Карибский сувенир - Иванов Юрий Николаевич - Страница 9
- Предыдущая
- 9/65
- Следующая
— Ясно, — говорит Валентин, — ну, а это что за зверь?
Валентин поднимает за хвост плоскую, как блин, рыбу, подносит поближе к лицу, рассматривая ее блестящую спину.
— Надоел ты мне, как любопытный ребенок: кто да что… Литературу нужно читать! Хоть ты и химик, но должен знать рыб, с которыми имеешь дело.
— Никакая литература не заменит человеку личного контакта с животным миром, — философски говорит Валентин и притрагивается к плоской рыбине пальцем другой руки.
Мы с интересом ждем — сейчас его дернет током. Ведь это же скат-торпедо. Но что такое? Валентин не вскрикивает и не роняет рыбу.
— Не дергает?.. — разочарованно спрашивает Николай.
— Нет… — настораживается Валентин. И более внимательно рассматривает ската.
Да, ската-торпедо стоит рассмотреть повнимательнее. Плоский скат, лишенный зубов и не умеющий быстро плавать, вооружен особыми электрическими органами, расположенными в его головной части. Органы эти способны в воде вырабатывать электроэнергию силой разряда до ста вольт. Стоит только какому-нибудь морскому животному дотронуться до ската, как тот включает «батарею», и обескураженный хищник, которого неожиданно шарахнуло током, бросается от ската-торпедо наутек.
Всем, наверное, приходилось видеть на электрических столбах страшное изображение: оскаленный череп, пробитый электрической молнией. Он предупреждает: не подходи, опасно! Вместо черепа на ярко-шоколадной спине ската природа нарисовала пять синих, в белых ободках, предостерегающих пятен. Стоит хоть раз какой-нибудь рыбе прикоснуться к скату и получить удар электрическим током, как она, увидев впоследствии на спине «торпедо» эти пять бело-синих кружков, уплывает от ската подальше.
— Значит, торпедо… — задумчиво говорит Валентин и протягивает к спине рыбы руку. — Нет, не дергает.
— Зарядка кончилась. На воздухе рыба очень быстро расходует свою электроэнергию и не способна ее восстановить, — заканчивает Коля.
Брянцев осторожно берет ската за хвост и бросает его в воду: пускай плавает. Просто жаль, что такая интереснейшая рыба может напрасно, бессмысленно погибнуть.
Боцман и матросы быстро разбирают, сортируют рыбу. Мелочь летит за борт, где ее прямо на лету подхватывают чайки; крупная — в морозильную камеру.
Большой любитель рыбных блюд, Петрович тщательно, с большим вниманием отбирает рыбу для океанической ушицы.
— Зубан пойдет, — объясняет он мне, — мясо у него белое, тугое, вкусное. Но из одного зубана настоящей океанической ушицы не получится. Для хорошей ушицы нужна разная рыба. Вот мы и положим сюда рыбу-саблю, она дух и вкус даст… пяток отоперок. — Он бросает в таз несколько пузатых серебристо-зеленых рыб. — Они очень хорошо развариваются и бульону густоту дают.
Кок относит отобранную рыбу на камбуз, а палубная команда, очистив палубу от рыбьей слизи, чтобы во время работы не поскользнуться, вновь отдает трал: нужно успеть, пока светло, сделать возможно больше тралений.
Очередной трал не принес нам сардины. Он был почти пуст: всего с десяток рыбин — зубаны, отоперка, несколько извивающихся сабель и большущих усатых морских раков — лангустов.
— Лангусты! Вот это да! — радостно потер руки боцман.
— Лангусты? Отлично! — обрадовался только что вышедший на палубу старший механик судна, «дед», как их обычно называют в море, Анатолий Александрович Сафронов.
Я с удивлением посмотрел на них обоих — что могло их так обрадовать? А Петрович и «дед» осторожно, вежливо отталкивая локтями друг друга, уже копались в трале, освобождая хрупкие рачьи лапы и усы от ячей, в которых они запутались. Двух раков вытащил и отложил в сторонку боцман; одного, самого крупного, успел прибрать к рукам стармех.
— Чучело будешь делать? — ревниво спросил Анатолия Александровича боцман.
— Чучело, — подтвердил тот, прищуренными глазами рассматривая свою добычу, — а ты их небось в котел? Тебе бы только на камбуз да в тарелку.
