Мерка смерти - Кристи Агата - Страница 3
- Предыдущая
- 3/4
- Следующая
– Вы хотите сказать, что действительно интересуетесь тем, что говорят люди? И есть ли в их словах доля правды?
– Именно так.
– Ну конечно же, об этом только и делали, что судили да рядили. И, как вы понимаете, существуют два разных лагеря. Начну с тех, кто думает, будто убийца и вправду муж. В таких случаях мужа или жену всегда подозревают в первую очередь, не так ли?
– Возможно, – мягко согласился инспектор.
– Приходится жить в столь тесном соседстве, сами понимаете. Опять же зачастую денежный вопрос. Мне доводилось выслушивать мнение, что раз деньги были у миссис Спенлоу, то мистеру Спенлоу ее смерть выгодна. В мире царит злоба, и порой самые жестокие предположения как раз, увы, и оказываются истиной.
– Он и взаправду наследует кругленькую сумму.
– Вот именно. И может показаться вполне вероятным, что он задушил ее, затем вышел через заднюю дверь, прошел через поля к моему дому, спросил, дома ли я, представил так, будто я ему звонила, отправился потом обратно и обнаружил жену якобы задушенной в его отсутствие, в надежде, разумеется, что преступление спишут на какого-нибудь бродягу или грабителя, разве не так?
Инспектор кивнул.
– А что касается денежных вопросов... И возможных ссор между ними в последнее время...
Мисс Марпл не дала ему договорить.
– Но ведь их не было.
– Вы знаете это наверное?
– Если бы они ссорились, об этом знал бы каждый! Глэдис Брен, их служанка, разнесла бы сплетни по всей округе.
– Она могла и не знать... – проговорил инспектор не слишком уверенно и получил в ответ улыбку, полную сочувствия.
– Но есть и другие мнения, – продолжила мисс Марпл. – Вспомним о Теде Джерарде. Симпатичный молодой человек действительно останавливает на себе взгляд. Боюсь только, восхищенные взгляды оказывают на таких несколько большее влияние, чем следовало бы. Взять нашего предпоследнего викария – просто магическое воздействие! Девушки валом валили к нему в церковь и на вечернюю службу, и на утреннюю. А множество женщин постарше стали принимать необыкновенно активное участие в жизни прихода; и вы бы видели, какие они ему шили тапочки, какие вязали шарфы! Бедный юноша так смущался...
Да, но к чему же все это, на чем я остановилась? Ах да, этот юноша, Тед Джерард... Конечно, о нем судачат немало. Он так часто приезжал из Лондона к ней в гости. Хотя миссис Спенлоу сама мне говорила, что он член какой-то... «оксфордской группы», кажется, так. Религиозное движение. Думаю, они там люди искренние и очень серьезные, и на миссис Спенлоу все это производило большое впечатление.
Мисс Марпл перевела дыхание и продолжила:
– И я уверена, что нет оснований думать, будто за этими визитами стоит нечто большее, но вы знаете, каковы люди. Очень многие у нас в деревне убеждены, что этот юноша вскружил голову миссис Спенлоу и та одолжила ему кучу денег. И, нужно сказать, его действительно видели в тот день на станции. В поезде... в лондонском поезде, который отправляется в два двадцать семь пополудни. Но, думаю, вы согласитесь, что вовсе не трудно выскользнуть из вагона с другой стороны, скрытно пройти вдоль железнодорожной насыпи, скрываясь за нею, перелезть через забор, а затем вернуться кружным путем, прячась за живыми изгородями, – так можно запросто миновать выход со станции. Так что вовсе не обязательно, чтобы его видели идущим по дороге к их вилле. И вот еще: поговаривают, будто миссис Спенлоу была одета довольно необычно.
– Необычно?
– В кимоно. Не в платье, – мисс Марпл покраснела. – Такие вещи, знаете ли, наводят некоторых людей на определенные мысли.
– Думаете, кимоно вправду наводит на определенные мысли?
– О нет, я так не думаю; пожалуй, кимоно было вполне уместно.
– Вы полагаете, оно было уместно?
– При соответствующих обстоятельствах, конечно. – Взгляд у мисс Марпл стал холодным и задумчивым.
– В таком случае это дает нам другой мотив. Ревность мужа.
