Буревестник - Муркок Майкл Джон - Страница 22

– Я это знаю! Я не хочу, чтобы меня помнили в мире, в котором правит Закон!

Малук рассмеялся.

– Такие времена никогда не наступят. Мы полностью блокируем все, что пытается сделать Закон, чтобы помочь Земле.

– Вот поэтому-то вас и необходимо уничтожить! – воскликнул Элрик.

– Мы бессмертны – нас невозможно убить! – сказал Ариох, и в его голосе послышалось легкое раздражение.

– Тогда я отправлю вас назад в Хаос, так, что вы никогда больше не сможете обрести власть на Земле!

Элрик взвесил рунный меч в руке, и тот задрожал, слабо застонал, словно был, как и Элрик, не уверен в себе.

– Посмотри! – Балан сделал несколько шагов вниз по ступенькам. – Посмотри, даже меч, которому ты так доверяешь, знает, что мы говорим правду.

– Ты говоришь полуправду, – сказал Мунглам дрожащим голосом, удивляясь собственной храбрости. – Но я помню великую истину… Правило, которое должно ограничивать как Хаос, так и Закон, – правило Равновесия. Верховный дух поддерживает это равновесие на земле, и война Хаоса и Закона не расстраивает этого равновесия. Иногда равновесие может нарушаться в ту или иную сторону… поэтому-то и возникают разные эпохи Земли. Однако нарушение, которое мы видим теперь, недопустимо. Вы, Владыки Хаоса, в своей борьбе, кажется, забыли об этом.

– У нас были все основания, чтобы забыть об этом, смертный. Равновесие нарушено настолько, что восстановить его будет уже невозможно. Мы торжествуем победу!

Элрик воспользовался паузой, чтобы взять себя в руки.

Ощущая вернувшиеся к нему силы, Буревестник реагировал уверенным урчанием.

Герцоги Ада тоже услышали звуки, издаваемые Буревестником, и переглянулись.

Красивое лицо Ариоха исказила гримаса гнева, и его позолоченное псевдотело скользнуло со ступеней в направлении к Элрику. Его товарищи последовали за ним.

Жеребец Элрика попятился.

В руке Ариоха появилось что-то похожее на живой огненный шар – и полетело в сторону альбиноса. В груди Элрика вспыхнула резкая боль, и он едва удержался в седле.

– Тело твое не имеет значения, Элрик. Но подумай, что случится, если подобный удар будет нанесен по твоей душе! – вскричал Ариох. Внешнее спокойствие покинуло его.

Элрик запрокинул назад голову и рассмеялся. Ариох выдал себя. Если бы он оставался спокойным, то имел бы большее преимущество, но теперь, когда он показал свое волнение, все его слова обрели для Элрика противоположный смысл.

– Ариох, ты помогал мне в прошлом. Ты пожалеешь об этом!

– Еще есть время, чтобы исправить мои ошибки, глупый смертный!

Еще один шар полетел в сторону Элрика, но тот выставил перед собой Буревестник – и с облегчением увидел, как этот нечестивый снаряд отлетел в сторону от его меча. Однако Элрик понимал, что они не смогут противостоять такой мощи, если не вызовут потустороннюю помощь. Но он не хотел рисковать, вызывая братьев рунного меча. Время пока не наступило. Он должен придумать какое-нибудь другое средство.

Отступая вместе с Мунгламом, шептавшим бесполезные заклинания, перед огненными шарами, он вспомнил о птицеголовых львах, которых отправил назад в Хаос. Может, ему удастся их вызвать – правда, теперь для другой цели?

Заклинания были еще свежи в его памяти, правда, теперь ему требовалось несколько иное умственное состояние и незначительные изменения слов.

Автоматически отбивая огненные шары, швыряемые в них Герцогами Ада, чьи черты ужасным образом изменились – сохранили прежнюю красоту, но с каждым мгновением все более искажались ненавистью и злобой, Элрик произнес заклинание:

Из клубящейся темноты возникли голодные птицеголовые твари, и Элрик крикнул Герцогам Ада:

– Оружие смертных бессильно против вас! Но эти твари обитают в вашем мире – ощутите-ка на себе их свирепость! – С этими словами он спустил львов.

