Мистическое путешествие мирного воина - Миллмэн Дэн - Страница 27

С тех пор меня часто преследовали кошмарные сны о том, как я оказываюсь запертым в темном и тесном месте. Теперь самые ужасные мои сновидения стали явью. Я ощущал невыносимый страх, настолько сильный, что мне хотелось потерять сознание, умереть сейчас же.

Глаза были залеплены потом и грязью, и я сражался, из последних сил ворочая плечами, но все было бесполезно — я уже не мог продвинуться дальше. Слезы отчаяния, предельный испуг и неистовые крики о помощи вскоре прошли — мои силы были исчерпаны. Я полностью застряли начал задыхаться. Теперь я лишь слабо стонал, что-то шептали всхлипывал.

Но вдруг—или это была только игра воображения? — мне показалось, что я вижу вдали перед собой намек на свет. Я вновь напрягся, и мне удалось продвинуться на несколько сантиметров вперед. Сейчас я уже мог различить стены туннеля, который, казалось, слегка расширился. Я двигался вперед очень медленно, сантиметр за сантиметром, встряхивая головой, чтобы сбросить налипающую на глаза землю и потоки пота.

Глубоко в памяти моего тела отпечатывалось новое понимание: когда кажется, что двигаться вперед невозможно, нужно сосредоточиться лишь на нескольких миллиметрах, на нескольких секундах, на следующем мгновений движения…

Я вновь взглянул вперед, и теперь был уверен, что впереди открывается выход. У меня не было сомнений! Прошел еще один отрезок бесконечного времени, и вот я уже достиг его и пытаюсь просунуть в него голову. Она застряла! Отверстие оказалось слишком узким! Голову словно сжала тысяча рук. В полном отчаянии, я толкал ее вперед. Внезапно края отверстия обвалились, и я прорвался. Свобода! Воздух! Я чувствовал себя заново рожденным.

В спешке я вырвал из туннеля все тело, выкарабкался из него — и рухнул в бездну. Внизу, в невероятной глубине, я увидел широко распахнутую пасть и огромные ядовитые зубы гигантской змеи, которые стремительно приближались. Мои уши наполнились собственным протяжным воплем…

— Когда я пришел в себя, я находился в совершенно незнакомой комнате. Я скорчился в углу и бился в параноидальных конвульсиях. Снаружи меня поджидал Враг. Нет, много моих Врагов. Меня никто не понимал. Я был совершенно одинок, но я страстно хотел жить. Они хотели отобрать у меня самое ценное — стоящий рядом со мной холодильник с едой. Ну уж нет, я убью всех этих ублюдков! На маленьком столике неподалеку лежали коробки с боеприпасами, а все остальное пространство было заполнено карабинами и автоматическими винтовками. На моем плече висела кобура с девятимиллиметровым «глоком» и обоймой на девятнадцать патронов; разумеется, он был снят с предохранителя. Я поглаживал АК-47, покоящийся у меня на коленях, и немигающим взглядом следил за дверью, ожидая, пока войдут они. Им не удастся забрать то, что принадлежит мне. Сначала я убью их. Я их всех убью!

В окно влетела канистра, взорвалась в комнате, и внезапно все помещение оказалось в огне. Меня мгновенно окутало раскаленным облаком. Воздух в легких испарился, и я ощутил, как плавится кожа. В этот момент я вспомнил свою прошлую жизнь — жизнь девушки, спрятавшейся в сундуке от северных варваров и сгоревшей заживо в комнате, заполненной огнем, но не позволившей изнасиловать себя и увести в рабство.

Языки пламени вспыхнули сильнее, и я увидел рождение Земли — вспыхивающие повсюду вулканы, бурлящая раскаленная лава, изливающаяся из бездонного жерла и испепеляющая все на своем пути.

И в этом жаре, в этом первобытном огне я вновь пережил каждый кошмарный сон своего детства, каждый большой и маленький страх, который когда бы то ни было охватывал меня…

Я открыл глаза. Я лежал на спине на дне своей могилы. Простыня подо мной была мокрой от пота. Но я не был погребен, я даже не был вымазан в земле. Я осознал, где нахожусь, и, обнаружив, что по-прежнему сдерживаю дыхание, я выпустил весь воздух из легких одни мощным выдохом и начал дышать размеренно, успокаиваясь и приходя в себя. Измученный и истощенный, я был счастлив вновь ощутить жизнь. Все это было лишь сном. Все это закончилось. Я заставил себя сесть, немного передохнул и встал в яме. Мои ноги не слушались и подкашивались, и я с трудом управлял руками.

