Окаянный талант - Гладкий Виталий Дмитриевич - Страница 47

• Предыдущая
• 47/64
• Следующая

Fortuna fingit latratque, ut lubet[46]…

Почему он подошел к этому газетному киоску, Олег понятия не имел. Он практически никогда не читал прессу, удовлетворяясь тем, что все последние новости узнавал по Интернету.

Его не сильно волновали городские дела. Олега больше интересовал глобальный масштаб, различные мировые проблемы, а также необычные явления в природе и исторические загадки.

Олег купил местную газету-«толстушку» под странным названием «Кто?». Когда-то, в начале перестройки, она изобличала нерадивых хозяйственников, затем, во времена «Сухого закона», пьяниц и самогонщиков, потом переключилась на девиц легкого поведения и рэкетиров, и в конечном итоге, когда в стране завелось много денег, стала выводить на чистую воду чиновных взяточников.

Нужно сказать, что главным редактором еженедельника был человек, совершенно лишенный чувства самосохранения. Он не имел ни семьи, ни квартиры. По крайней мере, официальной.

Главный редактор газеты «Кто?» был из редкой породы принципиальных правдоискателей.

На него несколько раз покушались, его пытались посадить за якобы неправдивую информацию, но каждый раз он представлял прокуратуре и суду убийственные факты. Мало того, он еще и дублировал их, потому что в российских провинциальных судах важные документы и другие вещественные доказательства имеют странную склонность бесследно исчезать.

Обычно газеты Олег начинал читать сзади, с последнего листа, где печатаются различные интересные вещи типа анекдотов. Но на этот раз его почему-то привлекла первая страница.

Когда он расплатился с киоскером и посмотрел на газету более внимательно, то сразу понял, что именно бросилось ему в глаза, хотя он этого сразу и не осознал.

На первой странице газеты была помещена большая фотография мужчины в черной траурной рамке и обширный некролог, за который, естественно, заказчик заплатил хорошие деньги.

Лицо мужчины Олег знал в деталях. Это был приснопамятный Ильяс Максудович, который позировал ему год назад.

«После непродолжительной тяжелой болезни скончался депутат Государственной Думы, всеми нами горячо любимый…» И так далее. В некрологе группа друзей и товарищей перечислила столько достоинств и доблестей Ильяса Максудовича, что его можно было немедленно канонизировать. Не говоря уже о безотлагательной установке памятника напротив мэрии.

Художнику было наплевать на то, о чем шла речь в некрологе. Его смутило и сильно взволновало другое: а что если главная причина смерти молодого и крепкого мужчины, не страдавшего никакими хроническими заболеваниями, заключается в том портрете, что написал Олег?

Что если его таинственная и смертельно опасная сила не исчезла, как он предполагал, а продолжает воплощаться в портретной живописи?

Не находя себе места от сильного возбуждения, Олег сел в машину и поехал в редакцию газеты «Кто?». Он почему-то был уверен, что главный редактор еженедельника знает о смерти Ильяса Максудовича гораздо больше, нежели написано в некрологе.

Редакцию охраняли. Дорогу Олегу преградила вертушка, перекрывающая вход в здание. В застекленной будке сидели два охранника; один из них спросил:

– Вы к кому?

– Мне нужен главный редактор.

– Вы договаривались о встрече?

– Нет. Но мне очень нужно…

– Извините, но главный занят. Позвоните секретарю, вам назначат время.

– А если у меня есть пропуск?

С этими словами Олег достал две зеленые бумажки по двадцать долларов каждая и показал их охранникам.

Реакция парней была несколько иной, нежели предполагал художник.

– Пропустить вас в здание мы все равно не сможем – не имеем права, – сказал охранник, стараясь не глядеть на соблазнительные дензнаки, – но у вас есть шанс договориться с секретаршей, позвонив ей прямо сейчас, – отсюда, с проходной.

– Не дороговат ли будет звоночек? – с иронией поинтересовался Олег. – Я могу это сделать и по своей мобилке. Причем почти бесплатно.

– Можете… – Охранник ехидно ухмыльнулся. – Только вряд ли у вас что-нибудь получится. По крайней мере, сегодня. Дня через два-три – возможно.

