Неандертальский мальчик, или Большой поход - Мальмузи Лучано - Страница 12

• Предыдущая
• 12/23
• Следующая

— Путь познания длинен, — оправдывается Умник.

— Если ты знаешь, как сразиться с тигром, расскажи нам, — ворчит Морж.

Умник пялится в дубинку для записей.

— Так… поглядим. Сначала берется гладкая табличка из песчаника…

— Камень, да?

— Пробить башку тигру?

— Нет, — объясняет Умник. — Нарисовать его. Так духи-покровители тигра уйдут из его души…

— Я нарисую, — предлагает Уголек.

— Потом, — продолжает Умник, — когда рисунок готов, все садятся в кружок на корточки и начинают петь. Если песнопения достаточно проникновенные, дух-покровитель уходит, и тигр остается без защиты.

— Петь буду я, — решительно заявляет Сорока.

— Ну, тогда волноваться нечего, — смеюсь я. — Не думаю, чтобы дух-покровитель вынес твои фальшивые трели!

— Сдается мне, это все ваши шуточки, — ворчит Щеголек. — Как же, будет тигр стоять спокойно, пока мы рисуем да поем; хорошо бы успеть хоть бросить копья.

— Никаких копий бросать не нужно, — объясняет Умник. — Даже самый сильный из ледниковых людей не сможет убить саблезубого тигра простой заостренной палкой. Справиться с этим зверем можно только так: сидеть на корточках, не шевелясь, спокойно-спокойно, и ждать, пока он прыгнет.

— Да ты что!

— Смеешься, что ли?!

— Сидеть и ждать, какой бред! — возмущается Ще-голек.

— Вовсе не бред, — продолжает Умник. — Тигр — очень гибкий и ловкий и прыгает очень далеко, но это тяжелый зверь. В прыжке он использует неимоверную силу.

Блошка рядом со мной дрожит крупной дрожью.

— И как раз эта страшная сила, — объясняет Умник, — в конечном итоге оборачивается против него.

В самом деле, достаточно поставить на землю копье, укрепить его под нужным углом, и оно проткнет зверя, тигр окажется нанизанным, как на вертел.

— Гениально! — кричит Молния.

— Будьте, однако, внимательны: это не так просто, как кажется на первый взгляд. Нужно сохранять хладнокровие, дождаться, пока тигр окажется чуть ли не над твоей головой, а потом нацелить копье прямо в сердце, да так, чтобы наконечник не сломался о ребро. Вот, — заключает Умник, — единственный способ убить саблезубого тигра. По крайней мере, в теории, потому что на практике, сдается мне, все совсем по-другому.

— Да, — вздыхаю я. — Есть опасность, что такой прием попробуешь применить всего один раз в жизни, первый и последний. Разве только…

— Что? — вскидывается Молния.

— Вот послушайте, — излагаю я. — Всем ясно, что мы должны оставаться здесь, пока дедушка Пузан не поправится. Наверное, пройдет несколько лун. Почему бы нам тем временем не поупражняться?

— Поупражняться… в… чем?

— Как убивать большого саблезубого тигра.

— Настоящего… тигра? — в ужасе вопит Блошка.

— Да нет, — успокаиваю ее я. — Мы будем упражняться на чучеле.

— Вечные изобретения… — ворчит Морж.

— Ох, не к добру все это, — вторит ему Щеголек.

На следующий день я набиваю сухой травой и камнями большую шкуру, подвязываю ее кожаными ремнями, чтобы придать нужную форму.

Потом Уголек рисует на ней красивые полосы, точь-в-точь такие, как у грозного зверя.

Мы пробуем подбрасывать шкуру, но она слишком тяжелая.

Тогда Умник спускается в овраг и срубает своим кремниевым топориком небольшую иву. Приносит ее в пещеру и укрепляет деревце в расщелине на полу, для верности заклинив его камнями.

Потом мы вчетвером сгибаем его почти до земли.

Кладем мнимого тигра на согнутый ствол и резко отпускаем.

Шкура взлетает под самые своды пещеры и падает так далеко, как никакому тигру не прыгнуть. Все в восторге от моей выдумки.

Только Щеголек и его свора, забившись в угол, шепчутся, бросая на меня злобные взгляды.

