Хаотические заметки корееведа - Ланьков Андрей Николаевич - Страница 7

• Предыдущая
• 7/60
• Следующая

Отношение корейских властей к беженцам было неоднозначным. С одной стороны, гоминьдановское правительство было союзником правительства Южной Кореи, да и большинство прибывающих в Корею китайцев спасалось от коммунистов — смертельных врагов тогдашнего официального Сеула. Поэтому беженцев принимали, оказывали им минимальную помощь и давали разрешение на постоянное проживание в стране. С другой стороны, известно, с каким подозрением корейское правительство относится к любым попыткам любых иностранцев закрепиться в Корее и пустить там корни, тем более что Китай, даже просто в силу его размера, в Корее всегда воспринимали с почтительной опаской. Националистический режим президента Ли Сын Мана, который правил Кореей в пятидесятые годы, не мог не относиться к иммигрантам настороженно.

Политику, которую корейские власти в 1945–1980 гг. проводили по отношению к иммигрантам из Китая, сейчас в Корее вполне официально называют «репрессивно-ограничительной». Принятие корейского гражданства для «хуацяо» было всячески затруднено, и это сделало корейских китайцев «постоянными иностранцами». Большинство из них было спасавшимися от коммунистов беженцами (или, по крайней мере, выдавало себя за таковых, чтобы лучше устроиться в Корее), и понятно, что они официально остались гражданами гоминьдановского правительства Китая, которое, потерпев поражение в гражданской войне с коммунистами, закрепилось на острове Тайвань. Будучи формально «иностранцами», корейские китайцы не могли служить в государственных учреждениях и в армии. Сталкивались они и с немалыми проблемами при трудоустройстве в частные корейские фирмы, особенно крупные, так что основным занятием для них оставался независимый мелкий бизнес. Поначалу едва ли не большинство китайцев содержало рестораны и прачечные (традиционные для китайских эмигрантов сферы деятельности), но потом все большее их количество стало заниматься внешней торговлей, в основном — с Тайванем. Это и понятно: Тайвань, несмотря на свой маленький размер, быстро превращался в экономического гиганта мирового масштаба, да и Корея не стояла на месте. В то же самое время, несмотря на все ограничения, китайцам была предоставлена корейскими властями одна немаловажная привилегия — право находиться в стране на постоянной основе. В этом отношении они отличаются от всех иных иностранцев, которые легально находятся в Корее только постольку, поскольку они имеют здесь официальную работу, и для которых потеря рабочего места означает немедленный выезд из страны.

Золотым веком китайской общины было начало семидесятых годов, когда в Корее проживало было 100 тысяч китайцев-хуацяо. Большинство китайских детей Сеула учились в действующей там Сеульской китайской средней школе, и лишь немногие посещали обычные корейские школы. В стране действовали магазины китайской книги, весьма активно вел себя китайский культурный центр. В Корее работали китайские кондитерские, продовольственные и промтоварные магазины, аптеки, где можно было купить традиционные медицинские препараты (иногда, увы, поддельные).

Во многом все это сохранилось и до наших дней, однако с конца семидесятых численность китайского населения и активность китайской общины стала быстро снижаться. Примерно в то время отношение к китайскому меньшинству со стороны властей существенно улучшилось, но, как ни парадоксально, несмотря на явные улучшения в своем формальном статусе и в реальном положении, китайцы стали во все больших количествах покидать страну и «возвращаться» на Тайвань. Впрочем, слово «возвращаться» в данном случае не совсем точно: хотя практически все постоянно проживающие в Южной Корее китайцы и являются гражданами Тайваня, число выходцев с этого острова среди них измеряется буквально единицами.

