Странник поневоле - Долинго Борис - Страница 48

Святославия, как понял Богдан, находилась в неком подобии союза с королевством Алемания, располагавшемся западнее. Король Алемании, по имевшимся данным, подбивал князя Святославского на поход против Франкии, чему князь усиленно сопротивлялся. А как утверждал Тассилон, герцог Франкии лишь ждал повода или предлога, чтобы напасть на Святославию или уже совершенно открыто оккупировать Астерию.

– И здесь то же самое! – не удержавшись, фыркнул Богдан.

– Прошу прощения?.. – удивился Тассилон.

– Простите и не обращайте внимания, благородный Тассилон, это так, вырвалось, – светски махнул рукой Богдан и пригубил вина. – Я весь внимание, и мне не терпится узнать, в чём суть поручения его величества ко мне.

Ему действительно было интересно, поскольку стало уже очевидно, что подобные лекции не читают пленнику, которого намереваются казнить. Значит, пока опасаться нечего.

Тассилон пояснил, что для установления контакта со Святославией Хруодланд не может впрямую использовать преданных людей из числа придворных: все они слишком на виду, и Карлу Пятому сразу же об этом донесут.

– Мы сейчас балансируем на грани войны, – вздохнул Тассилон. – Карл вот-вот либо нападёт на Святославию, либо приберёт к рукам наше королевство. Скорее всего, он первым делом оккупирует нас – но в этом случае Святославия не станет вмешиваться: никаких соглашений у нас с ними нет. С другой стороны, возможно, Карл сначала постарается разделаться с княжеством. Для этого ему, конечно, потребуется заручиться нейтралитетом Алемании, и он, возможно, сумеет получить его в обмен на часть завоёванных земель. Свою армию при этом он сможет пополнять нашими солдатами – крестьяне будут рады не батрачить на своих наделах, а отправиться в дальние края воевать и грабить. И если Карлу удастся подобный план, то уж потом он точно без помех займётся Астерией.

– Если так всё равно произойдёт, то почему бы вам, используя дипломатические ходы, не заставить Карла напасть сначала на Святославию, и потом, пока он с ней воюет, ударить герцогу в тыл? – предложил Богдан. – Франкия будет вынуждена воевать на два фронта! Святославия автоматически становится вашим союзником, и вместе вы сами порвёте Франкию на части! Или я что-то не так понимаю?

Тассилон кивнул:

– Вы рассуждаете здраво, но у нас недостаточно сил, чтобы реализовать подобный замечательный план. Кроме того, возможно, что в таком случае Карл сумеет договориться с Алеманией, и та направит свои войска против нас. Главная беда в том, что у нас пока нет координации действий с великим князем Святославским. Это сейчас самая важная задача для нашего короля. Если бы выработать совместный план и договориться, что Святославия, предварительно заручившись нейтралитетом Алемании, первой ударит по Карлу, то нам было бы куда легче начать действовать с тыла. Что скажете, если его величество поручит вам подобную посольскую миссию?

Богдан хмыкнул и пробормотал: «Однако!». Откровенно говоря, ему даже стало как-то жаль, что придётся сбежать и бросить такое интересное дело. Попасть на грань средневековой Европы – и сразу же оказаться не просто беглецом, а доверенным лицом настоящего короля! Включиться в крупную политическую игру, от которой зависят судьбы государств – пусть и не на его родной Земле, но в мире, где живут такие же люди и наверняка кипят страсти не меньшие, чем на шарообразной старушке.

Очень жаль, что приходится рассматривать эту возможность лишь как способ наиболее удобного и безопасного путешествия к точке перехода. Нет, будь он сейчас в состоянии пользоваться ресурсами дворца, никогда бы не бросил столь захватывающую игру – какая партия в «покер» подвернулась, какая возможность поблефовать! В конце концов, разве не ради приключений в этом мире Граней он решил остаться? Но он сейчас слишком слабая фигура, чтобы настолько рисковать жизнью: зарядов у него мало, местным оружием он не владеет, даже на коне не может проехать десяток километров, чтобы не натереть себе задницу – какие уж тут посольские миссии и политические блефы! Но жаль, чертовски жаль!..

Из задумчивости Богдана вывел Тассилон.

– Итак, благородный рыцарь, что вы ответите?