Ариоха и его спутников такой поворот застал врасплох, и они отступили к ступеням, выкрикивая собственные команды гигантским бестиям, но те продолжали наступать на них, набирая скорость.

Элрик увидел, как Ариох закричал, принялся бормотать что-то, потом его тело словно разделилось на две части и приняло новые очертания перед мчащимися на него львами. Все внезапно смешалось – цвета, звуки, материя.

За спинами занятых схваткой демонов Элрик увидел Джагрина Лерна, который стремглав припустил в свой дворец. Надеясь, что вызванные им существа задержат Герцогов Ада, Элрик, минуя эту кипящую массу, направил своего коня на ступени.

Элрик и Мунглам ворвались в дверь – охваченный ужасом теократ улепетывал от них со всех ног.

– Твои союзники не так сильны, как ты думал, Джагрин Лерн! – закричал Элрик, преследуя врага. – Эх ты, безмозглый выскочка! Неужели ты думал, что твои жалкие знания могут сравниться со знаниями мелнибонийца?!

Джагрин Лерн бросился вверх по винтовой лестнице, прыгая через ступеньки и боясь обернуться.

– Подождите! Подождите! – захлебывался он рыданиями. – Не бросайте меня!

– Ты думаешь, что эти птицеголовые одолеют Герцогов Ада? – прошептал Мунглам.

Элрик отрицательно покачал головой.

– Нет, я не жду от них этого. Но если я прикончу Джагрина Лерна, то, по крайней мере, некому будет вызывать сюда демонов.

Он дал шпоры нихрейнскому жеребцу, и тот устремился по ступеням за теократом, который, слыша стук копыт за своей спиной, бросился в комнату. Элрик услышал звук задвигаемой щеколды. Одного удара Буревестника хватило, чтобы дверь открылась. Элрик оказался в маленькой комнате, но Джагрина Лерна там не было.

Элрик спешился и, подойдя к маленькой двери в дальнем углу комнаты, опять ударом меча снес ее. За дверью он увидел узкую лестницу, ведущую наверх, судя по всему, в башню.

Теперь он может отомстить своему врагу, думал Элрик, подходя к еще одной двери на вершине лестницы. Он размахнулся и нанес удар мечом, но дверь выстояла.

– Проклятие! Она заговорена! – сквозь зубы проговорил Элрик.

Он хотел было нанести еще один удар, но тут услышал снизу взволнованный крик Мунглама:

– Элрик, они разделались с птицеголовыми! Они возвращаются во дворец!

Это означало, что ему пока придется отказаться от поисков Джагрина Лерна. Он метнулся вниз по ступеням, в комнату, а оттуда на лестницу. В зале он увидел текучие формы нечестивой троицы. Посреди лестницы стоял дрожащий от ужаса Мунглам.

– Буревестник, – сказал Элрик, – пора вызывать твоих братьев.

Меч шевельнулся в его руке, словно выражая согласие.

Элрик начал распевать руну, от которой мучительно сводило язык и пронзала голову боль, – ту самую руну, которую узнал от Сепириса.

Буревестник подвывал в такт его пению, а потрепанные в схватке Герцоги Ада, приняв разные формы, начали угрожающе надвигаться на Элрика.

И тут в воздухе вокруг него стали появляться какие-то неясные очертания – они присутствовали в этом измерении только частично, частично оставаясь в своем – в измерении Хаоса. Он видел, как они двигаются, и вдруг понял, что воздух наполнен миллионом мечей, и каждый из них – точная копия Буревестника.

Элрик инстинктивно выпустил из руки свой клинок и швырнул его в направлении остальных. Он повис перед ними в воздухе, и они, казалось, приняли его.

– Веди их, Буревестник! Веди их против Герцогов Ада, иначе твой хозяин погибнет и ты уже больше не выпьешь ни одной человеческой души!

Туча мечей зашуршала и испустила страшный стон. Герцоги бросились вверх на альбиноса, и он отступил перед злобной ненавистью, исходящей из этих меняющихся форм.

Элрик бросил взгляд вниз и увидел Мунглама, который лежал на шее своего коня то ли убитый, то ли потерявший сознание. А потом мечи ринулись на наступающих Герцогов Ада, и голова у Элрика закружилась при виде миллиона клинков, вонзающихся в материю, из которой состояли тела адских слуг.