Внеклассное чтение. Том 1 - Акунин Борис - Страница 51

• Предыдущая
• 51/58
• Следующая

Вот какой сформулировался совет – такой кровожадный, что Фандорину стало не по себе.

Но душа, как ни странно, от паники избавилась, дала разуму отмашку: думай, теперь можно.

И выяснилось, что голову ломать особенно не над чем. Всего-то и нужно идти по возможности прямолинейно, пока не выберешься на какую-нибудь дорогу или дорожку, а та уж куда-никуда выведет.

Блуждания по лесу закончились уже в полной темноте. Дважды Фандорин пошёл не тем путём: сначала глухой просекой, которая петляла-петляла и в конце концов просто разделилась на несколько убогих тропинок; потом набрёл на вполне витальную, даже асфальтированную трассу, упёршуюся в каменную стену и запертые ворота безо всякой вывески. Лишь с третьей попытки, окоченевший и промочивший ноги, он попал туда, куда нужно. Неприметная на первый взгляд тропа вывела его прямо к обочине шоссе, по которому Николас дошагал до населённого пункта. Ещё до того, как начались первые дома, услышал вдали грохот поезда. Уф. Вот и станция.

Не доходя до первого фонаря снял халат и бросил в канаву. Появляться в таком наряде среди публики было бы чересчур, лучше уж в одной рубашке.

Положение беглого «гада и обманщика» было, сдержанно выражаясь, незавидным: раздет, практически разут, денег ноль, деваться совершенно некуда. Но за время затянувшейся лесной прогулки у Николаса выработался план – в создавшихся обстоятельствах единственно возможный.

На всем белом свете был только один человек, который мог бы помочь изгою – конечно, если захочет. Нике почему-то казалось, что, несмотря на недолгий и, как теперь любят говорить, неоднозначный опыт общения с этим человеком, в помощи он не откажет.

Но сначала нужно было преодолеть одну техническую трудность – позвонить по телефону при полном отсутствии ликвидности.

Фандорин потоптался возле железнодорожной кассы, заглянул в приоткрытую дверь с табличкой «Дежурный по станции». Там сидела полная дама в фуражке, читала роман в бумажной обложке. На столе чернел вожделенный телефон.

Включив самую обаятельную из своего арсенала улыбок, Николас просунул голову в щель.

– Ради бога извините, что отрываю от чтения, – сказал он. – У меня к вам огромная просьба…

Дежурная положила роман обложкой кверху, с неудовольствием посмотрела на долговязого типа в одной рубашке.

– У меня ужасная неприятность, – продолжил магистр. – Потерял куртку, а в ней бумажник. Мне бы позвонить в Москву, а?

– Интере-есно, где это нынче куртки теряют, – протянула дама. – Вроде не пьяный. Муж, что ли, из командировки не вовремя приехал?

На обложке покетбука был изображён медальон в виде сердечка, в медальоне полуобнажённая красавица, припавшая к груди мускулистого мачо, внизу заголовок – «Запретный плод».

Может, подыграть? Раз эта женщина увлекается чтением любовных романов, значит, жизнь не балует её романтическими приключениями. Только вот на чьей стороне её симпатии: обманутых жён или страстных любовниц? По виду на разбивательницу сердец никак не похожа, но раз интересуется неразрешёнными фруктами…

– Что-то вроде этого, – скромно обронил он и потупился, как бы намекая, что быль молодцу не в укор.

После тяжёлой паузы дежурная сказала:

– Один звонок. И быстро. Этот телефон занимать нельзя.

Николас набрал номер подружки капитана Волкова, стараясь не думать о том, что её может не оказаться дома.

Читательница «Запретного плода» сидела, сложив руки на груди, и смотрела на Фандорина суровым взглядом – ждала пикантностей. Это ещё больше усложняло и без того непростую задачу. Как в присутствии этой Горгоны изложить совершенно незнакомой особе по имени Танька суть дела?

– Не берут трубку? – злорадно спросила тётка и потянулась к аппарату. – Больше звонить не дам. Не положено.

Ура! В трубке раздался молодой женский голос:

– Але.

– Это Татьяна?

– Ну. Кто это?

– Я друг Сергея, – осторожно подбирая слова и в то же время не спуская глаз с пухлой руки, нависшей над телефоном, сказал Николас. – Мы вместе работаем… в телецентре. Он вам про меня, наверно, рассказывал.