– Милорд! – почти искренне вскричал Богдан. – Я целиком на вашей стороне и готов быть полезен, чем смогу. Поверьте, политические идеи его светлости мне близки, и посему…

Начальник охраны кивнул, опережая заверения Богдана:

– Я очень рад, сударь, что вы соглашаетесь. Впрочем, вы выглядите достаточно умным человеком, чтобы понимать, что вас ждёт в случае отказа, поэтому… – он сделал паузу, и Богдан всем своим видом продемонстрировал, что он внимательно слушает собеседника.

– Поэтому, – продолжал Тассилон, – вас будут сопровождать мои люди, это раз.

Богдан улыбнулся: это было не страшно, поскольку большой отряд, как можно уже догадываться, с ним явно не пошлют, а от нескольких людей он сумеет избавиться, если не просто убежать. Уж ничего не поделаешь, но это, по крайней мере, не массовое побоище, которое он не решился начать несколько часов тому назад!

Внешне он выразил некоторое удивление:

– Вы сказали, что вам некого направить в Святославию так, чтобы не вызывать подозрения герцога Карла. Но каким образом ваши люди будут сопровождать меня? Их же узнают, судя по вашим словам!

Тассилон сделал жест, который мог сделать и современник Богдана: помотал пальцем в воздухе и хитро улыбнулся:

– Конечно, придворных, баронов и графов узнают, а мы пошлём с вами людей не знатных, но преданных его величеству.

Богдан пожал плечами, вертя в руках вилку:

– Всё равно не понимаю. Не подумайте, что я отказываюсь, для меня предложение его величества – огромная честь, но зачем же вам в таком случае я, человек, которого вы совершенно не знаете? Вы с таким же успехом можете послать с подобной миссией своих преданных людей, а не меня, какого чужака!

На лице Тассилона отразилось безграничное удивление:

– В том-то и дело, что послать этих людей с подобной миссией крайне затруднительно! Они, как я уже сказал, люди неблагородные и не умеют вести переговоры…

– А я, стало быть, полностью соответствую статусу благородного? – вырвалось у Богдана.

– Это как раз второй момент, о котором я бы настоятельно хотел с вами сейчас поговорить, – негромко, но очень веско произнёс Тассилон.

Богдан невольно опустил глаза, но тут же, повинуясь давнему правилу, что встреченный прямо взгляд куда надёжнее отведённого, посмотрел на рыцаря. Несколько секунд собеседники молча рассматривали друг на друга.

Наконец начальник охраны короля Астерийского, так и не отводя взора, сказал, медленно и чётко выговаривая слова:

– Полагаю, вы уже догадываетесь, что я имею в виду?

Как ни старался Богдан быть твёрдоневозмутимым, он невольно снова на секунду отвёл глаза и пожал плечами:

– Ну… Если откровенно, я могу предполагать много чего. Готов выслушать все ваши соображения, благородный Тассилон.

Рыцарь кивнул:

– Хорошо! Могу заверить, что я не излагал сии наблюдения его величеству, и на то у меня есть особые причины – сейчас не буду их рассматривать. Говоря в общем, благородный – ведь благородный, так? – Богдан, имею к вам несколько вопросов, на которые хотелось бы получить ответы, прежде чем с уверенностью выскажусь за вашу кандидатуру на миссию в Святославию. Итак, я обратил внимание, что вы – явно человек благородного происхождения: у вас речь не простолюдина, вы умеете держаться и вести беседу…

При этих словах, несмотря на уже угадываемую щекотливость ситуации, Богдан улыбнулся и повёл бровью: мол, ну, если вы так считаете…

– В общем, вы явно не простолюдин, – продолжал тем временем Тассилон и вдруг повысил голос: – Но вы явно и не рыцарь! Вы не умеете ездить в седле – я же видел, что какое-то время пребывания верхом доставило вам неудобство, значит – вы почти никогда не ездили на лошади как воин в доспехах, во всяком случае. Ваше упоминание о повреждённой спине – не более чем отговорка. Далее: я обратил внимание, как вы держите меч и копьё – вы не умеете пользоваться оружием, вот почему я не слишком опасаюсь вас и не счёл нужным заточать в темницу, да и при людях не стал пока громогласно объявлять, что вы – пленник. Но кто же вы? Учёный или странствующий монах? Ни в коем случае! Откуда бы тогда у вас взялся щит рыцаря из рода Шарлемане? Предположить, что вы украли полную экипировку рыцаря нельзя, допустить, что вы убили Баффомета Шарлеманэ в бою, тоже невозможно, как я уже говорил, видно, что вы не воин, вы и меч-то держать не умеете. Так как вы всё это объясните?