Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1 - Гитин Валерий Григорьевич - Страница 130
- Предыдущая
- 130/142
- Следующая
«Иначе возгордилась бы вина…» Хорошо сказано. Описывая жестокое отребье, которое правило нашими предками (а нами — нет?), я очень хочу подыскать такие слова, чтобы не возгордилась вина грандиозностью своей алчности, жестокости или вероломства. Нет, этого нельзя допускать. Только омерзение, только холодное презрение, никаких сильных чувств. Они этого не достойны…
КСТАТИ:
«Да и откуда взял Данте материал для своего ада, как не из нашего действительного мира?
И тем не менее получился весьма порядочный ад. Когда же, наоборот, перед ним возникла задача изображения небес и их блаженства, то он оказался в неодолимом затруднении, именно потому, что наш мир не дает материала ни для чего подобного».
Артур Шопенгауэр
А еще Данте запечатлен Историей в связи с его великой, непобедимой любовью к женщине, звавшейся Беатриче. Он обессмертил эту любовь в своих стихах, способных облагородить и не столь высокие душевные порывы. А может быть, напротив, душевные порывы облагораживают стихи да и вообще все, что делает человек в своей земной жизни… Так-то оно так, но ведь порывы бывают разными…
Еще один великий флорентиец — Франческо Петрарка (1304—1374 гг.), поэт, певец любви к прекрасной Лауре, автор изысканной и вместе с тем вполне трезвой поэзии, острослов, философ и безумно смелый одиночка, бросавший вызов обществу, которое вовсе не общество, а всего лишь рассеявшаяся по городу толпа…
КСТАТИ:
«Нехватка придает достоинства вещам: будь земля на каждом шагу усеяна жемчугом — его начнут топтать, как гальку; покрой бальзамовым деревом все горные склоны — бальзам станет плебейской жидкостью; у всех вещей с увеличением их числа и массы падает цена. И наоборот, от нехватки самые низменные вещи бывали драгоценными: так среди жаждущих песков Ливии чуточка влаги в руках римского полководца Вызывала всеобщую зависть; так при осаде Казилина в цене было безобразное животное — крыса; и что превосходит всякий род безобразия — подлейшие люди часто расцветали из-за одного отсутствия мужей… примеров не привожу, потому что перо отказывается выводить гадкие имена, да и нужны ли примеры?»
Франческо Петрарка. «Письмо к потомкам»
Примеров, конечно, не занимать. И гадких имен вполне хватает на скрижалях Истории, и, может быть, именно поэтому так часты случаи бурного роста цен на крыс в городах эпохи Средневековья.
Беспредел
Примерно к концу XII века степи Монголии стали колыбелью страшной силы — непроизводительной, дикой, алчной и неуемной, которая представила угрозу человеческой цивилизации как Запада, так и Востока.
Эта сила была настолько чуждой таким понятиям, как «созидание» или «развитие», присущим изначально как человеку вообще, так и человеческим общностям, создающим необходимые предпосылки для совершенствования вида Homo sapiens, что она воспринимается сейчас, как армия инопланетных пришельцев с четкой установкой на уничтожение человечества.
Глядя на карты, где обозначены их опустошительные походы в Китай, Индию, Среднюю Азию, Европу, представляешь себе несметные полчища, оставляющие за собой мертвую землю, горы трупов, обгорелые руины некогда прекрасных строений, и кажется, что смотришь одну из серий «Звездных войн», что летишь над ними в боевом корабле, что нажимаешь кнопки пуска ракет, которые в считанные секунды положат конец кровавому беспределу этих монстров… но, увы… они тогда, в те времена, шли вперед и вперед, преображая живое в неживое, гармонию в хаос…
Порою мне кажется, что они действительно были космическими пришельцами, настолько их поведение не вписывалось в рамки земной логики.
Организатором этой разрушительной силы и основателем огромной Монгольской империи был некий Темучин, он же Чингисхан (ок. 1155—1227 гг.).
