Зримая тьма - Голдинг Уильям - Страница 41
- Предыдущая
- 41/63
- Следующая
Парень Дэзи вышел из тюрьмы, и Биллу пришлось сматываться. Он явился рассказать об этом, и они втроем держали военный совет в неприбранной, грязной комнате, которую Джерри называл своей квартирой. Последнее дело провалилось — риска много, денег мало. К словам Софи оба относились как к безвредной детской фантазии, хотя слушали, не перебивая. Когда она начала описывать школу и развивать планы, Джерри потрепал ее, как ребенка.
— Софи, я же говорил — ты не подозреваешь, какие у них там приборы! Например, ты идешь по тропинке, а через полчаса вертолет находит твой след по оставшемуся после тебя теплу. Если ты спрячешься в лесу, тебя засекут по приятному — ну просто объедение — жару твоего тела и увидят на экране, яркую как огонь.
— Он прав, понимаете? Тут нельзя рисковать.
— Лучше уж наехать на банк, старушка. Это будет игра со смертью, но не абсолютный идиотизм.
— Разве вы не понимаете — все дело в новизне! А приборы — плевать на них! Как только он окажется у нас в руках… Фидо показал мне планировку школы. Я могу узнать все, что будет нужно. Все. Вот в чем сила. Он познакомил меня с женой директора. Понимаете, моего папашу все страшно уважают, он последний из могикан и все такое… в смысле, последний в своем роде. Ну ладно, Билл, не буду. И потом, я имела в виду… шахматы!
— Никто из них не скажет вам всего, мисс. Всегда останется что-нибудь, чего они сами не знают.
— Лучше и не скажешь, старина. Это типа огневого прикрытия. Думаешь, что ты в безопасности, и тут — бабах! Все шлепаются. Кроме того… мы не в той весовой категории.
— Послушай, Джерри. Все дело в новизне. Вот почему у нас должно получиться. Мы — я и Антуанет, моя сестра Тони, — проходили всякие тесты. Вы слишком высокого мнения о человеческом уме. Он очень невелик. У них у всех там коэффициент интеллекта — около сотни или даже меньше. Мы прошли все тесты без всякого усилия. Так вот, я представляю себе свою ценность. Нам будет нужно больше людей, больше информации — я все найду. Нам понадобится оружие, может быть, взрывчатка, понадобятся убежища, чтобы прятаться самим и прятать его. Может быть, здесь? Или в конюшне и на старой барже. Там есть отсеки, старый туалет…
— Нам самим, дай Бог, не попасться… Господи!
— Твою мать… Простите, мисс.
Софи потянулась за транзистором. Это уже была не древняя машинка Винни; новый легко помещался на ее ладони. Она включила приемник, и комнату наполнили голоса какой-то другой жизни.
«Да. Черная. Движется в твою сторону. Прием».
Джерри засмеялся.
— Не думаешь же ты, что своей штучкой сможешь поймать канал, который они используют!
Ну и что в этом нелепого? — подумала она. Почему я так уверена, что не веду себя нелепо? Под ее рукой бормотали с перерывами неразборчивые голоса: «Конечно, если ты так говоришь. Нет, я сказал — черная». Возможно, это и не полиция. Возможно… что? Внутри радио и вовне, в бескрайнем пространстве, включающем весь земной шар, звучали тайна и беспорядок, бесконечный беспорядок. Софи повернула ручку, уничтожив голоса, миновала музыку, разговор, шутку, взрыв смеха, какие-то чужие языки, громкие, потом еле слышные. Повернув ручку назад, она нашла промежуток между станциями; и немедленно в грязную комнату, где всегда пахло канализацией и кухней и где вся жизнь строилась, или расстраивалась, вокруг незастеленной кровати и даже свет из окна казался тусклым и пыльным, словно весь мир был не более чем придатком к комнате, — немедленно ворвался голос тьмы между звездами, между галактиками, монотонный голос огромного мотка, разматывавшегося вялой нитью; и Софи поняла, почему все окажется просто: их замысел — фрагмент вялой нити, в самом ее конце.
Упадок. Тьма.
Вернулся слабый голос, на грани шипения: «Я не разобрал номер. Черная, я сказал — черная!»
По ней прокатилась, затопив ее с головой, волна счастья и наслаждения.
— Все будет просто.
— С чего ты взяла?
— Сам подумай.
