Год любви - Томас Рози - Страница 9

Элен собиралась позаниматься в библиотеке, из окон которой открывался вид на лужайки и башни.

«Сегодня воскресенье, – сказала она себе, складывая книги. – Ты должна ради мамы и Грэхема трудиться как можно упорней, но не вечно же твоя жизнь будет такой скучной!»

Элен вышла из дверей Фоллиз-Хауса и тут же увидела Оливера. Он стоял, опершись о парапет моста, и глядел на нее. Оливер не шелохнулся, наблюдая, как Элен поднимается по ступенькам и подходит к нему, чувствуя себя ужасно неуклюжей в тяжелом пальто, с кипой книг. Но едва она поравнялась с ним, он улыбнулся. Элен была поражена тем, как улыбка преобразила его лицо, и оно вдруг перестало казаться современной копией парадных портретов его знаменитых предков, а моментально приобрело индивидуальность, сделалось неповторимым. Оливер шагнул вперед, загородив ей дорогу.

– Сегодня никакой работы! – твердо сказал он. – Разве ты не знаешь, что сегодня воскресенье! – Оливер взял у нее по одной все книжки. – Лучше пошли со мной.

Он не уговаривал, а просто сказал ей, что она должна сделать.

– Мы можем поехать, куда захочешь. Весь мир у твоих ног.

Элен покорно отдала ему книги, она была не в состоянии воспротивиться и убедить его, что ей нужно работать.

– Ох, уж эти мне книги! – весело воскликнул Оливер. – В прошлом семестре меня определили в группу к преподавателю, которого зовут Стефан Спарринг. Он попытался заставить меня ходить на какие-то унылые семинары, где собирались озабоченные девушки из колледжей, о которых я и слыхом не слыхивал…

– Такие, как я? – Элен невольно рассмеялась.

– Нет. Совсем не такие. Ты же не ходишь на семинары и не принимаешь марксистскую интерпретацию «Зияющих высот»?

– Отчего же? Постоянно хожу. Ты, наверное, не знаешь, но Стефан Спарринг пользуется очень большим авторитетом.

– Тогда прекрати немедленно!

Оливер встал перед Элен и, приподняв ей подбородок, заставил посмотреть ему в глаза. Он поглядел на девушку с шутливой серьезностью, а затем усмехнулся и убрал руку.

А ей захотелось воскликнуть: «Сделай это еще раз!»

– От таких семинаров один только вред! – продолжал Оливер. – Надо же, кто у вас пользуется авторитетом?! Харт, между прочим, выяснил, что Спарринг входит в какой-то «совет старейшин», надзирающий за постановкой нашего спектакля. Вот зануда!

Так уничижительно отозвался Оливер о звезде английского факультета.

«До чего же он, – подумала Элен, следуя за ним, – самоуверен».

Оливер небрежно бросил книги девушки на заднее сиденье своей открытой машины. Она стояла у бровки тротуара и показалась Элен слишком низкой и вызывающе блестящей. Элен частенько видела Оливера в этой машине. Но сейчас она сказала:

– Какая замечательная машина! Что это за марка? Оливер распахнул перед ней дверь, помог сесть на кожаное сиденье, а затем впрыгнул на свое место, даже не открывая двери.

– Это «ягуар», – с удовольствием ответил он, поглаживая ореховую кожу сидений, – «ягуар ХК-150». Очень старая и редкая модель.

Мотор хрипло взревел, и Оливер просиял.

– За ней ухаживает один человечек с Ботли-Роуд. Он обожает копаться в старинных машинах. Представляешь, какое везенье? А у меня – ну, никакого интереса ко всяким там шестерням и смазкам. Мне хочется только ездить на ней, и чем быстрее – тем лучше! Так что у нас троих – включая машину – прекрасные взаимоотношения.

Элен смотрела на него завороженно. Ей впервые встретился человек, настолько довольный жизнью и уверенный в своих силах. И куда подевалась погруженность в себя, задумчивость, пленившая ее в тот вечер, когда Оливер сидел у окна и глядел на темный Кентерберийский Двор, и Элен показалось, что он идеальный романтический герой?!

Машина неслась по широким, обсаженным деревьями улицам Северного Оксфорда, на тротуарах которого кружились золотые листья. Редкие прохожие проскальзывали мимо, кое-где хозяева выгуливали собак, резвившихся в кучах опавших листьев.

