Просвещенное сердце - Беттельгейм (Беттельхейм) Бруно - Страница 17

• Предыдущая
• 17/47
• Следующая

В итоге, с ростом внешнего контроля, не только индивид, но и само общество перестает развиваться и становится негибким. Самое лучшее, что может обеспечить такой контроль, так это равенство возможностей, а в массовом обществе — разнообразие и изобилие безликих товаров. И только наличие личного самоопределения может позволить по-настоящему этим воспользоваться. Свобода предполагает не только равенство возможностей, но и их разнообразие. Однако она подразумевает еще и терпимость к тем, кто не смог приспособиться к общепринятым стандартам. И именно этого качества не хватает современному обществу.

Достижение самостоятельности связано с путями осуществления контроля. Обычно контроль осуществлялся в личностной форме — родителями, учителями, священниками. Глубокие отношения с ними позволяли усвоению принятых норм как своих собственных. Случаи же личного убеждения или контроля заставляли думать человека о своей собственной исключительности.21

Внутренние нормы формируется только на основе прямых личных отношений, а не просто подчинением требованиям общества. Причем они становятся внутренним достоянием, когда их усвоение сопровождается любовью, уважением и восхищением.22 Если же человек поверхностно приобщается к нормам общества — из соображений пользы или страха, то тем менее он сможет насадить их в своих детях.

Ребенок развивает свою личность, прежде всего, идентификацией с родителями (или людьми столь же авторитетными) и усваивает их требования, пока они не станут его собственными. Во-вторых, личность развивается при противодействии внешним вызовам в рамках системы воспитания и обучения. Если родители просто соблюдают внешние требования, без внимания к их внутреннему содержанию, и не меняются в связи с ним, то ребенок усвоит как правильный тип личности, так и его поверхностные проявления.

То же касается и внешних приемов воспитания. Они важны не сами по себе, а с учетом полезности их для развития внутренней зрелости в связи с талантами, интересами и обстоятельствами развития данной личности.

Например, ребенок может не понять противоречия в поведении родителей, когда они с одной стороны утверждают, что нельзя судить о людях по их достатку, а с другой — заискивают перед богачом, которого ругали за отсутствие культуры или нравственности. Такое поведение может быть оправдано в глазах родителя, который, действительно, считает, что достаток не повод для осуждения, но, тем не менее, чувствует себя обязанным посмеиваться над человеком, от которого зависит его работа. Раскаяние помогает такому человеку разрядиться. Но ребенок, не ведающий обо всем этом, пытается руководствоваться в своем поведении мнением о неважности денег и мнением о важности заискивания перед богачом. Это невозможно. Тогда он перестает вырабатывать независимые суждения, собственные принципы и становится ведомым, прямо или косвенно, обществом.

Чем меньше новые поколения способны по-настоящему усваивать ценности общества через успешную идентификацию с родителями и учителями, тем больше внешнего контроля вынуждено общество осуществлять для нормального функционирования, как самого общества, так и индивида. Вопрос в том, как он производится — командой или убеждением. Вот уже два поколения подряд, как усугубляется внешний контроль, со все возрастающим давлением, необходимым для осуществления требуемого прогрессом взаимодействия.

Контроль над массами не может быть переложен на индивидуальную ответственность. Если индивидуальное поведение определяется внешними стандартами, то оно уже не результат личного акта усвоения общественных норм, и потому несовместимо с самоопределением.

Тот, кто не терпит массовый контроль (хотя зачастую не в силах ему противостоять) обычно утверждает, что он отрицает человеческую уникальность. А как же тогда смотреть на контроль и влияние, привлекающие личный контакт? Ведь и они могут служить целям массового контроля.

Действительно, не имя развитой личной идентичности, человек ищет внешней точки опоры, в пределе, например, это — нация, государство. Они могут дать человеку видимость индивидуальности, защищенности и силы. Чтобы быть привлекательным, массовое общество должно быть сильным. Если оно слабо, оно не просто отталкивает, но и вызывает тревогу и депрессию.23 Вот почему массовое общество должно постоянно демонстрировать свою мощь. Сила же порождает безопасность.

Типичными средствами контроля служат безликая бюрократия, безликий надзор и безликие средства массовой информации — отсутствие личной ответственности скрывается за экраном объективности и служения обществу. Масс-медиа внушают мысль, что то, что навязывают человеку, именно ему и нужно. Для того, чтобы выйти из противоречия между внешним и внутренним миром, необходимо осознать, что же действительно человеку нужно и сделать личный выбор. Но вместо этого с легкостью принимается решение, согласно которому смутные желания могут быть удовлетворены любым взаимозаменяющим способом.

Такое многообразие путей, уводящих от формирования личной идентичности требует равноценного усиления этого самого чувства идентичности. В век машин нужно четко осознавать, что существенно, а что второстепенно для человеческого существования. Такое понимание не так необходимо, когда вокруг мало второстепенного.

Поскольку для демократического общества требуются более образованные и сознательные граждане, постольку современный человек должен быть более развит, особенно в душевной сфере, что немаловажно в век техники. Чем больше нас окружают машины, тем больше нам надо развивать и проявлять человечность и человеческие отношения. Тем больше мы живем в массовом обществе, тем больше мы должны осознавать необходимость теплых отношений.

До сих пор гитлеровский рейх служит примером тоталитарного государства, ослабляющего развитие личности. Оно существовало десяток лет, культивируя в человеке один из инстинктов, а именно, — враждебность. Но выпускание на волю инстинкта нельзя смешивать с удовлетворением стремления к чему-либо. Первое может только временно заменить отсутствие второго.

Рейх дал своим последователям псевдо идентичность, через идентификацию с исключительным германским государством, и псевдо самоуважение через идеологию превосходства арийской расы. Эти приемы нужны были для достижения полного контроля над людьми без применения быстрой и крайней дезинтеграции.

В слабо развитых странах относительная сила внутреннего контроля может быть основана на относительном отсутствии выбора. Нормы жизни строго подчинены традиции и передаются из поколения в поколение. Поэтому человек уверен в себе и в своем деле. Он чувствует согласие со своими родителями и современниками, что повышает его самоуважение. Такое общество также поощряет удовлетворение инстинктов — агрессивных и сексуальных. Отсутствие свободы (в нашем понимании) компенсируется спонтанным удовлетворением в семейной сфере. Более того, относительная отсталость в технологии дает человеку возможность проявить свою самостоятельность.

Теоретически, в «хорошем» массовом государстве индивидуальные свободы не должны подавляться или манипулироваться. Оно не должно вызывать бунты и общественный хаос, поскольку в нем достаточно удовлетворения можно получить в частной либо семейной жизни, а также награду за достижения в разных областях. Оно гарантирует самоуважение, самостоятельность и рост осознания свободы, несмотря на коллизии массового общества.

Но в «массовом» государстве, как мы его знаем, внутренние нормы и глубокое внутреннее удовлетворение уменьшаются с каждым новым поколением. И если так будет продолжаться, и если это всего лишь не временное следствие изменений, привнесенных техникой, то эти процессы компенсируются все увеличивающимся внешним контролем. Ослабление же способности самостоятельно контролировать свои чувства может привести к опасной инерции, к взрывам насилия на почве инстинктов. Больший отдых также не может компенсировать глубокой фрустрации на работе. Только эмоционально насыщенная жизнь, даже при тяжелом режиме работы, может быть восполнена отдыхом, который тоже способен принести разнообразное удовлетворение.

• Предыдущая
• 17/47
• Следующая