Над моей головой раздался какой-то звук.

— Мама Чиа? — слабо крикнул я. — Это вы?

Ответа не последовало, но тихий шлепающий звук повторился. Что-то или кто-то приближалось к могиле.

Раздалось мягкое рычание, и над краем ямы возникла морда тигра, глядящего на меня огромными желто-зелеными глазами. В джунглях Гавайев нет тигров — но все-таки передо мной был именно этот зверь, и я изумленно уставился на него, не в силах отвести глаза. Мне приходилось видеть тигров в зоопарке, и там они выглядели очень милыми* просто большими кошечками. Сейчас тигр был так близко, что я чувствовал на своем лице его тяжелое дыхание. «О, Боже! — мысленно взмолился я. — Пусть это окажется еще одним сном».

Совершенно беспомощный, я притворился мертвым, когда тигр потянулся ко мне и проверил меня лапой, оставив на моем теле четыре болезненные и глубокие царапины. В этот момент у меня перехватило дыхание, и я издал короткий, придушенный стон.

Тигр спрыгнул вниз, схватил зубами мою руку и Потянул ее наверх, отрывая от тела. Мне приходилось испытывать сильную боль и раньше, и я уже пережил смерть от огня, но сейчас я осознал, что такое настоящая агония.

Я жаждал потерять сознание, покинуть тело, раствориться в смерти. Но мое сознание оказалось слишком привязанным к телу, и я успел испытать, как зверь разрывает мне грудь и живот и вырывает из них желудок.

Адреналиновый шок прокатился по всему моему растерзанному телу. Я дико кричал и корчился в этом адском котле, когда огромная кошка разломила мою грудную клетку пополам. Потом стальные челюсти сомкнулись на моем лице и голове и чудовище одним резким движением вырвало кусок моей щеки, а потом принялось отрывать голову от плеч. Страх является предельной формой страдания. Моя вселенная наполнилась только страданием, это был безбрежный океан боли, а потом он взорвался…

Внезапно исчезло все: страх, боль, тигр и Вселенная. Остался только глубочайший покой, равного которому я никогда не испытывал.

Я лежал, скрючившись, на краю могилы, а Мама Чиа сжимала мою голову. Скомканная простыня подо мной была насквозь мокрой от пота. Я сел, но говорить еще не мог. Мои широко раскрытые глаза уставились в пустоту. Я раскачивался вперед и назад, обнимая плечи руками и вздрагивая. Мама Чиа обняла меня, словно защищая, и гладила мои спутанные и слипшиеся волосы.

— Ну, все, все, — приговаривала она. — Все уже закончилось. На этот раз действительно закончилось.

Прошло еще несколько минут. Я медленно приходил в себя и постепенно осознавал, что у меня все еще есть глаза, лицо и тело. Я был в безопасности, и меня согревали руки Мамы Чиа. Я расслабился, но сразу после этого мою грудь начали сотрясать рыдания, дыхание снова стало учащенным, и я заплакал.

Задыхаясь, я сжал ладонь Мамы Чиа и, заикаясь, произнес:

— Это… это было, с-с-словно путешествие в ад.

— Это был твой ад, Дэн. Все мы создаем свой собственный. Ты всего лишь исследовал свой подвал, мир одиночества и страха, слепого инстинкта, направленного только на выживание, на выживание любой ценой.

Воины встречают своих демонов с поднятой головой и открытыми глазами. Ты увидел их лицом к лицу» и теперь они исчезли, — мягко сказала она.

Мои рыдания прекратились. Дыхание снова стало спокойным и размеренным. Я чувствовал себя совершенно измученным и заснул.

Когда я проснулся, небо посветлело.

— Уже рассвет? — слабо спросил я. Мама Чиа поднялась на ноги, жестом руки обвела кладбище и спросила: