Сидя в огне - Минделл Арнольд - Страница 13

Ранг очень часто является невидимой силой, двойным сигналом, ненамеренно оскорбляющим других людей.

Демократия, или разделенная власть, требует осознавания ранга не только в политике, но и в непосредственных межличностных взаимодействиях. Ранг подразумевает различия в степени власти. У каждого одновременно и больше и меньше ранг, чем у другого. В демократическом обществе ранг является проблемой всех и каждого.

Неприятность состоит в том, что большинство из нас осознают лишь тот ранг или ту власть, которой у нас нет. Мы невнимательны по отношению к рангу и власти, которые у нас есть. Даже добиваясь мировых преобразований и идя ради них на революцию, мы в то же время третируем других, полагая, что всего лишь говорим им правду в глаза. Именно поэтому общественные активисты, борясь с угнетением, зачастую увязают в ближних боях со своими единомышленниками в борьбе за власть и ранг в собственных сообществах.

Мы начинаем узнавать о рангах в самой ранней юности. В бандах времен моего детства в районе Нью-Йорка самый высокий ранг был у лидера, а самый низкий — у новых членов банды и аутсайдеров. Каждый должен был доказывать, на что он способен, чтобы заработать повышение ранга. Но как только у вас появлялся какой-то ранг, вы становились «своим» и начинали всем нравиться.

Организовать жизнь в банде, где ранг явный, проще, чем в мейнстриме, где он скрытый. Сегодня, когда бы я ни рассказывал о рангах, люди, имеющие его в избытке, либо не понимают, о чем идет речь, либо расстраиваются. Идея равенства столь высоко ценима в качестве первичного сигнала в демократических странах, что либералы от мейнстрима воображают, будто живут чуть ли не в бесклассовом обществе. Они не понимают, как часто они превосходят рангом других, и думают, что угнетателями бывают только консерваторы и недемократические режимы.

В демократических странах тирания является призраком, проецируемым на другие страны. Именно этот призрак заботится о том, чтобы значительную часть из числа неимущих в США составляли цветные. Он создает стеклянный потолок, не дающий женщинам и цветным достигать высот на социальной лестнице.

Помню бездомную латиноамериканку, храбро заговорившую об этом стеклянном потолке на открытом форуме в Центральной Калифорнии. Триста человек присутствовали на той встрече — латиноамериканцы, черные, белые и азиаты. Там был представлен широчайший диапазон с точки зрения профессиональной деятельности — от сельскохозяйственных рабочих до профессоров колледжа. И без того напряженная атмосфера стала еще напряженнее, когда эта женщина сказала, что стеклянный потолок невозможно увидеть. Сначала ее, похоже, никто не понял.

А ведь она попала в самую точку. Стеклянный потолок — это двойной сигнал, не осознаваемый теми, кто его порождает. Кроме того, он невидим для своих жертв — они могут лишь чувствовать его.

Внезапно кто-то стал критиковать сердитый тон бездомных и представителей рабочего класса. Я высказал предположение, что этот критицизм сам по себе и есть стеклянный потолок. Его цель — позаботиться о том, чтобы голоса людей не проникли на другую сторону и их никто бы не услышал. Выражать свое недовольство им разрешается лишь до определенной черты, не далее.

Последовала бурная дискуссия. В конечном счете один черный участник заявил, что он уже так часто убавлял свой внутренний огонь, что если он уменьшит пламя еще больше, то просто умрет. Тогда все поняли.

Социальный ранг проявился как четкий сигнал подавления, создавая невидимый стеклянный потолок.

Говоря о социальных, экономических и национальных привилегиях, мы лишь прикасаемся к поверхности понятия ранга. У некоторых есть огромная психологическая сила, которую нельзя свести к идее социального ранга. Например, если вы претерпели любой вид страдания и уцелели, вы приобрели силу. Представители маргинализированных групп, уцелевшие в обстановке общественного гнета, могут приобрести иную силу, чем та, что проистекает из социальных привилегий. Достаточно вспомнить Малькольма Икс или Мартина Лютера Кинга.

Стремясь к выживанию, маргинализированные личности нередко обращаются к духовности, которая позволяет им обрести равновесие и обеспечивает силой, необходимой как для того, чтобы почувствовать свою боль, так и для того, чтобы уцелеть в ней.

Лишения способны сломить многих. Но других они ведут к прозрению, к силе и сиянию, которые, транслируясь в двойных сигналах, являются для мейнстрима устрашающими и поучительными.

Расизм, сексизм, гомофобия, преследования на религиозной почве, жестокое обращение с детьми и расшатанное здоровье ломают многих людей. Они задевают всех нас. Их цель — вселить в свои жертвы отчаяние, депрессию, ненависть, жажду отмщения и отвращение к себе. Но есть люди, которых эти бедствия преображают в сознательных человеческие существа. Я вовсе не хочу сказать, что страдание позитивно. И все же, вместо того чтобы позволять неприятностям сломить вас, оно может повысить ваше осознавание и одарить вас силой понимания. Использованная осознанно, эта сила становится состраданием — той невероятной нежностью, которая наполняет жизнь смыслом и оправданием.

Поскольку первичной причиной конфликта является дисбаланс власти, фасилитаторы, работающие с миром, в первую очередь должны смотреть, слушать и стараться сопереживать всем сторонам в конфликте, вникая в их ощущения власти и угнетения. Затем они поощряют самих участников конфликта к обнаружению сил, находящихся в их распоряжении, и к их сознательному использованию в интересах жизнеспособного мира.

Каковы бы ни были причины конфликта, фасилитаторы должны осознавать любые виды ранга, заставляющие участников дискуссии чувствовать себя отличными друг от друга. Например, в истории о мужчине с Библией в руках, который стремился спасти души гомосексуалистов и лесбиянок и при этом бросал им вызов, основной темой конфронтации были сексуальные предпочтения, однако участников дискуссии, помимо этого, разделяли также пол, религия и степень поддержки со стороны мейнстрима.

Перечисленные ниже виды ранга служат во многих культурах факторами, порождающими конфликтные ситуации.

Эти ранговые понятия «своих» и «чужих» зависят также от конкретного клуба, группы, культуры, народа и эпохи. С точки зрения тех, кто ведет работу с миром, важно то, как используется ранг.

Духовный ранг возникает на основе взаимоотношений с чем-либо божественным или трансцендентным — богами, богинями или духами. Люди, имеющие духовную силу, существуют в мире, но не принадлежат ему. Они становятся независимыми от жизни и смерти, общественного порядка и истории, что дарует им некое бесстрашие.

Профессионалы от религии, такие, как проповедник, священник, раввин, монах или монахиня, не обязательно имеют этот ранг. Он возникает от близости к невыразимому. Он освобождает личность от забот, которые терзают всех остальных.

Бессознательное использование духовного ранга, как и любой другой силы, способно осложнить взаимоотношения. Если у вас есть это самообладание, но вы не осознаете его, другие могут усомниться в том, что вас на самом деле интересуют их неприятности. Вы выглядите отстраненным, потому что двойные сигналы, порождаемые вашим духовным рангом, создают впечатление, что вы не страдаете, как другие.

Несколько лет назад я работал с парой, переживавшей трудные времена. Женщина довольно спокойным тоном пожаловалась, что у ее мужа роман на стороне. Он тут же воскликнул, что жена его не любит. Она расплакалась, выдержала паузу, сделала глубокий вдох и выдох и затем спросила с поразительной невозмутимостью: