж в форменной куртке пропустил ее к поезду.

В эту минуту у нее над головой прорезался металлический, хотя и заученно учтивый голос:

– Поезд на Чадмут отправляется с третьего пути, время отправления 4.54, – возвестил он. – С остановками в Бракемптоне, Милчестере, Уэйвертоне, Карвил Джанкшен, Рокстере, далее – по всем пунктам. Посадка на Бракемптон и Милчестер в конце состава. Пересадка на Уэйнки в Рокстере. – Щелкнуло, и голос умолк, но тут же снова возобновил свой монолог, объявив, что в 4.35 на девятый путь прибывает поезд из Бирмингема и Вулвергемптона.

Миссис Магликадди нашла и предъявила свой билет. Страж пробил его, буркнув в напутствие:

– Направо – к хвостовым вагонам.

Миссис Магликадди заторопилась дальше и у вагона третьего класса обнаружила своего носильщика, который со скучающим видом стоял возле двери и глядел в пространство.

– Вам сюда, мадам.

– Я еду первым классом, – сказала миссис Магликадди.

– Так бы и говорили, – проворчал носильщик, смерив пренебрежительным взглядом ее серое в черное крапинку твидовое пальто почти мужского покроя.

Миссис Магликадди так и говорила, но предпочла не спорить на эту тему. Она отчаянно запыхалась.

Носильщик снова взял чемодан и зашагал с ним к соседнему вагону, куда в роскошном одиночестве и водворилась миссис Магликадди.

Поезд в 4.54 не пользовался большой популярностью: пассажиры первого класса охотнее ездили на утреннем скором, который шел быстрее, либо на поезде с вагоном-рестораном, отходящем в 6.40. Миссис Магликадди дала носильщику на чай, что было принято с разочарованием, явно означающим, что подобная мзда уместна более для пассажира третьего, но никак не первого класса. Миссис Магликадди, хоть и способна была не поскупиться на поездку с комфортом, после того как провела ночь в дороге из дому, а день – в беготне по магазинам, ни в коем случае не стала бы швыряться деньгами, когда речь шла о чаевых.

Она со вздохом устроилась на плюшевом диванчике и открыла журнал. Через пять минут раздался свисток и поезд тронулся. Журнал выскользнул из рук миссис Магликадди, голова ее поникла на плечо, минутки три – и ее сморил сон. Проспала она тридцать пять минут и проснулась освеженная. Поправила съехавшую набок шляпу, села прямо и стала смотреть в окошко, где мелькала, пролетая мимо, окрестность. Уже стемнело, день выдался хмурый, пасмурный – декабрьский денек; до Рождества оставалось меньше недели. В Лондоне было с утра темно и пасмурно, за городом – не лучше, хотя время от времени во мраке расцветали россыпи огней от встречных городков и станций.

– Чайку – обносим последний раз, – сказал проводник, рывком распахнув дверь в коридор и материализуясь, подобно джинну.

Миссис Магликадди успела откушать чаю в большом универсальном магазине и пока что не нуждалась в подкреплении. Проводник проследовал дальше по коридору, монотонно издавая свой клич. Миссис Магликадди с довольным видом оглядела полку, на которой покоились ее многочисленные свертки. Прекрасные личные полотенца по смехотворной цене – и как раз то, что нужно Маргарет, духовое ружье для Робина и кролик для Джин – тоже бесспорная удача, да и вечерний жакетик для нее самой таков, что лучше и желать нельзя, и тепленький, и в то же время нарядный. А уж пуловер для Гектора… Приятно было отметить про себя, сколь разумен выбор ее покупок.

Она удовлетворенно снова перевела взгляд на окошко – мимо, со скрежетом, от которого задребезжали стекла, а она невольно вздрогнула, пронесся встречный поезд. Лязгая на стрелках, они миновали станцию.

Внезапно, по всей видимости повинуясь семафору, поезд замедлил ход. Полз несколько минут с черепашьей скоростью, стал, потом опять тронулся вперед. Мимо проехал еще один встречный, правда уже не так оголтело, как первый. Они опять набирали скорость. В эту минуту к ним, описав пугающе крутую дугу, приблизился другой поезд, идущий в том же направлении. Какое-то время оба состава шли бок о бок, поочередно слегка обгоняя друг друга. Миссис Магликадди из своего окошка смотрела в окна вагонов шедшего рядом поезда. Большей частью шторки были опущены, но иногда ей удавалось разглядеть людей, сидящих внутри. В поезде было совсем свободно, многие вагоны пустовали.

В какой-то миг, когда два поезда, казалось, стояли рядом неподвижно, в одном из вагонов взлетела кверху шторка. Взору миссис Магликадди буквально в считанных футах от нее открылся освещенный вагон первого класса.

Вдруг она охнула, задохнулась и машинально привстала с места.

В вагоне спиной к окошку, а значит и к ней, стоял мужчина. Руки его сомкнулись на шее женщины, стоящей перед ним, и он неторопливо, сосредоточенно душил ее. Глаза у женщины выкатились из орбит, лицо побагровело, налилось кровью. Потрясенная миссис Магликадди видела, как наступил конец: тело под руками мужчины обмякло и осело вниз.

• 1/51
• Следующая