Двери Багдада - Кристи Агата - Страница 3
- Предыдущая
- 3/3
– Нет, я долго сидел в кабинете.
Вернулся Луфтис, неся носки. Паркер Пайн взял их и тщательно осмотрел: в одном из них было немного влажного песку. Детектив глубоко вздохнул и объявил:
– Теперь я знаю виновного.
Все глаза обратились к одиноко гуляющему человеку.
– Не могу ли я взглянуть на тело? – спросил Паркер Пайн.
В сопровождении врача он подошел к тому месту, где лежал покрытый брезентом Смитхорст. Луфтис откинул брезент:
– Тут нечего смотреть.
Паркер Пайн взглянул на яркий галстук мертвого.
– Итак, – сказал детектив, – он учился в Итоне.
Доктор казался удивленным, и удивление его усилилось, когда Паркер Пайн задал вопрос:
– Что вы знаете о молодом Вильямсоне?
– Ничего. Я встретился с ним в Бейруте, приехав из Египта. А почему вы спрашиваете?
– Из-за его показаний человека могут повесить… Надо быть осторожнее с такими вещами.
Паркер Пайн продолжал осматривать воротничок и галстук мертвого. Расстегнув воротничок, он воскликнул:
– Смотрите!
На задней его части виднелось небольшое кровавое пятно, и детектив склонился ниже, чтобы осмотреть шею.
– Этого человека не ударили, доктор! Ему прокололи основание черепа… Вот взгляните, тут маленькая ранка!
– А я ничего не заметил!
– У вас просто сложилось предвзятое мнение, – ответил Паркер Пайн. – Вы думали об ударе по голове, поэтому не обратили внимания на эту ранку. Точный удар каким-то инструментом с острым концом вызвал мгновенную смерть. Жертва даже не вскрикнула!
– Вы имеете в виду стилет? Предполагаете, что Поли…
– В умах граждан итальянцы и стилеты неразлучны… Смотрите! К нам приближается машина!
На горизонте показался туристический кар. О’Райк подошел к беседующим и сказал:
– Отлично! Дамы могут пересесть в эту машину.
– А убийца? – спросил Паркер Пайн.
– Вы говорите о Хансли?
– Нет, я знаю, что он не виновен.
– Вы знаете… Откуда?
– В его носке был песок.
Летчик был ошеломлен, а детектив продолжал:
– По-видимому, мои слова покажутся вам нелогичными, мой мальчик, но это не так: Смитхорста не ударили, а закололи. – Он помолчал немного, а потом продолжил: – Вспомните мой разговор с ним в кафе: меня поразила одна фраза. Когда я сказал, что люди поверяют мне свои тайны, он спросил: «И вам тоже?» Это не кажется вам странным? Скорее всего, речь шла не об утечке информации по их ведомству, а о махинациях Самюэла Лонга.
Луфтис вздрогнул, а О’Райк пробормотал:
– Может быть…
– Я шутя высказал предположение, что бежавший Самюэл Лонг мог оказаться среди нас. Допустим, что так и произошло…
– Ну, это невозможно!
– Почему? Что известно о туристах, кроме того, что есть в их паспортах и справках, которые они себе достали? Действительно ли я Паркер Пайн? Синьор Поли настоящий итальянец? А что думать о мужеподобной мисс Прайс, нуждающейся в бритве?
– Но… Смитхорст не был знаком с Лонгом!
– Смитхорст – выпускник Итона, Лонг – тоже, они могли знать друг друга в лицо. Может быть, Смитхорст узнал его в одном из нас. Что он сделал в этом случае? Он не слишком хитер, поэтому забеспокоился. Наконец он решил молчать до Багдада, а там все рассказать.
– Значит, вы думаете, что Лонг где-то здесь? – недоверчиво спросил О’Райк. – В таком случае это итальянец!..
– Сойти за иностранца, раздобыв паспорт, где была бы указана другая национальность, куда труднее, чем оставаться англичанином, – сказал детектив.
– Тогда это мисс Прайс? – высказал предположение летчик.
– Нет. Вот он!
И Паркер Пайн положил свою железную руку на плечо соседа, добавив:
– Это доктор Луфтис, джентльмены, а точнее, Самюэл Лонг!
– Не может быть! – вскричал О’Райк. – Луфтис много лет служит в авиации!
– Но вы с ним никогда не встречались? Ясно, что этот тип не настоящий Луфтис.
Человек, выдававший себя за доктора, тихо сказал:
– Вам не откажешь в уме, Паркер Пайн! Но как вы догадались?
– Благодаря вашему наивному утверждению, что смерть Смитхорста наступила в результате удара по голове. О’Райк, сам того не ведая, подал вам эту мысль, когда мы разговаривали еще в Дамаске. Будучи единственным врачом здесь, вы могли надеяться, что ваш диагноз примут на веру. У вас была экипировка Луфтиса и его врачебный чемоданчик; вы легко могли подобрать нужный инструмент. Вы склонились над своей жертвой, заговорили с ней и убили… продолжая говорить. В автобусе было темно… Кто мог вас заподозрить?
Когда же нашли тело, вы высказали свое мнение. Однако оно было принято не так быстро, как вы надеялись. Вы окопались за второй линией защиты: Вильямсон передал ваш разговор со Смитхорстом, вы намекнули, что это был его друг Хансли, и выдумали несуществующую утечку информации по их ведомству. Затем я стал уверять всех, что найду последнее доказательство, имея в виду песок и носки. Песок был у вас в руке. Я послал вас за носками, чтобы узнать правду. Моя фраза имела не тот смысл, который вы в нее вложили, потому что я уже осмотрел носки Хансли! В них не оказалось ни одной песчинки! Но вы в них насыпали песок!..
Самюэл Лонг закурил.
– Ну что ж, это конец, – сказал он. – Счастье от меня отвернулось! Однако пока оно было, я пользовался жизнью. Облава началась, когда я приехал в Египет. Там встретился с Луфтисом, который должен был ехать по назначению в Багдад, в свою новую часть, где его никто не знал. Я заплатил ему двадцать тысяч фунтов – пустяк для меня, – чтобы занять его место. Но, к несчастью, напоролся на Смитхорста! Он, конечно, круглый дурак, но был моим однокашником в Итоне и всегда мной восхищался в те времена. И вот, узнав все, он заколебался, выдавать меня или нет. Я сделал что мог и в конце концов упросил его, чтобы он помолчал до Багдада. Но я знал, что не успею убежать далеко, и мог надеяться на спасение, только убрав его. Уверяю вас, что по натуре я не убийца! Я обладаю самыми разными талантами…
Он замолчал. Лицо исказила гримаса боли, он пошатнулся и упал.
Летчик наклонился над Лонгом, а Паркер Пайн сказал:
– У него в сигарете, наверное, была синильная кислота. Игрок лишился последней взятки!
Детектив устремил взгляд на пустыню, освещенную солнцем. Они покинули Дамаск накануне… Через дверь Багдада.
- Предыдущая
- 3/3
