Торговцы грезами - Локнит Олаф Бьорн - Страница 12

«Если эта северная скотина не захочет немедленно отдавать долг, – мстительно пообещал себе Даммарос. – Я из него отбивную сделаю. Да! Именно отбивную, а потом посажу на пару дней за решетку. Правда, он наверняка сбежит, но это уже не моя забота.»

Но незамысловатой мечте не было суждено сбыться. Проигравшийся наемник начал с того, что швырнул на стол пару увесистых мешочков, буркнув: «Подавитесь, жмоты», а затем, ухмыляясь, заметил:

– Что-то вы сегодня разговорчивы, как покойники.

Упоминания о покойниках капитан Даммарос не выдержал. Кроме того, он даже себе не признался бы в том, что жутко завидует этому варвару, не обязанному торчать на одном месте и выслушивать указания от слишком много мнящих о себе придурков. Немедийскому офицеру срочно требовалось сорвать на ком-то свое плохое настроение, и он нашел достойный повод.

Ругался он долго, красочно и почти не повторяясь. За это время Конан успел раздобыть себе кружку, выпить с гвардейцами за успокоение разума их разошедшегося капитана, и преждевременно решить, что не узнает ничего стоящего внимания. Высказавшись, Даммарос стал чуть более разговорчив и даже ответил на несколько осторожных вопросов киммерийца, касавшихся утреннего происшествия.

Знал гвардейский капитан немногое. Неудачника, нынешней ночью преждевременно отправившегося к Нергалу, звали Райнаком и он действительно принадлежал к дворянскому сословию. Немедийцы искренне полагали смерть Райнака не слишком достойной сожаления. Как выразился капитан: «Многие в этом городишке обрадуются, узнав, что он наконец-то перестал шляться по земле.»

– Почему? – поинтересовался Конан. – Кем он вообще был? Здешней шишкой?

– Сам по себе – ничем, – последовал ответ. – Нахальным пройдохой. Но у него был хорошо подвешен язык и водились деньжата. За ним вечно околачивались десятка два головорезов, готовых учинить любую пакость.

Дело для Заморы опять-таки знакомое и весьма привычное. Бездельник с набитым кошельком и ошивающаяся под его началом небольшая шайка. Поборы с купцов вдобавок к налогам, уходящим в казну государства, мелкие грабежи, но в основном – пускание пыли в глаза окружающим.

– Может, он встал поперек дороги серьезным людям? – предположил киммериец. – Ввязался в ссору с человеком, оказавшимся ему не по зубам. Или его парням надоело ходить под его началом, и они выбрали себе другого вожака.

– Все может быть, – уныло отозвался Даммарос. – Только это не наша забота. Есть градоправитель, есть командир туранской полусотни, и даже начальник здешней городской стражи. Пусть они и разбираются, а мое задание – охранять эту треклятую Дорогу. Вот и буду ее охранять… покуда не свихнусь. Слушай, варвар, сколько там с тебя причиталось?

– Посчитай сам, – отмахнулся Конан. – Сотня или полторы.

Немедиец вытряхнул содержимое мешочков на стол и погрузился в долгие подсчеты, перекладывая монеты с места на место. Его подчиненные с увлечением следили за перемещением желтых кружочков по плохо обструганным доскам, на время позабыв о присутствии северянина. Можно было с чистой совестью уйти, но Конан вспомнил о проигранных камнях.

– Здесь больше, – заявил Даммарос, закончив складывать монеты в равноценные кучки. – Три сотни и еще четыре десятка.

– Вот и хорошо. Я хочу получить назад камни, если ты их еще не пропил.

– Зачем? – подозрительно осведомился гвардеец.

Правдоподобного ответа, как всегда в нужный момент, на ум не шло, и варвар брякнул первое, что подвернулось:

– Они мне… м-м… дороги как память.

Такого Даммарос не ожидал, несколько растерялся и кивнул:

– Ну-у… ладно. Вот они.

Самоцветы оказались у немедийца с собой – капитан гарнизона явно не верил в честность своих солдат и не рискнул оставлять драгоценности в казармах. Кажется, число камней не уменьшилось, что, впрочем, не имело особенного значения – пропажу двух-трех безделушек Мораддин вполне мог пережить. Особенно если удастся придумать подходящую историю их исчезновения.