– Нет-нет, мистер Спенлоу никогда не стал бы ревновать. Он из тех, кто не видит дальше своего носа. Если б жена его бросила и перед уходом оставила записку, приколотую к подушечке для булавок, это стало бы для него первым сигналом об измене.
Инспектора Слэка смущал ее пристальный взгляд. Ему пришло в голову, что в ходе всего разговора мисс Марпл пытается навести его на некую, все время ускользающую от него мысль. Вот и теперь она проговорила многозначительно:
– А вы не обнаружили прямо на месте ничего, способного стать ключом к разгадке, инспектор?
– Теперь уже не оставляют отпечатки пальцев и сигаретные окурки, мисс Марпл.
– А я думаю, – предположила та, – что это как раз очень старомодное преступление.
– Что вы этим хотите сказать? – спросил инспектор довольно резко.
Мисс Марпл ответила не сразу:
– Думаю, вам сможет помочь констебль Пэлк. Он первым побывал на э-э-э... на «месте, где произошла драма», как пишут в газетах.
Мистер Спенлоу неторопливо уселся в шезлонг. Выглядел он расстроенным. Тихим, как всегда, голосом он проговорил, четко выговаривая слова:
– Может, у меня и разыгралось воображение. Да и слух теперь далеко не тот, что прежде, но я четко расслышал, как сегодня один мальчуган сказал позади меня: «Это он, да? Тот самый?» У меня создалось впечатление, будто он считает, что я... я убил жену, которую так любил.
Мисс Марпл ответила, аккуратно состригая с куста розы засохший цветок:
– Не сомневаюсь, что в его намерения как раз и входило создать у вас такое впечатление.
– Но как могла подобная мысль возникнуть в детской головке?
Мисс Марпл покашляла.
– Наслушался разговоров старших, конечно.
– Вы хотите сказать, что все тоже так думают?
– Добрая половина жителей Сент-Мери-Мид.
– Но, дорогая мисс Марпл, что могло дать им повод? Я был искренне привязан к жене. Она, к сожалению, не любила деревенскую жизнь так сильно, как мне бы хотелось, но полное согласие по всем вопросам, увы, недостижимый идеал. Уверяю вас, я очень остро ощущаю утрату.
– Наверное, так и есть. Но, простите за такие слова, по вас этого не скажешь.
Мистер Спенлоу встал, вытянувшись во весь небольшой рост.
– Моя дорогая мисс Марпл, когда-то, много лет назад, я прочитал об одном китайском философе, который, потеряв горячо любимую жену, продолжал спокойно бить в гонг на улице – обычное занятие досужих китайцев, я полагаю, – словно ничего не случилось. Люди в том городе высоко оценили его стойкость духа.
– Однако, – сказала мисс Марпл, – люди в Сент-Мери-Мид реагируют на такие вещи совсем по-другому. Китайская философия им чужда.
– Но вы-то понимаете?
Мисс Марпл кивнула.
– Мой дядя Генри, – пояснила она, – был человеком исключительного самообладания. Его девизом была фраза: «Скрывай чувства». Он, кстати, тоже очень любил цветы.
– Я тут как раз думал, – подхватил Спенлоу, будто с каким-то рвением, – что, может быть, устрою живую беседку с восточной стороны дома. Розы нежных тонов и, пожалуй, глицинии. А еще есть такие цветы звездочками, никак не могу вспомнить, как они называются...
Тоном, которым она обычно разговаривала с трехлетним внучатым племянником, мисс Марпл проговорила:
– У меня тут есть замечательный каталог, да еще с картинками. Пожалуйста, посмотрите его, а мне надо сходить в магазин.
Оставив мистера Спенлоу сидеть в саду и наслаждаться каталогом, мисс Марпл поднялась в спальню, торопливо завернула одно из своих платьев в оберточную бумагу и, выйдя из дома, быстро пошла к почте. Мисс Политт, портниха, жила как раз над почтовым отделением.
Но мисс Марпл не спешила войти и подняться к ней. Было ровно два тридцать; минуту спустя подошел рейсовый автобус из Мач-Бенхема и остановился у дверей почты. В Сент-Мери-Мид это всегда являлось событием дня. Из него выскочила почтмейстерша и принялась выгружать посылочные ящики, большая часть которых имела отношение к торговой стороне ее деятельности, потому что в почтовом отделении она приторговывала конфетами, дешевыми книжками и детскими игрушками.
- Предыдущая
- 3/4
- Следующая