– Ну? – повторила Танька, не проявив ни малейшего энтузиазма, но, слава Богу, и не сказав: «Какого ещё телецентра?»

– Передайте ему, что я нахожусь на станции Лепешкино Рижской железной дороги. И ещё скажите ему, пожалуйста, что я попал в очень трудную ситуацию.

– Очень приятно, – не к месту ответила Танька и развила свою мысль, присовокупив. – Клопы вы поганые.

– Кто? – опешил Ника.

– Мужики. Чуть вам послабку дай – верхом ездить будете. Клала я на ваши ментовские заморочки, понял?

И раздались частые гудки. Неужели бросила трубку? Или прервалась связь?

Он хотел набрать номер ещё раз, чтобы непреклонная Танька уяснила всю срочность просьбы, но дежурная забрала аппарат.

– Один звонок, – сказала она. – Что, послала тебя жена твоего дружка? То-то, сам расхлёбывай, кобель. Думают, если они с телевидения, всё им можно.

Она из партии жён, понял Николас. А про «Запретный плод», наверное, читает, чтобы лучше знать психологию противника.

Побрёл к выходу. Злобная властительница станции Лепешкино ещё буркнула ему в спину:

– Только попробуй без билета на электричку сесть. Вечером толковища поменьше, контролёрам благодать. Враз сымут – и в отделение.

Главный вопрос бытия на нынешний момент формулировался так: передаст Танька капитану просьбу или не передаст? Прочие жизненно важные вопросы проистекали отсюда же. Если передаст, то скоро ли? И приедет ли оперуполномоченный?

Собственно, чего ради? Прибыли он от этого никакой не получит, а вот неприятности, и весьма серьёзные, навлечь на себя может.

Фандорин устроился на скамье в стеклянном павильоне, обхватил себя руками за локти, вжал голову в плечи. Дрожал от холода и думал. Кроме двух этих действий занять себя всё равно было нечем.

Что делать, если Волков не появится?

Очевидно, сдаваться в милицию. В конце концов, совершено убийство, хоть бы и при самообороне. До разбирательства посадят в камеру. Там по крайней мере тепло. И безопасно.

А безопасно ли? Если эти люди знают, кто чем занимается в засекреченном оперативно-следственном штабе по делу «Неуловимых мстителей», если, как заявил главный бандит, они запросто могут проникнуть хоть в Кремль, то, вероятно, и в предвариловке достанут.

И ещё одно затруднение: милиция захочет выяснить, откуда у гражданина Фандорина взялось огнестрельное оружие. Не выдавать же Валю?

Тут как раз и милиционер подошёл, лёгок на помине.

Правда, не следователь, а всего лишь сержант.

– Что сидим? – поинтересовался он. – Три электрички проехали, а вы всё загораете. И налегке. Раздели, что ли?

После секундного колебания Фандорин соврал:

– Да нет, всё нормально. Машина сломалась. Жду, пока починят, греюсь.

– Кто чинит? Лёха из АРМ?

Что такое «а-рэ-мэ», Николас не знал, однако кивнул. Успокоенный сержант пошёл себе патрулировать дальше.

Не в первый раз Фандорин оказывался в смертельно опасной ситуации. Не то чтобы он их любил, эти ситуации, – совсем наоборот. Видно, такая уж у него была жизненная планида. Магистр истории, попадающий в истории. В виде Homo Sapiens существуют разные подвиды. Есть люди, которые проживают свой век благополучно и спокойно, а есть такие, как Николай Александрович Фандорин, с которыми без конца случается всякая ерунда. И, что примечательно, в первой половине жизни, проведённой в Англии, ничего подобного не происходило, все пакости начались после переезда в Россию. Такая уж это страна – не даст человеку мирно состариться, непременно перевернёт и вывернет, попробует на зуб, на вкус, на испуг.

Или так оно лучше? В благополучной стране человек может прожить сто лет, не пройдя ни через одно серьёзное испытание, а стало быть, так и не узнав, что он собой представляет и каков он на прочность. Английские знакомые говорят: Ник Фандорин свихнулся. Переехать в Россию, сменить гражданство – какое сумасбродство! А ведь, если исходить из того, что главная цель в жизни – понять себя, преодолеть в себе слабое и плохое, став сильней и лучше, то нужно жить именно в России. Или в Китае. Или в какой-нибудь Эритрее. В общем там, где с людьми случаются истории.

• Предыдущая
• 51/58
• Следующая