– Куда мы едем? – спросила Элен.

– А куда ты хочешь? – откликнулся Оливер. – У тебя есть какие-нибудь пожелания?

– Нет.

– Ну, тогда предоставь выбор мне. Сначала мы пообедаем. После встретимся с одним человеком, мне с ним надо поговорить о собаке.

Элен больше не задавала вопросов. Она откинулась на спинку сиденья, и ветер унес с собой все, кроме ощущения чуда, возникшего у нее этим утром.

Она прикрыла глаза и увидела пляшущие пятна, светлые и темные – блики солнечных лучей в тенистых деревьях. Когда же она их открыла, то увидела перед собой длинный черный капот машины, оставляемые позади окраины города и Оливера рядом. Он вел машину очень небрежно: одна рука на руле, другая на полированном деревянном набалдашнике переключателя скоростей. Они неслись, плавно лавируя между автомобилями на весьма перегруженной трассе, а затем вдруг очутились за городом. Элен почувствовала, как ее вдавливает в сиденье: машина резко рванулась вперед. На ее лицо все чаще набегали тени, ветер трепал волосы.

Оливер искоса взглянул на нее. Знай Элен его получше, она, вероятно, распознала бы эту еле заметную, тайную усмешку: он поздравлял себя с тем, что все идет гладко, как по маслу. Когда Элен снова посмотрела на Оливера, усмешка уже исчезла, и он небрежно спросил:

– Тебе не холодно? Там, сзади, лежит моя куртка. Если хочешь, можешь укрыть ею ноги.

Эта была та самая коричневая лётная куртка, которую он надел тогда вечером. Элен инстинктивно запахнула свое поношенное шерстяное пальто.

– Нет, все хорошо. Спасибо.

Машина неслась вперед. Они уже были в Котсвулдсе, миновали несколько деревушек, где дома были построены из золотистого, словно медового камня, проехали мимо готовых к зиме охристо-коричневых полей.

– Какой чудесный сегодня день, – Оливер откинулся на спинку сиденья и крепко сжал руками руль. – Правда же прокатиться куда лучше, чем корпеть над этой дребеденью в библиотеке, увядая во цвете лет?

Оливер кивком указал на книги, брошенные сзади.

«Гораздо лучше!» – мысленно произнесла Элен, решительно заставляя умолкнуть робкий голос совести и уже едва слышный шепоток, предупреждавший, что ничего хорошего из всего этого не выйдет. Рядом с Оливером Мортимором она не чувствовала себя спокойно, в безопасности. Но с другой стороны, чем же так хороша безопасность? Элен уселась еще удобнее и загляделась на стремительно проносившуюся под низким капотом «ягуара» дорогу. Она мельком подумала о Хлое. Элен была уверена, что для Хлои безопасность далеко не самое главное. Может быть, и для нее это не столь уж важно? Элен не могла объяснить, почему она так увлеклась лордом Оливером Мортимором. С непривычки она была ужасно польщена и взволнована его вниманием. И теперь намеревалась – что бы ни произошло между ними – наслаждаться близостью Оливера. От такого безрассудства у Элен даже дух захватило. Она так редко делала что-нибудь необдуманно! Однако Оливер просто не давал ей времени подумать. Он свалился как снег на голову, и Элен готова была принять это. Так же, как и он.

Элен хватало здравомыслия, чтобы понять: она ничего не добьется, если будет корчить из себя неизвестно что, надеясь заинтересовать Оливера.

Довольно уже и того, что он в ней увидел при знакомстве, подумала Элен и решительно вздернула подбородок.

Но ей страстно хотелось, чтобы Оливер в ней не разочаровался… Глаза Элен вновь устремились на юношу, небрежно развалившегося за рулем. Да, он, конечно, невероятно красив, но не только это притягивало ее, как магнитом. Элен привлекали его непринужденность, раскованность и самоуверенность – качества, которыми она ни в коей мере не обладала. Ей казалось, что он излучает тепло, и она хотела погреться у этого очага. И было еще другое… Элен считала, что распознала в нем тонкую чувствительную натуру под всем этим светским шиком, и он стал для нее вдвойне привлекательным. И немножко загадочным.

«Осторожней!» – предупреждал Элен слабый здравомыслящий внутренний голос.

Но другой, более сильный, возражал: