Застигнутые любовью - Крейг Джэсмин - Страница 17

– А я рад, что вы согласились пойти.

Он небрежно обнял ее за плечи, и они побрели по мелководью в сторону отдаленных огней маленького рыбачьего поселка. Большая волна обдала слаксы Кэтрин холодной водой, но она и не замечала, что дрожит, пока Джошуа не обнял ее крепче.

– Вы не замерзли? – спросил он. В бледном лунном свете его глаза казались темными от нежности.

– Нет, все хорошо, – ответила она и тут же поняла, что сказала неправду.

Ей вовсе не было так уж хорошо! Кэтрин сгорала от разочарования, ей хотелось, чтобы Джошуа снова ласкал ее, но она понимала, что этого никогда больше не случится. Никогда! Мысль эта так ее поразила, что она, вероятно, задрожала вновь, потому что он опять по-дружески сжал ей плечо.

– По-моему, нам пора возвращаться, а то вы заработаете воспаление легких.

– У меня все хорошо, – повторила она, но протестовать не стала, когда он повернул к дому. Чем скорее она оставит позади океан и лунный свет, тем легче избавится от некстати зашевелившегося чувства к Джошуа…

Они остановились лишь раз – чтобы ополоснуть ноги под садовым краном.

– С нас течет вода, весь пол уже мокрый! – всполошилась Кэтрин, когда они вошли в дом.

– Не беспокойтесь. Моя мачеха спланировала все так, чтобы пол выдержал и мокрые ноги, и песок.

Разговор оборвался, возникла неловкая пауза. Кэтрин никак не могла придумать, что сказать: в голове была лишь спальня и зовущая к себе большая кровать.

– Хм… вас не мучит жажда? – первым нашелся Джошуа.

– Нет, спасибо… Ну что ж, думаю, что мне пора спать. – Она беззаботно улыбнулась и сама поежилась от фальши в собственном голосе.

Что он о ней думает?! Мало того, что она сегодня днем рыдала на его груди, сейчас она ведет себя как идиотка даже при самом пустячном разговоре!

Но Джошуа, казалось, не замечал ее неловкости.

– Хм… И впрямь уже поздно. Доброй ночи, Кейти.

Его глаза ничего не выражали, и горевший на кухне яркий люминесцентный свет не помог ей догадаться, о чем он думает.

– И вам тоже доброй ночи. – Она уже повернулась, собираясь уйти, когда он неожиданно протянул к ней руку. – Джош? – шепотом произнесла она, и он обхватил ладонями ее лицо и убрал с глаз прядь волос.

Кэтрин увидела, что в глубине его глаз горит жаркий огонь желания. Но он тут же закрыл глаза, а когда открыл их снова, в них уже ничего не осталось, кроме мягкого дружелюбия. Джошуа быстро поцеловал ее в приоткрывшиеся губы. Поцелуй вышел такой же прохладный и сдержанный, как и выражение его лица.

– До завтра, – сказал он. – Буду ждать с нетерпением еще одного замечательного дня.

– А вы не… – она замялась. – Вы не пойдете наверх?

– Нет. Немножко подожду. А вы ступайте.

– Что ж, тогда доброй ночи.

Кэтрин боялась, что если задержится на кухне еще хоть чуть-чуть, то скажет что-нибудь такое, о чем потом пожалеет, и поскорей сбежала, тихо прикрыв за собой дверь. Она немного постояла в пустом коридоре, глядя на дверь, но из кухни не доносилось ни звука. Через несколько мгновений, сама толком не зная, что ей нужно, она нетерпеливо пожала плечами и медленно пошла наверх, в спальню.

Наутро, когда они бродили по берегу, отыскивая ракушки, Кэтрин услыхала шум автомобиля, на большой скорости мчавшегося по дороге к коттеджу. Загородив от солнца глаза ладонью, она увидела, как возле красного «Корвета» Джошуа остановился изящный серый «Порше», и ей еще невольно подумалось, как гармонируют между собой эти две элегантные машины.

Она повернулась к Джошуа с намерением сказать что-нибудь шутливое на этот счет, но слова замерли на губах, так и не прозвучав: Джошуа уставился на «Порше» словно загипнотизированный. На этот раз он не стал прятать свои истинные чувства под бесстрастной маской – то ли не захотел, то ли не успел. Душевная мука, следы которой Кэтрин замечала несколько раз, проявилась со всей явственностью: возле рта залегли горькие складки, а в глазах застыло отчаяние.

Кэтрин невольно кашлянула, и он тут же нагнулся, будто за ракушкой. А когда выпрямился, на его лицо уже вернулась знакомая маска, однако Кэтрин на этот раз не поддалась обману. Она заметила напряженность во всем его теле и усилие, с которым он изображал небрежную улыбку.

– Это автомобиль моей мачехи, – сказал Джошуа, и если бы Кэтрин не приходилось так часто притворяться самой, она никогда бы не уловила нотку фальшивой жизнерадостности в его голосе. – Давайте вернемся к дому и поздороваемся.

– Что-нибудь не так, Джошуа? – спокойно спросила она.

– Не так? Что тут может быть не так? – Его улыбка приобрела насмешливый оттенок. – На самом деле, я бы сказал, что все идет как нельзя лучше. Моя мачеха – лучший в мире кулинар. Я предлагаю пригрозить ей самой страшной казнью, если она не захочет остаться и приготовить нам ленч.

Кэтрин не знала, радоваться ей или жалеть, что он не желает поделиться с ней своими проблемами.

– Что ж, я согласна, – подхватила она шутку, и они побрели по пляжу к дому. – Она действительно может приготовить что-нибудь по-настоящему изысканное?

– Все, что готовит Даниэла, получается изысканно, – сказал он. – Она ведь преподает в колледже домоводство и специализируется как раз на haute cuisine, «высокой кухне». Старший преподаватель, между прочим!

И вновь Кэтрин отметила странную невыразительность его тона. Ее любопытство возросло: в отношениях Джошуа с мачехой явно было что-то неладно. Возможно, ему просто не нравится, что отец женился на такой молодой особе?

– А давно ваш отец женился на ней? – поинтересовалась Кэтрин.

– Меньше года назад. – Он чуть помолчал и добавил: – Я впервые увидел ее всего лишь за пару дней до свадьбы, а после этого мы тоже очень мало общались. Все дело в моих частых разъездах по делам фирмы.

У Кэтрин не было возможности спросить его еще о чем-нибудь, даже если бы ей и пришел в голову какой-нибудь тактичный вопрос: они уже подходили к дому. Даниэла стояла у кухонной двери, и лишь только завидела Джошуа, с энтузиазмом помахала рукой и побежала по жесткой траве навстречу. Ее бег, казалось, замедлился на долю секунды, когда она поняла, что он не один, но нерешительность была такой мимолетной, что Кэтрин почти тут же усомнилась, не почудилось ли ей это.

– Привет, Джошуа! Как дела? – весело спросила Даниэла.

– Привет, Даниэла.

Ответ Джошуа прозвучал прохладно, однако Кэтрин расслышала в нем напряженность. Она настолько углубилась в размышления о том, что за проблемы могли возникнуть между ним и мачехой, что не смотрела на Джошуа и сильно вздрогнула, почувствовав, что он с нежностью обнял ее за плечи. Кэтрин невольно напряглась, протестуя против излишней интимности этого жеста, однако его хватка сделалась только крепче, так что она даже не могла пошевелиться.

– Я надеюсь, ты помнишь Кэтрин Брэкен? – спросил он у Даниэлы, не глядя ей в глаза. – Она э… моя хорошая знакомая. Вы встречались за ужином не так давно.

– Да, конечно, я ее помню.

Кэтрин показалось, что огромные голубые глаза Даниэлы на миг погрустнели, но приветливая улыбка не сходила с ее губ. «Мачеха Джошуа всегда красива, – подумала Кэтрин, – но когда она улыбается с такой явной теплотой, то становится просто восхитительной».

– Простите, что помешала, – пробормотала Даниэла. – Я и не знала, что Джошуа будет не… то есть, я не знала, что в коттедже вообще кто-то будет. Муж отправился в деловую поездку, а я решила приехать сюда – просто так, импульсивно. Вот уже не догадывалась, что ты, Джошуа, будешь тут… развлекаться!

Если не считать маленькой запинки перед последним словом, в тоне Даниэлы не слышалось ни намека на раздражение, и все же Кэтрин укрепилась в уверенности, что она говорит неправду. Даниэла наверняка знала, что Джошуа будет в коттедже, поэтому и явилась!

Пальцы, державшие Кэтрин за плечо, напряглись так, что ей стало больно, но она не сомневалась, что Джошуа не замечает этого.