— Так ведь это ж лангуст! Морской рак! — с воодушевлением говорит боцман, любовно притрагиваясь к колченогим лангустовым ногам. — Вот здесь, в этих лапах, такое мясо! Ух, какое вкусное!..
Боцман не ошибся — рак-лангуст считается одним из изысканных блюд американской и европейской кухни. И порция лангустовых ножек в ресторанах Нью-Йорка или Парижа стоит дорого: такое блюдо не многим по карману. Ловят лангустов специальными ловушками, имеющими вид длинных деревянных ящичков, в которые животное забирается в поисках пищи. Пойманных раков помещают в цистерны с проточной водой и везут за тридевять земель, где их дожидаются гурманы-толстосумы. Во время транспортировки за лангустами тщательно следят: подкармливают их, чтобы раки не отощали, следят за температурой и соленостью воды, очищают цистерны от погибших животных. Мороженые или консервированные лангусты свои вкусовые качества теряют.
— Есть хорошая запись, — говорит капитан бригадиру, спустившись на палубу, — ну-ка, попробуем, Яков, еще раз-другой.
Боцман с сожалением откладывает лангуста в сторону: он только что отточил нож. Но делать нечего, придется идти к тралу.
Петрович уходит к правому борту, а я сажусь рядом с Анатолием Александровичем и наблюдаю за его ловкими пальцами. Мне и самому приходилось много раз делать чучела лангустов для институтского музея, но хочется посмотреть, как его будет делать «дед». «Дед» еще очень далек от дедовского возраста, и большинство из обитателей нашего теплохода зовут его просто Толя. «Дед» Толя невысок, но кряжист, крепок. Капитан и команда ценят его за дружеское, товарищеское отношение ко всем и за знание своего дела: ведь недаром «Олекма» считается одним из быстроходнейших судов этой серии.
— Итак, начнем, пожалуй, — говорит Анатолий, устраиваясь поудобнее на скамейке. Рядом лежит нехитрый инструмент: пинцет, нож и прожженная проволока.
Р-раз — в сторону положены два длиннющих и гибких, как хлысты, лангустовых уса. По цвету они как шлагбаум перед железнодорожным переездом. Лангуст, напоминающий обыкновенного, но только без клешней рака, отчаянно барабанит хвостом по палубе, но успокаивается, как только острый нож стармеха проникает под его твердый, в острых мелких шипах панцирь. Препаратор-любитель делает несколько точных движений и, как крышку с коробки, снимает с затихшего животного его хитиновый покров. Отложив панцирь в сторону, Анатолий отделяет от туловища животного хвостик, известный под названием «шейка», а затем начинает очищать от внутренних органов туловище. Несколько секунд ярко-черные, прикрепленные на подвижных основаниях глаза дрожат, потом сникают. Глаза рака очень напоминают телескопчики — они поворачиваются каждый в свою сторону, а когда рак спит, прячутся в специальные углубления — пещерки.
— Мясо! Мясо не выкидывай! — кричит от противоположного борта боцман. — Мясо, оно на вес золота!
Анатолий усмехается и говорит мне:
— Нет в океане такого животного, которого не испробовал бы Сергей Петрович. Удивительный знаток всевозможных морских блюд!
Пододвинув поближе кастрюлю, он осторожно опускает туда белое как снег, с тонкими красными прожилками лангустовое мясо.
Да, у Анатолия задатки и вкус настоящего, профессионального препаратора. Через полчаса лангуст уже собран и прикреплен к картону. Он как живой стоит, чуть приподнявшись на своих колченогих лапах, глаза напряженно смотрят вперед, усы лихо откинуты назад.
— Ребятишки будут довольны, — удовлетворенно говорит Анатолий.
Ребятишки — это учащиеся одной из школ Калининграда. После каждого рейса Анатолий берет такси и везет в школу удивительных животных, добытых в жарких дальних краях: крабов, раков, рыб, чучела птиц, громадных, с ладонь величиной, африканских бабочек, аккуратно пришпиленных к отшлифованным дощечкам из красного дерева. У ребят уже собралась богатейшая коллекция, созданная руками Анатолия Александровича Сафронова. Конечно, и сейчас ребята с нетерпением ждут: что же им привезет из Южной Америки дядя Толя?
Очередное траление было столь же неудачным, как и предыдущее: сардины опять нет. Но что поделаешь? Не так-то легко выловить в океане, где обитают сотни различных видов рыб, косяк именно той рыбы, которая нам нужна. Здесь приходится рассчитывать лишь на удачный случай.
- Предыдущая
- 9/65
- Следующая
