Застигнутые любовью - Крейг Джэсмин - Страница 10

– Нет. Переночую в мотеле. Беги, Джим, а то опоздаешь на поезд. Не беспокойся, я перед уходом тут все приведу в порядок.

– Спасибо, Кэтрин. – Он торопливо направился к двери. – Надеюсь, что мы еще поработаем вместе с тобой. Ты хороший партнер.

Джим вышел в коридор, и вскоре звук его шагов поглотил толстый ковер.

Почти полчаса Кэтрин прибиралась в кабинете и складывала все конфиденциальные бумаги в спецальный стальной шкаф со сложным замком. Убедившись, что все важные документы убраны, она устало прислонилась к холодному металлу, но через секунду резко выпрямилась. Тут ей делать больше нечего. Пора возвращаться в мотель и перекусить.

Надевая легкий полотняный жакет, Кэтрин внезапно подумала о Джошуа Ханте. Интересно, он еще на работе? Если да, то, пожалуй, стоит поставить его в известность, что аудит успешно завершен. Ведь, в конце концов, он президент компании! Если бы Джим не спешил так на поезд, он бы наверняка постарался поговорить перед уходом с Джошуа Хантом. И она решила, что должна исправить ошибку Джима, поправшего азы профессиональной этики.

Кэтрин направилась в туалет и причесалась особенно тщательно – так, что волосы легли абсолютно гладко, не оставляя ни малейшего намека на легкомысленность. В помещениях фирмы работали кондиционеры, и, несмотря на стоявшую на улице жару, выглядела Кэтрин вполне свежей. Она смахнула с лацкана жакета случайную пылинку. Костюм цвета морской волны прекрасно гармонировал с бледно-голубой блузкой – элегантной, но весьма строгой. Кэтрин решила, что у нее вполне деловой вид, так что никто не сможет неправильно истолковать ее мотивы, если она зайдет к Джошуа Ханту.

Она посмотрела на часы. Почти половина восьмого. Можно не сомневаться, что он уже давно ушел. Подавив неуместное разочарование, Кэтрин все же решила заглянуть по пути в его кабинет. Если его не окажется на месте, она оставит вежливую записку, извещающую о том, что их официальное заключение будет прислано по почте на следующей неделе.

С внезапно нахлынувшей решимостью Кэтрин взяла портфель и быстро направилась в административный отсек. Дверь в приемную Джошуа была открыта настежь, там горел свет. Она легонько постучала по кленовым панелям и быстро вошла внутрь, опасаясь, что передумает.

Джошуа сидел за столом, окруженный несколькими стопками бумаг устрашающего вида. Первая ее мысль была, что он выглядит усталым. Вторая – что он несчастен, отчаянно несчастен: на лбу и вокруг рта залегли глубокие морщины. Кэтрин поразилась волне сочувствия, захлестнувшей ее, когда он поднял натруженные глаза от документа, который читал в это время, и заморгал, с явным усилием приводя зрение в фокус.

– Кэтрин! Я и не слышал, как вы вошли.

– Я постучала… – Ей вовсе не хотелось оправдываться, но так получилось само собой. – Вы просто слишком погрузились в работу. У вас усталый вид, Джошуа, – добавила она неосторожно, после чего тут же мысленно отругала себя за такое интимное замечание.

– Да, верно, но уйти пока не могу. – В его улыбке тоже сквозило утомление. – Мне кажется, что тут накопилось бумаг на месяц работы. Порой у меня закрадывается подозрение, что официальные бумаги сами размножаются на столе, пока я сплю.

– Конечно, какие могут быть сомнения?! На этот счет даже существует закон Морфея.

Джошуа показал ей длинный лист желтого цвета с убористым текстом.

– Вот что я читал, когда вы вошли. Это из федерального комитета по здравоохранению. Я должен сообщить – обратной почтой, – сколькими установками по охлаждению воды на каждого служащего располагает фирма, сколько шагов должен сделать каждый служащий, направляясь к такой установке, и сколько воды приблизительно выпивает каждый служащий за день. – Он помахал бумагой в воздухе. – Ответ надо выслать в семи экземплярах! Как вы думаете, что они будут с ними делать?

Кэтрин засмеялась.

– Не скажу, а то вы рассердитесь. Но ведь не лично же вы отвечаете на такую чушь?!