– Намек понял. А как насчет гарантии?

– Не волнуйтесь, за это мы отвечаем.

– Тогда держи. – Олег отдал деньги охраннику.

– Момент… – Парень поднял трубку внутреннего телефона и тихо пробубнил несколько слов. – Все, – сказал он, просияв, и вернул трубку на рычаги. – Вам даже звонить не надо. Проходите. Только надо бы какой-нибудь документик…

– Этот подойдет? – Олег просунул в окошко членский билет Союза художников.

– Вполне, – ответил охранник. – Кабинет главного на втором этаже. По коридору прямо, затем налево. Четвертая дверь за поворотом.

Олег поднимался по лестнице и с горьким скепсисом думал: «Даже в этом храме праведников от журналистики существует коррупция. Куда мы катимся? Это же надо, до чего дошло – взятки приходиться давать даже охранникам. Скоро и дворник не махнет лишний раз метлой, если жильцы дома не скинуться ему на бутылку».

Секретаршей главного редактора оказалась плоская рыжая девица с большими глазищами, которые раздели Олега догола, едва он появился на пороге приемной. Особенно ее интересовало все, что ниже пояса.

«Сексуальная маньячка, право слово», – подумал художник, который не привык к таким откровенно цинично-оценивающим взглядам.

– Присаживайтесь. Сюда… Подождите, пожалуйста, минут пять, пока шеф не освободится, – сказала она, и уселась на свой стул-вертушку так, что Олегу стали видны не только ее ноги выше колен, но и прозрачные трусики.

А, чтоб тебя! – думал рассерженный художник, пытаясь принять в кресле такую позу, чтобы перед его глазами не маячила соблазнительная картинка. (Но себе он все же вынужден был признаться, что ножки у этой рыжей девахи очень даже ничего; в отличие от груди, которая возвышалась двумя едва приметными бугорками).

Наконец из кабинета главного редактора пробкой вылетел взлохмаченный тип в очках, показал в «голливудской» улыбке все свои зубы секретарше – они были у него желтые и большие, как у лошади, – и, включив форсаж, буквально растворился на фоне дверного проема.

– Одну минуту, – сказала секретарша, вскакивая со своего насеста. – Я сейчас доложу… Как вас представить?

– Моя фамилия Радлов, – сухо ответил Олег и дал ей свою визитку. – Там все написано.

Девица пробыла в кабинете главного редактора минуты две. Появившись в приемной, она широко распахнула дверь кабинета и сказала, глядя на Олега каким-то другим взглядом:

– Проходите, Верлен Аркадиевич вас ждет, – сказала секретарша необычайно нежным и томным голоском.

Недоумевающий Олег вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. К нему уже шел с протянутой рукой главный редактор, улыбаясь до ушей.

– Здравствуй, здравствуйте, Олег Ильич! – с чувством потряс он руку Олега в неожиданно крепком рукопожатии. – Наслышан о вас, наслышан. Как-то так вышло, что мы до сих пор не встретились…

– Отчасти это хорошо.

– Почему? – удивился главный редактор.

– Почему ты, Петенька, в гости меня не зовешь, в свой курятник? – спросила лиса петуха.

Верлен Аркадиевич громко и раскатисто расхохотался.

– Вон оно что… – Главный редактор указал Олегу на одно из кресел, сам сел в другое. – Похоже, с юмором у вас все в порядке. Кстати, недавно я и впрямь хотел напроситься к вам в гости.

– Зачем?

– Только не для того, чтобы вы написали мой портрет. Это мне не по карману. Мыслил взять у вас интервью. Вы личность известная, я бы даже сказал, знаменитость, людей вашего уровня у нас в городе можно на пальцах пересчитать. Если они вообще есть. Поэтому посылать к вам простого журналиста как-то не по чину.

– Будем считать, что мы поменялись ролями. Я пришел к вам с той же целью – выступить в качестве интервьюера.

– Да ну? Это что-то новое… Или вы решили стать издателем какой-нибудь газеты?

– Что вы… У меня не тот профиль.

– И что же вы хотите узнать?

• Предыдущая
• 47/64
• Следующая