Встретимся в Силуране! - Голотвина Ольга - Страница 49
- Предыдущая
- 49/102
- Следующая
— Со-овесть? — задохнулась Волчица. — От кого ты слышал это слово? Не думала, что оно тебе знакомо!
Керумик усмехнулся и поправил под локтем мешок, чтобы усесться поудобнее.
— Я слышал это слово в детстве. От мамы. Но от нее же слышал и другое: моя медь дороже чужого золота. И еще: оттого, что сосед ест, я сыт не буду. И еще: чужую боль не отболеешь... Продолжать?
На дракона он даже не смотрел. Принял к сведению, что это не чудовище, а старый приятель, и успокоился. А гигантский чешуйчатый зверь, распластавшись по камням, закутал огромную голову в крыло — виден был только один глаз, немигающе глядящий куда-то вдоль реки.
Арлина поняла, что последние надежды рухнули. С чего она взяла, что Эрвар ей хоть чем-то поможет? Он уже давно не человек. Не сожрал — и на том спасибо... Опять-таки Керумику он давний дружок...
Отчаяние свело горло, холодом отозвалось в груди. Но гордость помешала взмолиться о помощи. Глаза женщины были сухи и замкнуты, когда она встала и забросила мешок через плечо.
— Благодарю почтенного Эрвара за то, что разогнал... этих... Посидела бы с вами, поболтала, да времени нет. Дела меня торопят.
— Дела? — искренне не понял Керумик. — Какие?
— Мне нужно вернуться, — безжизненным голосом объяснила Волчица. — Убить «хозяина». Или уговорить его отпустить Араншу.
— Да ты что?! — охнул Керумик. — До сих пор ничего не поняла? Какая еще Аранша? Забудь! С каждым твоим шагом, с каждым вздохом этот мир тебя переделывает. Скоро сама поймешь, что незачем тебе возвращаться. Сама! И про мужа забудешь! И про детей!
— Он говорит правду, — глухо донеслось из-под крыла. — В Подгорный Мир влипаешь, как муха в мед...
— Вот! Эрвар знает, что я прав! Он тоже не тот, что был раньше, — я не про крылья говорю! И я уже другой... здешний... А ты еще быстрее изменишься, ведь ты избранница Подгорного Мира, его любимая приемная дочь! Ну и зачем тебе нужна будет какая-то Аранша? Напоминать о том, что ты выбросишь из головы?.. Идти на смерть — ради этого?! Не дам! Не позволю! Хоть на веревке тебя отсюда уволоку!
— Попробуй только! — глухо сказала Арлина, положив руку на эфес. — Посмейте только — вы, оба! Не знаю, что будет потом, но сейчас я — человек! И живу по-человечески! Надо — буду за это драться!
— Ой, страшно! — хохотнул Керумик. — До чего же грозный воин!
Охотник поднялся на ноги и неторопливо шагнул к женщине. Губы скривились в снисходительной усмешке. Он протянул к Арлине руки — и Волчица впервые с ужасом заметила, какие они сильные, эти длинные руки, какие у них крепкие запястья, какие выпуклые, жесткие мышцы открывают закатанные рукава.
— Мне всего-то и надо — удержать тебя здесь на несколько дней... — Керумик пытался говорить ласково, но голос звучал хрипло, жадно. — А потом уже все... потом ты сама... тебе понравится... Эрвар, морда твоя клыкастая, пригляди, чтоб она в реку не кинулась...
Арлина не дрогнула, не убрала руку с эфеса. Бледная, с закушенным в кровь ртом, она твердо выдержала голодный взгляд золотистых глаз.
И тут случилось нечто неожиданное.
Из-под чешуйчатого брюха вылетела лапа. Точно и тяжело обрушилась на плечи Керумика. Повалила Охотника на камни, уткнула лицом в мох.
— Во-первых, насчет клыкастой морды, — очень ровно и спокойно сказал Эрвар. — Хамства я и раньше никому не спускал, а уж теперь-то, когда хвостом сваи могу забивать... Во-вторых, насчет этой женщины... Мы с Волчицей от Черных Прыгунов вместе отбивались. Она меня, израненного, выхаживала, от смерти спасла... Госпожа сейчас сказала: пока она человек, она будет за это драться! Оказывается, и я пока еще человек. Совсем немного, на кончик когтя, но человек. А ты?
Керумик ничего не ответил. Да и что можно ответить, если тебя мягко и размеренно возят физиономией по слою сырого мха?
Дракон смилостивился и убрал лапу.