– Нет, конечно. Над ответом придется потрудиться какому-нибудь бедняге-клерку. Но я должен буду подписать – все семь копий! А это значит, что и прочесть тоже.

– Эти бумаги никуда не денутся до завтрашнего утра, – тихо сказала она. – И я могу поклясться, что правительство не подаст на вас в суд, если вы сегодня не подпишете какую-нибудь бумагу. Уже поздно, Джошуа. Разве вам не пора отдохнуть?

Кэтрин замолчала, а он пристально поглядел на нее. Теперь он улыбался, лицо его просветлело, так что Кэтрин решила, что уныние в его глазах ей просто почудилось. Усталым он был по-прежнему, но вот от несчастного вида не осталось и следа.

– Честно говоря, я втайне искал повод, чтобы закончить дела, – признался Джошуа. – И меня вовсе не трудно убедить закрыть на сегодня лавочку. А вы пришли пригласить меня пообедать?

– Нет! – Ответ прозвучал слишком поспешно и резко – полным диссонансом воцарившемуся было веселому настроению. Кэтрин с трудом проглотила комок в горле и кое-как ухитрилась изобразить улыбку. – Простите, Джошуа. С радостью пошла бы с вами в ресторан, но мне нужно еще сделать сегодня важную работу, которую я просто не могу отложить.

– Неужели вы – та самая молодая особа, которая только что убеждала меня идти домой?!

– Завтра к восьми утра я должна явиться в нашу контору на Манхэттене, – снова стала оправдываться Кэтрин. – Вообще-то я пришла лишь для того, чтобы попрощаться. Мы с Джимом закончили аудит, и он на следующей неделе пришлет вам официальное заключение.

Она наконец-то взяла свои эмоции под контроль и была в полном восторге от того, как звучал ее голос – холодно, вежливо, просто образец профессиональной этики! Ее уверенность в себе возросла, Кэтрин подошла к его столу и протянула руку.

– Я с удовольствием работала в «Консолидейтид вижн», – официальным тоном произнесла она. – У вас интересная фирма, Джошуа, и очень доброжелательные сотрудники.

Он ничего не ответил, только несколько дольше положенного задержал ее протянутую руку в своей руке. По телу Кэтрин пробежала волна необъяснимой дрожи, и она поскорее выдернула руку, не позволяя себе удивляться тому, что его прикосновение отразилось столь роковым образом на ее самообладании.

– Мы пришлем вам заключение на следующей неделе, – повторила она, поборов секундное замешательство. – До свидания, Джошуа.

– До свидания, Кэтрин.

Она была уже почти у двери, когда он окликнул ее:

– Постойте!

Она замерла на пороге, но в комнату возвращаться не стала. Джошуа вышел из-за стола и присел на его угол.

– Я собираюсь провести выходные в месте, именуемом Хамптон-Крик. Это неподалеку от Ньюпорта, в Род-Айленде. У отца там домик прямо на берегу, в эти дни он туда не собирается. Может, отправимся туда вдвоем?

За его небрежной манерой угадывались настойчивость и в то же время какая-то непонятная тревога.

У Кэтрин возникло впечатление, что в его приглашении, как бы небрежно оно ни было сделано, сквозит нечто странно серьезное. Она уже открыла рот, чтобы отказаться, – какими бы ни были его мотивы, у нее нет ни малейшего желания проводить уик-энд наедине с Джошуа Хантом! – однако вежливые слова отказа почему-то застряли в горле.

– Я с удовольствием поехала бы, – с удивлением услышала она собственный голос. – Но как я туда доберусь, Джошуа? Разве что найму самолет?

– У вас вовсе нет необходимости в этом.

Его голос звучал совершенно спокойно, без всяких подтекстов, и Кэтрин подумала, что с ее стороны смешно подозревать его в каких-то нечистых намерениях. Только из-за того, что сама она научилась скрывать свое глубокое горе, говоря одно, а чувствуя другое, нельзя предполагать, что все остальные люди на свете ведут себя точно так же.

– Я сам приеду в город в пятницу вечером и заберу вас, – пояснил Джошуа. – Вы сможете быть готовы к семи часам? К этому времени машин на шоссе будет гораздо меньше, и мы сможем доехать часа за три. Даже если мы сделаем где-нибудь остановку и поужинаем, все равно сумеем добраться на место до полуночи.