Сумчатые баллады - Antrekot - Страница 28

• Предыдущая
• 28/29
• Следующая

Как—то вечером идем мы себе компанией из клуба обратно на работу и трындим. Трындим, естественно, по английски, потому что на втором языке межнационального общения разговаривает только половина присутствующих, и естественно громко, потому что из клуба. А навстречу нам движется в клуб по сложной траектории какой—то совершенно пьяный «красношеий» — то бишь житель глубинки в особо крупных размерах. И, естественно, тормозит, пытаясь понять, как проложить между нами маршрут. Озирает тухлым взглядом наш… действительно впечатляющий в смысле пестроты этнический состав — и рявкает на всю улицу, мол, совсем пропал Сидней, не город, а черт знает что такое… куда ни сунешься, везде эти чертовы… — и мы уже хором ждем слова «вог», обозначающего всяких «понаехавших», — а гражданин тычет пальцем в Кита Макленнона и завершает тираду громовым «чертовы помми!». — то бишь англичане — те, которые с островов.

И гордо сворачивает на мостовую.

Знаете ли Вы, как врач—индус назовет медбрата, который не проверил, сработала ли местная анестезия? Поясню: о том, что она не сработала, врач узнал в процессе изъятия из пациента цилиндрического куска ткани 3 на 5 мм. Узнал по поведению пациента.

Ответ. По—всякому назовет. Но вот на хорошем хиндусском слове Bakland! (с ударением на второе а) пациента пришлось обездвиживать (по причине хохота). Доктор потом смущенно объяснял, что оно значит «идиот». Пациент до сих пор пребывает в сомнении. Хотя ассистент определенно баклан.

Открывается дверь.

Заходит коллега, милая дама Пенни. С вопросом:

— А вот когда делаешь субтитры для глухих, а говорящий экает и мекает — то эканья и меканья вставлять надо?

— Если время есть, надо.

— Прекрасно, а…

Открывается дверь.

Заходит коллега, милая дама Клодия. С вопросом:

— Я вот в задумчивости. Если в видеомагнитофон попал хомяк, что делать? Жать на «извлечь» или нет?

— А это в каком фильме? — любопытствует Пенни.

— Да почем я знаю, какой это был фильм, его все равно хомяком заело… Может, его разобрать?..

— Хомяка?

— Фильм?

— Магнитофон.

— Да, — говорю, — и лучше у мастера. Вот тут телефон, у них контора неподалеку и опыт есть, они пару лет назад хорька из видеомагнитофона же вынимали, частично.

Дамы кивают, уходят — и еще полчаса жужжат в коридоре о том, как хорек мог попасть в видеомагнитофон хотя бы частично. Как, как. Заполз.

Тетушка Эмилия пьет у нас чай и смотрит телевизор. В телевизоре стреляют.

— Совершенно невозможно. — говорит она, — как ни включишь, все какое—то безобразие. То беглый огонь не пойми кого по не пойми кому, то пицца рекламная сама к человеку в машину лезет — представляете себе состояние чехлов после этого —, то Дэвид Аттенборо со своей китовой порнографией. Я бы на месте китов — и вообще всех — уже в суд на него подавала за потерю удовольствия от жизни. Только соберешься спариться — так тебе мало что кинокамерой лезут в самое оно, так еще и комментируют…

Поздно вечером в субботу звонит коллега, переводчица с арабского.

И сходу спрашивает: «Что делать, если пойманная мышь не влезает в мышеловку?»

Я (совершенно обалдев от постановки вопроса): А что в мышеловке?

Она: Задняя часть. Вся передняя торчит наружу.

Я: А каких размеров мышеловка?

Она: 5 на 8… сантиметров.

Я: Это не мышь!

Она: Как не мышь? Она же серая, с хвостом, глазки—бусинки, морда острая… ну точь—в—точь мышь.

Я: С хвостом?

Она: Да!

Я: Хвост голый или пушистый?

Она: Пушистый…

Я: Далия, это не мышь, это поссум, выпусти его немедленно. И впредь если пойманное в мышеловку не помещается — выпускай.

Она — повторила алгоритм и повесила трубку.

В общем… не только японцы не учат биологии.

Жили—были в Синих горах три девушки из племени Катумба — Миини, Вимла и Гуннеду. И были они прекрасны собой, добры, во всех делах умелы — и одного только не могли решить люди: кто из сестер лучше. А отец их был могущественным колдуном. А еще говорят, что около их долины обитало страшное чудовище, Баньип — хотя так эту историю рассказывают не все.

Слава о трех красавицах прошла по всем Синим горам — и по обе стороны гор. А надо сказать, что в соседнем племени, с которым Катумба насмерть враждовали, было три брата—охотника — красивых, смелых и добычливых. И как—то увидели они сестер — а те заметили их. И вскоре три брата пришли ночью и украли девушек. И говорят, что Миини, Вимла и Гуннеду не подняли при том никакого шума и шли за похитителями очень быстро. Поутру их отсутствие заметили, племя бросилось в погоню. Догнали похитителей уже почти на земле соседей и браться позвали на помощь своих. Начался бой — а девушки оказались в самом горячем месте и вот тогда… но другие говорят, что тогда как раз ничего еще не произошло, а вот когда из земли полез разбуженный всем этим безобразием Баньип, тут отец девушек и выбрал самое сильное заклинание и бросил им в дочерей, превращая их в камень, чтобы чудовище не могло причинить им вреда. В любом случае, дрались там еще долго — то ли с похитителями, то ли с чудовищем, то ли все на всех. А когда дым осел, то оказалось, что отца нет. Одни рассказывают, что погиб в бою, другие — что был съеден чудовищем, третьи — что, уводя Баньипа от людей, отец девушек превратился в лирохвоста, а потом не смог вернуться обратно в человеческий облик. Но так или иначе — а заклинания того больше никто не знал и девушки так и остались стоять на обрыве каменными: прекрасные, коричнево—рыжие Миини, Вимла и Гуннеду. И стоят до сих пор.

И кто и как бы ни рассказывал эту историю, мораль у нее всегда одна: делаешь что—нибудь — обязательно кому—нибудь расскажи. Даже если очень торопишься. А то потом никто знать не будет, как это сделанное разделывать.

Перевожу материалы к передаче об осетино—абхазских делах. Сделано. Сдано. Дергает меня редактор.

— Слушай, у нас в словаре «Цхинвали», а у тебя «Цхинвал», что бы это значило?

— Понимаешь, это осетин говорит. «Цхинвали» — это грузинская форма, «Цхинвал» — русская. Он, конечно, пользуется второй. Если ему написать «Цхинвали», то, во—первых, это будет ошибкой, а во—вторых, с вероятностью получится скандал.

— Ааааа.

Через пять минут.

— Слушай, у нас в словаре «Сухуми», а у тебя «Сухум». Даже при советской власти было «Сухуми». И это точно не осетин, это вообще другая республика, я по карте смотрел.

— Да. Это не осетин. Это абхаз. «Сухуми» — это грузинская форма… Если ему ее приписать, будет скандал.

Редактор — во весь голос:

— НЕНАВИЖУ СЕПАРАТИЗМ!

• Предыдущая
• 28/29
• Следующая