— Словом, так, — подытожил он. — С госпожой обходимся вежливо — мы оба. Хочешь, чтобы она осталась с тобой, — изволь уговаривать со всей обходительностью. А вздумаешь тянуть к ней лапы — выясню, каков ты на вкус. И Араншу, с которой я бок о бок дрался, пойдем выручать все вместе. И ты пойдешь! В первых рядах побежишь! С бодрым боевым кличем!
Керумик поднялся на ноги. Лицо его было багровым и грязным, из рассеченной брови струилась кровь. Но у парня хватало ума не произносить гневные монологи. В золотистых глазах еще не потухло бешенство, но большой рот уже растянулся в дурашливой ухмылке.
— Все, все понял! — пропел он с показной готовностью. — Прошу госпожу не держать на меня зла. Я хороший. Я просто образец терпения, смирения и кротости.
— Образина, — мягко поправила Волчица, отнюдь не обманутая веселым тоном. — Образина терпения, смирения и кротости... Эрвар, дорогой, а как мы Араншу вызволять будем?
— Во всяком случае, не так, как это собиралась сделать ты. Мне доводилось кое-что слышать об этом «хозяине», убить его нельзя, даже если за это дело возьмусь я. И вряд ли удастся его уговорить. Остается одно: дать ему то, что было обещано...
— Но ведь никаких притворяшек нет! Этот мерзавец брякнул, что на ум пришло!
— Пусть госпожа постарается не перебивать меня... Дать то, что обещано... или подсунуть нечто такое, что может сойти за обещанное.
— Подсунуть? Это как?
— Не знаю... Это следует обдумать. В Подгорном Мире есть все, но не обо всем знают Подгорные Охотники.
Черная гребенчатая голова совсем закуталась в крыло. Арлина почувствовала, что ее с трудом держат ноги, и опустилась на толстый древесный корень. Керумик развязал мешок, достал флягу и лепешку, начал закусывать. Лицо его было беспечным, но легкая дрожь в руках говорила о том, что Охотник не забыл о позоре, пережитом на глазах у любимой женщины.
Наконец голова дракона вынырнула из-под крыла.
— Припомнилась мне одна история... — начал Эрвар задумчиво.
Керумик тут же отправил недоеденную лепешку в мешок и всем своим видом выразил готовность внимать каждому слову, как гласу богов. Арлина с удовлетворением отметила, что полученная трепка не прошла для парня без пользы.
— Был у меня напарник по имени Сарилек Желтый Стебель. Сидели мы как-то в одном силуранском кабаке, добычу прогуливали... собственно, уже прогуляли. Неожиданно перед нами возник некий субъект и начал размахивать кошельком: проводники в Подгорный Мир, видите ли, понадобились! Сначала я принял его за порождение хмельной фантазии, а когда понял, что ошибся, хотел было заехать ему по уху, чтоб не мешал усталым Охотникам радоваться и развлекаться. Но Сарилек вовремя пнул меня под столом ногой: углядел на поясе незнакомца пряжку в виде лебедя. Сына Клана пришлось выслушать со всем уважением. Лебедь пожелал, чтоб его проводили до Обманных гор...
Керумик присвистнул:
— Ну, туда бы я ни за какие деньги новичка не повел... тем более Сына Клана...
— Ни за какие деньги? А за сто золотых?
— Ну у тебя и шуточки! Это ж — по пятьдесят монет каждому! Да иной купец за всю жизнь таких деньжищ и в руках-то...
— Ты не понял, — мягко перебил Эрвар. — Каждому по сто золотых.
Керумик онемел, а дракон беспрепятственно продолжил:
— На этой сумме мы с напарником сломались. Возможно, у меня и оставались сомнения, но Сарилек придушил бы меня за попытку открыть рот. А Лебедь добавил, что оставил письменное распоряжение: в случае его гибели в Подгорном Мире виноватых не искать. И деньги вперед выложил.
— Да? — отозвался вновь обретший голос Керумик. — И не боялся высокородный господин, что вы с Сарилеком его прямо за Вратами удавите?
— Не боялся, — ответил Эрвар после недолгого молчания. — Конечно, мы приготовились честно отработать свои деньги... Но он — не боялся! Он вообще ничего не боялся! Видел бы ты его глаза... пустые, мертвые, словно золой с погребального костра припорошенные... Люди с такими глазами не помнят, что такое страх. И себя не помнят: тело еще ходит, дышит, а душа уже в Бездну скользит. Вообще странный был человек: молодой, а седой совсем. Имени своего не назвал, так мы его все господином и величали...
- Предыдущая
- 49/102
- Следующая