Теперь все по очереди садятся туда, куда опускается самодельный тигр, и под нужным углом устанавливают копье. Уголек нарочно нарисовал на шкуре большое красивое сердце.

Первым пробует Буйволенок — и пронзает лапу.

Потом Свисток чуть-чуть задевает ухо.

Затем очередь Медвежонка, который продырявливает хвост.

Кротик, разумеется, пронзает воздух…

Но после первых никуда не годных попыток мы начинаем целиться лучше и на следующий день попадаем в туловище.

Мы остаемся в пещере почти целую луну, и к концу этого срока сердце, которое Уголек намалевал на огромном чучеле, превращается в решето.

Вот только Щеголек, завидуя моему успеху, ревнуя прекрасную Неандерталочку, которая неизменно оказывает мне знаки внимания, вносит дух раздора, твердит, что с духами-покровителями шутить нельзя, что теперь все тигры, сколько их ни есть на свете, ополчатся на нас.

Тем временем дедушка Пузан быстро идет на поправку, и в тот день, когда он уплетает последнюю дюжину рыб, Березка объявляет, что опасность миновала.

Как мы и предвидели, высоко в горах река была совершенно покрыта льдом, и мы легко переправились на противоположный берег.

Миновав цепочку холмов, мы оказались перед пустынным плоскогорьем.

— Отлично, — возгласил дедушка Пузан. — Теперь смотрите в оба — с минуты на минуту мы можем наткнуться на большого длинношерстного носорога.

Но ничего подобного.

На этой обширной равнине мы обнаружили всех животных, населяющих землю в период Вурмского ледника, но длинношерстный носорог не показывался.

И все же, поскольку дедушка Пузан строго следует программе, мы бредем и бредем по замерзшей тундре, пока в один прекрасный день не замечаем вдалеке плотные облака пара.

Подходим ближе.

Перед нами расстилается огромное озеро. У берега совсем мелко, вода там странного беловатого цвета и издает тошнотворный запах.

— Горячая! — вскрикивает Умник, опустив руку в бурлящий поток.

— Стой! Не прикасайся к ней! — предупреждает дедушка Пузан. — Эту воду сотворили злые духи. Чувствуешь, какая вонь?

Действительно, в воздухе разлит отвратительный запах тухлых яиц.

— Они разгневались на нас из-за поддельного тигра? — ужасается Блошка.

— Да нет же, — успокаивает ее Умник. — Всему можно найти разумное объяснение… М-м-м… Эта вода примерно такая же теплая, как наше тело. Спрашивается, каким образом она сохраняет тепло на таком морозе? О, сколько в природе неизведанных тайн…

Он ложится на берегу и принимается размышлять.

— К черту злых духов! — кричу я, когда лагерь разбит. — Я сейчас искупаюсь в теплой водичке.

— Стой!

— Не надо!

— Ты сваришься!

— Ты будешь вонючим!

— Дымящиеся духи поглотят тебя!

Не слушая зловещих прорицаний, я бросаюсь в озеро.

Теплая вода обволакивает меня, смывает с кожи весь вонючий жир, которым я намазывался с самого начала зимы.

Выйдя из озера, я испытываю волшебное ощущение легкости и чистоты.

— Ты не обжегся?

— Кожа не слезла?

— Как ты себя чувствуешь?

— Я себя чувствую великолепно, — отвечаю я, заворачиваясь в шкуру мускусного быка. — Ребята, это просто фантастика: вы все должны попробовать!

В мгновение ока все попрыгали в воду; шум, плеск, брызги, радостные вопли — точно как в каком-нибудь из ваших бассейнов.

Только дедушка Пузан, который терпеть не может мыться, никак не решается. Подходит к берегу, опускает палец, отскакивает с ворчанием.

Мы с Молнией обмениваемся взглядами, подкрадываемся сзади.

Крепко держась за руки, несемся что есть духу, и…

ПЛЮХ!

Толстяк валится в воду, начинает отфыркиваться.

— Проклятье… буль… вытащите меня… я не умею плавать!

И все же, несмотря на поднятый переполох, дедушка Пузан отлично держится на плаву.

• Предыдущая
• 12/23
• Следующая