Именно он и объединил все племена Монголии под своей деспотической властью. Добился он этого, естественно, с помощью феноменальной жестокости, вероломства и прочих «доблестей», характеризующих правителей всех времен и народов.
В 1206 году он был торжественно провозглашен Чингисханом (от тюркского «тенгиз» — океан, море), великим ханом монгольских, тюркских и манчжурских племен.
В том же году он обнародовал свод законов, подчинявших общество строжайшей дисциплине, так поражавшей чужеземных гостей. В основу государства была положена военно-административная схема с четко обозначенной вертикалью власти. Целью существования был откровенно объявлен захват земледельческих стран, ослабленных кровавыми междоусобицами, короче, того, что, как говорится, плохо лежит.
И вот в 1211 году Чингисхан двинул свои войска на Северный Китай под предлогом освобождения этнических монголов от гнета Цзиньского государства (как это знакомо!). Этот предлог привел Чингисхана под стены Пекина.
Город сдался без боя, но для «освободителей» это не имело никакого значения. Десятки тысяч пекинцев были зарублены. Грабеж и насилие продолжались долгие недели, в течение которых горели целые районы Пекина.
Захватив богатую добычу, монголы покинули территорию Китая, оставив после себя фактически выжженную землю. И урок на будущее: никогда не следует верить в искренность военной заботы об этнических соплеменниках. Ей зачастую невозможно помешать, но следует хотя бы назвать своим именем, чтобы лишить славы изначально бесславное деяние.
КСТАТИ:
«Следы многих преступлений ведут в будущее».
Станислав Ежи Лец
В 1218 году Чингисхан занял Восточный Туркестан, азартно истребляя мирное население богатых и цветущих городов.
Зимой того же 1218 года пала Бухара. Здесь осквернялись мечети, уничтожались святыни и люди, а шедевры зодчества пылали вместе со своими обитателями. По свидетельствам хронистов, Чингисхан будто бы произнес в изнасилованной Бухаре такую историческую фразу: «Я скажу вам, что я — бич Аллаха, и если бы вы не были великими грешниками, Аллах не послал бы меня на ваши головы».
Ох уж эти исторические фразы! Сколько в них цинизма…
В марте 1220 года монголами был взят Самарканд, который постигла судьба Бухары, разве что Чингисхан не произнес там ничего исторического.
В начале 1221 года он двинулся на Ургенч, столицу Хорезма. Пять месяцев жители города героически сопротивлялись захватчикам, лишь ценой огромных усилий и потерь Чингисхану удалось овладеть Ургенчем.
С потерями он не считался: ну, подумаешь, миллионом больше, миллионом меньше, главное — результат. В этом все деспоты схожи — от Аттилы до Сталина.
Нечего и говорить о том, что победители вволю удовлетворили в захваченном Ургенче свои некрофилические наклонности.
Меня просто мутит, когда в некоторых трудах по истории читаю о том, что Чингисхан — великий полководец. Чем же он велик? Уж не победами ли над противником, как минимум, вдесятеро уступающим ему по численности? А то, что он делал после этих побед, не позволяет его назвать иначе, чем проклятием человечества. И еще одно: то были не войны, а откровенный разбой. Я уже не раз говорил, что нельзя героически ограбить банк.
В том же 1221 году был взят Мерв, последний из больших городов Средней Азии. Монголы увели в рабство 400 ремесленников — самых ценных обитателей города, а остальных ликвидировали. Дабы эта операция не заняла слишком много времени (город-то большой), жителей распределили по армейским подразделениям. Каждый солдат Чингисхана должен был собственноручно зарубить не менее трех сотен безоружных людей. Если считать не только горожан, но и крестьян из пригородных сел, то общее число убитых, по свидетельствам хронистов, составило около одного миллиона трехсот тысяч человек.
- Предыдущая
- 130/142
- Следующая