Это был триумф воли. Будто по мановению руки, эти двое начали обсуждать операцию, в которую — совершенно очевидно — не верили. Нерешенные проблемы они откладывали в сторону. Софи думала о школе, какой ее знала, и о людях в ней. К неудачным и непродуманным предложениям, которыми перебрасывались Джерри с Биллом, она оставалась безучастна. Из того, что они говорили, она воспринимала только тон — судя по нему, им казалось, что они царапают стальную стену, отделяющую их от ключа к привилегиям и богатству. Наконец они окончательно зашли в тупик, и Билл ушел. Джерри достал виски из ящика, где его прятал. Они пили понемногу, пока раздевались и занимались сексом; Софи все делала с отсутствующим видом.
— Ты чего-то отвлекаешься.
— Ты заметил, Джерри, что благодаря всему этому мы лучше понимаем друг друга?
— Нет, не заметил.
— Мы становимся ближе.
Потом наступило время, когда он содрогался, задыхался, обнимал ее и стонал, а она ждала, когда это пройдет. Она по-товарищески похлопала его по спине и взъерошила волосы.
Он проворчал ей в плечо:
— Нельзя быть ближе, чем вдвоем в постели.
— Я сказала «понимаем».
— Понимаем?
— По крайней мере, я тебя понимаю.
Он промурлыкал:
— Доктор, расскажите мне о моих комплексах.
— С какой стати?
— Доктор — можно называть вас Зигмунд? — мне постоянно снится кошмарный сон, в котором какая-то отвратительная девка…
— Любопытно. Джерри, я уверена, что вовсе не в этом твоя мечта. Ты мечтаешь о деньгах, моя прелесть. О куче денег.
— Ну и ну. Стоило бы отлупить тебя на радость соседям. Но между прочим, не забывай, что командую я.
— Ты?
— Ой, ну отстань, крошка! Спать пора.
— Нет!
— Ненасытная!
— Нет, я о школе думаю. Эти вопросы…
— Полный тупик.
Она немного помолчала, думая, как легко он сдается и что его нужно все время подталкивать.
— Я съезжу туда еще раз.
Он перевернулся на спину, потянулся, зевнул.
— Софи, крошка, ты втюрилась в него, что ли?
— В Фидо? Боже, он такой зануда! Просто после того, как мы втроем поговорили, я поняла, сколько всего еще нужно выяснить. Вот и все.
— Помни, чья ты сучка.
— Тяв-тяв! Господи боже. Однако… даже если он когда-нибудь затащит меня в койку, это будет жуткая тоска. Добрачный секс.
Джерри искоса улыбнулся ей — по-детски, обворожительно.
— Если только это будет абсолютно необходимо. Но прошу тебя, прошу тебя, лапочка, не делай этого для удовольствия.
Ее уколола досада.
— Мой жених не такой. У него режим, тренировки. Все равно, Джерри, ты мог хотя бы притвориться, что ревнуешь!
— Всем нам приходится чем-то жертвовать. Скажи ему — если он выдаст нам мальчишку, он и меня может отыметь, такому потрясающему самцу кто же откажет. Он поставил новый рекорд в рывке?
— Ты не представляешь, что мне приходится выносить. Жена директора считает, что, как только мы поженимся, нам следует сразу же обзавестись потомством. Она за то, чтобы сразу же обзаводиться потомством. Мне понадобятся деньги.
— С деньгами туго. Сама знаешь.
— Нужно приодеться. Филлис не одобряет брюки.
— Филлис?
— Филлис Эпплби. Жена директора. Корова.
— Господи, ну и чепуха! Баиньки.
— Фидо? Какая радость, любимый мой, как я счастлива тебя слышать! Просто классно! Я боялась, что ты на улице, с ребятами. Да, я помню, мы назначали на субботу, но у меня такие хорошие новости, мой милый! У нас в агентстве перестановка, и мне дали трехдневный отпуск — да, оплаченный! Я еду к тебе прямо сейчас!
— Отлично, Софи, отлично! Гав-гав!
— Мур-мур!
— Это здорово! Только, конечно, как ты помнишь, я работаю и у меня тренировки.
— Я помню, милый. Ты просто прелесть! Что ты делаешь?.. Извини, я не расслышала, связь плохая… Что ты делаешь? Что развиваешь? Свои дельтовидные? Как классно, любимый, а где они находятся? Я могу тебе помочь?
Слабый голос в трубке начал вещать о дельтовидных мышцах. Софи убрала трубку от уха и посмотрела на нее с неприязнью. Слабый голос никак не умолкал. Она ждала, отрешенно разглядывая проходившего мимо человека с жутким двухцветным лицом. Слабый голос окликнул ее:
- Предыдущая
- 41/63
- Следующая