Одной из причин начавшегося «возвращения» стало то, что китайская молодежь, будучи выпускниками китайских школ, испытывает большие проблемы при поступлении в корейские вузы. Подобно корейцам и японцам, китайцы чрезвычайно высоко ценят образование. Вдобавок, в корейском обществе человек без диплома — это просто никто, у него почти нет шансов ни на карьеру, ни на достижение материального благополучия. Поэтому все больше семей стало перебираться на Тайвань, где их дети имеют куда больше возможностей поступить в хороший университет и, соответственно, найти приличную работу после его окончания. Те же китайцы, что все же решали связать свою судьбу с Кореей, стали все чаще переходить в корейское гражданство (благо, условия его принятия были для них несколько облегчены).

В результате сейчас в Корее находится 24 тысячи китайских (тайваньских) граждан — в четыре раза меньше, чем четверть века назад. Тем не менее, китайская община остается достаточно заметной силой в жизни страны. Хотя китайцы составляют менее десятой части всех находящихся в Корее иностранцев, они — единственные, кто находится здесь постоянно. Другие члены иностранной общины — американские военные, русские торговцы, рабочие из стран Южной Азии, разнообразные преподаватели английского и прочих языков — все они в Корее, по большому счету, люди временные, никто из них не собирается провести здесь больше чем несколько лет. Китайцы — это исключение.

Бензоколонок в Корее много. Об этом хорошо знает любой, кому довелось побывать в этой стране и хотя бы несколько раз проехаться по корейским дорогам. Действительно, за пределами городов на оживленных магистралях расстояние от одной заправочной станции до другой здесь редко превышает пару километров. Особенно заметно это вечером, когда ярко освещенные площадки бензоколонок попадаются здесь на глаза каждые несколько минут. Открыты АЗС круглые сутки или, по крайней мере, с раннего утра и до полуночи. Стоит заехать на площадку — и сразу перед тобой как из под земли вырастают парни и девушки в форменной одежде, кланяются чуть ли не в пояс и бросаются заправлять машину. Самообслуживания на корейских АЗС нет. Пока Ваша машина заправляется, вам, вдобавок, быстро протрут лобовое стекло, а после того, как бак будет заполнен, могут дать и какой-нибудь сувенир (чаще всего коробку бумажных салфеток). И, разумеется, на прощание — те же поклоны. Идиллия!

Однако за этой идиллией скрывается жесткий и не очень-то прибыльный бизнес. Подобно всем малым компаниям Кореи, бензоколонки ведут тяжелую, ни на минуту не прекращающуюся борьбу за существование.

Как известно, в Корее нефти нет совсем. Ни капли. Все жидкое топливо в стране — привозное, оно изготовлено на корейских заводах, но из импортной нефти. Поскольку крупный бизнес в стране жестко регулируется правительством, то не удивительно, что только четыре компании имеют право на крупнооптовую торговлю нефтепродуктами. Это — гигантские концерны «SK», «LG», «Хендэ» и «Ссанъен». Любая корейская АЗС (а их в июле этого года было 10.071) покупает бензин у одной из этих четырех фирм, а многие станции просто принадлежат им.

Поскольку топливо в Корее — импортное, его цена напрямую зависит, во-первых, от курса корейской воны по отношению к доллару, а во-вторых — от цен на нефть на мировом рынке. В последние годы литр бензина в Корее стоит примерно доллар. В те времена, пару лет назад, когда курс доллара равнялся 800 вонам, литр бензина тоже стоил 800 вон. Сейчас курс доллара — около 1200 вон, примерно во столько же обходиться и литр бензина. Нельзя не признать, что только по российским, но и по мировым меркам, бензин в Корее весьма дорог. И дело тут не только и даже не столько в том, что он весь привозится из-за океана. Примерно 3/ 4 цены бензина составляют разнообразные налоги, которыми автомобильное топливо облагается нещадно, ведь корейское правительство не очень поощряет автовладельцев. Налогов на бензин — семь. Самый крупный из них — «особый дорожный налог», который увеличивает стоимость бензина примерно вдвое (этот налог сейчас, когда литр бензина стоит около 1200 вон, составляет примерно 650 вон с каждого литра)![1]

• Предыдущая
• 7/60
• Следующая