– Почему у тебя все золото – немедийское? – ни с того, ни с сего поинтересовался гвардеец, ссыпая монеты обратно в мешочки. – Оно здесь не часто появляется, в ходу больше туранские империалы.

– Не все ли равно, какие деньги получать? – рассеянно отозвался Конан. – Бери, что дают, а то и этого не будет.

– Любопытно, капитан, – подал голос один из солдат. – У этого громилы два дня назад медного гроша за душой не было…

– Ты что, в мой кошелек заглядывал? – огрызнулся киммериец.

– А теперь он швыряется золотыми, – гнул свое вояка. – Где он их успел раздобыть, за два дня-то? Может, они фальшивые?

– В самом деле, – Даммарос сделал солдату знак замолчать и пристально взглянул на северянина. – У нас небогатый городок и так быстро достать столь крупную сумму… Не спорю, Райнак был порядочной сволочью, но неужели это твоя работа?..

– Слушай, ты… – варвар начинал злиться. – Получил свои деньги? Ну и проваливай, а до ваших мертвецов мне дела нет!

– Погоди, погоди, – гвардейцы начали отодвигаться от стола, образуя круг, и Конан с сожалением понял, что сегодняшнее утро неминуемо будет отмечено доброй дракой. Немедийскому офицеру требуется подозреваемый и сойдет любой, лишь бы немного встряхнуть городок и заодно напомнить о себе. Как бы не всплыли подробности визита некоего наемника в предместья Дэлирама. Правда, его там никто не заметил, но можно ли за это поручиться? Ну что за невезучее место!

– Что здесь происходит? – льда в раздавшемся голосе хватило бы на то, чтобы заморозить все реки Востока и Запада, и еще немного оставалось для устроения небольшого снегопада в Стигии. Гвардейцы и прикидывавший, кого свалить первым варвар невольно оглянулись.

Не замеченная никем Ринга тихо спустилась по лестнице и подошла к столу. Она нашла выход из положения, позволявший ей говорить, не заставляя людей шарахаться в стороны. Нижнюю часть ее лица закрывала плотная синяя вуаль, наподобие носимых жительницами Турана. Правда, на восточную красавицу Ринга все равно не походила. Как и на любую другую женщину, неважно, с Востока или Запада.

– Я спрашиваю – что здесь происходит? – тем же ледяным тоном разгневанной, но сдерживающейся в присутствии простолюдинов аристократки повторила Ринга.

– Ровным счетом ничего, – первым отозвался Конан, мысленно похвалив рабирийку за своевременное вмешательство.

– Э-э… Это кто? – выдавил из себя окончательно сбитый с толку Даммарос, и Ринга немедленно обернулась к нему:

– Судя по всему, вы здесь командуете? Кстати, почему бы вам не оторвать свой зад от скамьи… офицер? Я все же дама!

Презрение в ее голосе было совершенно искренним. Растерявшийся немедиец, поняв что имеет дело с благородной, поднялся на ноги, а его солдаты попятились подальше от маленькой снежной бури в человеческом образе.

– Сколько раз мне придется повторять – что здесь творится?

– Им очень хочется знать, откуда у меня деньги, – решил прояснить ситуацию киммериец. – Почему-то они убеждены, что я их обязательно украл.

– Этот человек служит у меня. Телохранителем, – холодно процедила Ринга. – Я заплатила ему. Еще вопросы есть? Нет? Тогда позвольте вас оставить. Идем.

Терпения варвара хватило даже на то, чтобы открыть перед девушкой дверь, отойти подальше от постоялого двора и завернуть в первую попавшую безлюдную улицу. Только тогда он безудержно расхохотался, не обращая внимания на жалобные просьбы Ринги остановиться или хотя бы вести себя потише. Кончилось тем, что девушка тоже засмеялась, уткнувшись лицом в теплую каменную стену дома.

– Я бы отлично разобрался и без тебя, – ворчал Конан. – Нет, спасибо, конечно, но зачем ты вылезла?

– Догадываюсь, чем закончились бы твои разборки, – язвительно отозвалась Ринга. – Выносом этих бедняг вперед ногами и разгромленной гостиницей. А зачем нам лишнее внимание? Я их немножко попугала, и мы мирно разошлись… Ты узнал у них что-нибудь полезное?